Дмитрий Федорцев - Последнее задание
Охваченный благоговейным трепетом от проикосновения к вечности, я долго терялся в догадках, что же хотели сказать мне даймоны этим своеобразным ответом, больше похожим на информацию к размышлению. Сомневаться в главном, впрочем, не приходилось. В том, что выражаясь протокольно, тепоральная значимость индивида по имени Мэри Кроуфорд, исчезающе мала. Несправедиво мала! Однако, я по прежнему не знал, что мне делать дальше.
Выйдя из ванной в озаренную призрачной синевой близкого рассвета спальню, я снова присел на край кровати. Мэри крепко спала, подсунув под щеку обе ладони, и некоторое время я зачарованно глядел на ее спокойное и прекрасное лицо. Видимо почувствовав мой пристальный взгляд, она вдруг проснулась, и открыв затуманенные сном и счастливой усталостью глаза, проговорила:
- Ты не спишь, любмиый? Иди ко мне скорее... - она улыбнулась, вновь смежив ресницы, - А знаешь, мне снился сон. Хороший сон, такой светлый... Будто мы с тобой уехали куда-то, далеко, далеко, не знаю куда... Но там было так чудесно - всюду сады, цветы, теплое море, и мы любили друг друга... И мне было так необыкновенно радостно и легко, я почему-то знала, что так будет всегда... Наверное, это был Рай, да?
Я замер, пораженный, чувствуя в горле тяжелый ком. "Вот и ответ!" вспыхнула мысль.
- Да милая, это был Рай. Только не тот... - прошептал я, целуя ее в лоб, - Просто это был вещий сон.
Наступал последний день. Но я принял решение.
Глава 5
Айсберг
Борт лайнера "Титаник".
Северная Атлантика,
Примерно 400 миль к югу
от мыса Рейс острова
Ньюфаундленд.
14-15 апреля 1912 г.
К вечеру 14 апреля резко похолодало. Хотя этот отрезок пути лежал гораздо южнее Англии, проходящее здесь холодное Лабрадорское течение, берущее начало в студеном море Баффина у ледовых обрывов Гренландии, делало свое черное дело. Состояло оно, впрочем, не столько в самом холоде, сколько в другой, действительно смертельной для моряков угрозе айсбергах, несомых Лабрадорским течением столь стремительно, что самые крупные, не успевая растаять, достигали порой широт Бермудских островов.
...А я, кое-как ускользнув от Мэри и соседей по каюте, к 23-м часам вечера уже добрых минут 40 дежурил, затаившись в накрытой брезентом шлюпке, ближайшей к ходовому мостику лайнера. Несмотря на заблаговременно одетое теплое белье и усердный самогипноз по методике йогов-респов, холод пронизывал меня до костей. Имплант молчал. Безумно хотелось вернуться в тепло каюты, или, на худой конец, размяться, побегав по палубе. О первом не стоило и мечтать, а насчет последнего - хотя холод и согнал всех с открытых палуб, выбираться наружу было все-же рискованно. Рядом с мостиком размещались каюты офицеров, радиорубка, штурманская, и другие служебные помещения, где несмыкавие глаз круглые сутки вахтенные, наверняка заметили бы меня, задав кучу ненужных вопросов. Так что единственное, на что я в итоге отважился, это украдкой высунуть наружу голову, откинув брезент с противоположного мостику борта шлюпки.
Когда я забрался в шлюпку, солнце еще только садилось за горизонт. Теперь же совсем стемнело, и едва выглянув я, несмотря на холод, был буквально заворожен великолепием ночи. Луны не было, но я никогда не видел, чтобы звезды сияли так ярко. Казалось, они даже выступают из густо-индигового небосвода, сверкая, как россыпь бриллиантов.
Да! Это была волшебная ночь - ночь, когда человек испытывает радость просто от того, что он живет. Но знание того, что должно этой тихой ночью случиться, придавало ей в моих глазах нечто зловещее. Что-то сатанинское чудилось мне в ее неземном очаровании.
Ровно в 23.30 введенный в затылочную кость моего черепа имплант, четырежды тоненько пискнул, сообщив о появлении группы поддержки.
- Джон! Мы здесь! - зазвучал в голове голос Рона Стюарта, старшего четверки, - Как ты там?
- В норме. Жду гостя у рубки. - отозвлся я, - Где вы?
- В двух километрах прямо над тобой.
Пристально вглядевшись в ночное небо, я естественно, ничего подозрительного не разглядел.
- Я все больше склоняюсь к тому, - снова заговорил Рон, - что наш друг не объявится вовсе.
- Посмотрим. И давайте пока помолчим. Пока я не выйду на связь.
- Ладно, все... Ждем!
В эфире вновь зависла гнетущая тишина. Но я, по крайней мере, знал, что теперь не один, и в случае чего, помощь подоспеет через минуту-другую. Я взглянул на электронный таймер, закамуфлированный под обычный карманный брегет - до столкновения с ледяной горой оставалось семь минут. И хотя я действительно уже никого не ждал, чтобы не сидеть без дела, а заодно размяться, я выбрался из шлюпки и быстро прошел по палубе, заглядывая во все укромные уголки. Никого и ничего не обнаружив, я остановился в густой тени передней дымовой трубы, прямо над рулевой рубкой лайнера. Все входы в нее просматривались отсюда как на ладони. И тогда...
Не знаю, что заставило меня обернуться - предчувствие, или простая случайность. Но так или иначе оглянувшись, я увидел огромную и черную человеческую фигуру, кинувшуюся ко мне с чем-то металлически блеснувшим в руке. В этой штуке я сразу и безошибочно узнал бластер XXIII-го века...
Вырвавшийся из скошенного рыльца бластера ярко-голубой луч на миг ослепил меня, но доведенная годами изнурительных тренировок до инстинктивного совершенства реакция, не подвела и на сей раз. За мгновение до выстрела я успел уклониться в сторону, так что направленный прямо в мою грудь луч прошел мимо, лишь слегка опалив мне плечо. Затем, уже войдя в состояние турийи, я метнулся вперед и заученным движением провел ущемление локтевого нерва противника, синхронно выбивая у него оружие.
Дико вскрикнув, незнакомец выронил бластер, но, надо отдать должное его подготовке, успел отпрыгнуть прежде чем я нанес послений удар...
На мгновение мы замерли, стоя глаза в глаза, и я удивился - это был не Бен Шарп! Впрочем, мог бы сообразить и раньше - мимолетно посетовал на себя я - сынок миллиардера был тщедушен и низкоросл. Тогда как передо мной, в стойке опытного бойца, стоял некий бритоголовый атлет в аспидно-черном обтягивающем комбинезоне, и чуть-ли не двухметрового роста... А когда он вновь ринулся в атаку, я поразился еще больше парень, несомненно, как и я, имел имплант ускорения! Поняв, что бой предстоит серьезный, я некоторое время двигался с ним в смертельном танце, в ходе которого выяснил, что бритоголовый отлично владеет практически всеми системами рукопашного боя, причем не в аспекте спортивной борьбы, а именно максимально эффективного "погашения лика" - попросту убийства противника. Его движения и стремительные выпады одновременно восхищали и заставляли холодеть... Вытащить свой станнер у меня просто не было возможности.
