Дэниел Галуи - Слепой мир. Сборник
Было нелегко контролировать координацию или идентифицировать компоненты впечатлений. Но, спросил он себя, разве ребенку не требуются месяцы на то, чтобы стабилизировать зрительное восприятие?
— Направляю ваше внимание к Чендине, — сказал Альварес. — Вам нужно представить себе, что вы глубоко погрузились в космическое сверхизлучение, вектор которого проходит через левое плечо в направлении к ближайшей звезде.
Пока инструктор говорил, сверхперспектива Грегсона изменилась настолько, что он увидел круговорот звезд вокруг центра Галактики, фрагменты туманностей, огромные просторы пустого космоса. Наконец он стал воспринимать и Чендину, огромный сверкающий клубок сверхъестественной радиации, посылающий волны раульт-излучения для того, чтобы стянуть миллиарды звезд в единую Галактику.
— Прекрасно! — воскликнула Шарон.
И Грегсон смог почти почувствовать свое эмоциональное напряжение, направленное к чудесному источнику раульт-излучения.
— Чендину, — мягко сказал Альварес, — можно сравнить с солнцем. Таким образом, раульт, который бомбардирует Галактику, — это своего рода средство, делающее возможным сверхвосприятие. Проникая во все физические тела, эта сверхрадиация соединяет каждого, кто обладает сверхвосприятием, в одно целое с микро- и макрокосмосом.
Грегсон продолжал наслаждаться красотой Чендины, впитывая волны раульт-излучения, пока не услышал обеспокоенный голос Альвареса:
— Да, мисс Ракаар?
Выйдя из своего состояния, Грегсон увидел Карен, стоящую в дверях аудитории. Ее волосы были убраны со лба и падали за спину, словно роскошный сверкающий плащ.
Она взглядом отыскала в зале Грегсона, улыбнулась, потом подошла к Альваресу и что-то тихо сказала.
Всем своим видом выражая покорность, инструктор сказал:
— Мистер Грегсон, вы можете быть свободны.
Двадцать одна пара глаз проводила его до дверей, все бывшие «одержимые», которые были собраны здесь, чтобы спасти Землю от постигшей ее беды «одержимости». Но только он один прошел специальную обработку. И остальные испытывали что-то вроде обиды на него. Он это отчетливо чувствовал. Примерно так же раздражала всех членов группы и юная ирландка Шарон. Но в данный момент она сама ощущала острую неприязнь к Грегсону.
Вместе с Карен он вышел из аудитории. Его покровительница взяла его под руку и повела к скамейке в саду напротив фонтана. В парке была сохранена утонченная атмосфера эпохи Людовика XIV.
— Бедняжка ирландка! — воскликнула Карен, слегка улыбаясь. — Она даже не пыталась погрузиться в состояние сверхвосприятия. Она сидела и думала о вас, Грег.
— Шарон ничего подобного никогда не говорила, — с недовольством запротестовал он.
— Не говорила, конечно, но ведь думала!
Иногда было довольно трудно определить: искренна ли Карен или тонко притворяется. «Было бы очень полезно, — подумал он, — если бы я мог читать мысли».
— Но это поставило бы меня в невыгодное положение, — засмеялась она. — Предпочитаю, чтобы все было так, как есть. Неужели мне передалось ваше желание покинуть лекцию?
— Альварес водил нас по полю эстигумы.
— Но я уже говорила вам об этом.
— Я все еще ничего не понимаю.
Она взяла его руки в свои.
— Я помогу вам сконцентрироваться. Прежде всего необходимо выйти на космический вровень восприятия. Готово?
Он закрыл глаза, и на этот раз состояние сверхчувствительности пришло к нему гораздо быстрее. Вновь он ощутил и Млечный Путь, и магнитное и гравитационное доля Земли, и окружавшие их миллиарды звезд и туманностей.
— Сейчас вы способны идентифицировать десять процентов окружения, — произнесла Карен. — Давайте вернемся в Чендину?
Все еще держа его руки в своих, она положила их на свою грудь, и ему стало гораздо труднее сосредоточиться.
Но наконец он ощутил сверхчувственное восприятие Галактики, с Чендиной, доминирующей в центре, словно ярко сверкающий бриллиант. Только теперь он почувствовал присутствие огромной и непроницаемой тени, которая удерживала коническую поверхность Млечного Пути, затемняя звезды и их скопления, туманности различной формы. На краю этого зловещего покрывала он различил Землю, плывущую в пространстве, опустошенную и лишенную раульт-излучения.
Карен заговорила более высоким голосом, явно подражая Альваресу:
— Вам удалось постичь стигумбру, если вам нравится употреблять этот валорианский термин. Стигумбра — это проекция поля эстигумы, обладающего свсрхсилой, которое неощущаемой и невидимой оболочкой окутывает Чендину и полностью изолирует Землю от раульт-излучения в течение последних пятидесяти тысяч лет. Но сейчас мы выходим из стигумбры, и нас ждут миллионы лет космоса, заполненного раульт-излучением.
Подражание инструктору было настолько искусным, что и Грегсон, и сама Карен расхохотались, выйдя из состояния сверхвосприятия.
— Незадействованные гликоидные клетки начинают реагировать на проникновение раульт-излучения через край поля эстигумы.
— Абсолютно точно, — произнесла она своим мягким голосом. — И чем более чувствительны люди, тем быстрее реагируют они, становясь «одержимыми».
— И сколько же остается до полного выхода из тени?
— Очень немного. И вскоре все подвергнутся воздействию раульт-излучения. Но если нам удастся установить наш супераннигилятор на «Веге», проще будет ликвидировать суперрадиацию.
— А разве мы не можем рассказать людям, что происходит? Разве нельзя покончить с их страхами, рассказав, что сверхчувствительность пока еще просто не проявлялась?
— Это все равно что сказать солдату, чтобы он не боялся поля битвы.
Они давно уже вышли из состояния сверхчувствительности, но молодая голландка не позволяла ему терять сосредоточенность. Они продолжали сидеть друг против друга, а соединенные руки лишь разделяли их. При разговоре их губы касались уха собеседника, а ее нежное лицо почти касалось его лица.
Она прижалась к нему еще плотнее. Очарованный ее красотой, он начал страстно целовать ее. Но… неожиданно отшатнулся.
Она выпустила его руки.
— Эта ваша Элен… она красива?
Он чуть не подпрыгнул, услышав, как Карен произнесла имя племянницы Форсайта. Но тут же вспомнил, и что девушка в состоянии легко читать его мысли. Он мог лишь восхищаться такой формой восприятия, способной проникать в самые глубины подсознания любого человека.
Карен поднялась, совсем не похожая на оскорбленную или отвергнутую женщину, и сказала:
— Время обедать. Затем у нас будут лабораторные занятия.
