Астарта. Предназначение. Книга 3 (СИ) - Белышева Ольга
Улицы жили неторопливой, но насыщенной жизнью. Роскошные цветочные ковры чередовались с естественными зелеными лабиринтами из вьющихся растений. Меж высоких деревьев прогуливались эльфы в одеяниях, расшитых изящными узорами. Одни занимались ремеслами, другие вели неспешные беседы у рыночных прилавков. Каждое движение местных жителей дышало врожденной грацией, а весь город существовал в собственной реальности — наполненной светом, гармонией и едва уловимой магией.
В самом сердце древнего города, окруженного густыми лесами и чистыми реками, возвышался эльфийский дворец — символ мудрости, магии и вечного единства с природой. Это было не просто здание, а воплощение всей их культуры. Здесь правила королева, чья власть охватывала леса, горы и звездное небо, всегда сиявшее над этим местом ярче.
Эрдан рассказал мне о том, что узнал по дороге сюда: солнечный свет никогда не касался дворцовых стен. Веками здание питалось лишь лунным сиянием и мерцанием звезд. Этот призрачный свет оживлял эльфийскую магию — фасады переливались, словно сотканные из серебряных паутинок, а четкие архитектурные линии казались творением древних духов природы.
"Магия здесь — это не часть бытия, она — само бытие," — пояснил Эрдан. Лунные потоки питали не только эльфов, но и каждую травинку, каждую крупицу песка, сплетая весь мир в единое целое.
За дворцовыми вратами нас встретила сдержанная роскошь. Стены с ажурными инкрустациями из золота и лунного серебра вспыхивали радужными бликами, когда свет хрустальных светильников касался вкраплений самоцветов. Но истинное волшебство творилось выше — лунные лучи, играя в зеркалах и преломляясь сквозь призмы, рисовали на мраморном полу постоянно меняющиеся узоры. Казалось, мы вошли не в здание, а в сердце живой магии.
Нас сопроводили до главного зала. Зайдя в него, мы обомлели. В центре, подобно застывшему сиянию, возвышался трон. На нем восседала королева. Ее волосы струились, как жидкое серебро, отливая светом спутников ночи, а глаза-изумруды пронизывали пространство всевидящим взором, читающим даже невысказанные мысли.
Ее наряд был подобен утренним росам, впитавшим в себя всю гамму изумрудных оттенков — от нежного светлого до насыщенного глубокого. Ткань переливалась мягким сиянием, а кристаллическая вышивка, украшенная драгоценными камнями, казалась созданной самой природой. Она мерцала в свете, словно рассвет, одаривший ее своим волшебством.
Внезапно ее изящные пальцы воспарили, очертив в воздухе плавный жест. Эрдан тут же низко склонился в поклоне, и я, поддавшись охватившему меня смятению, машинально сделала то же самое. Казалось, само пространство вокруг становилось невыносимо тяжелым, будто магия этого места требовала преклонения перед ее неоспоримой властью.
— Что привело вас в наш мир? — раздался внезапно ее голос, резкий, но без грубости.
Мы растерялись. Никто из нас не знал, как ответить. Королева с прищуром вскинула глаза к сводам зала, а затем вновь направила взгляд на нас. На этот раз в ее голосе зазвенели нотки строгости.
— Кто еще пытается проникнуть сюда? — громко заявила она. — Я ощущаю присутствие четырех чужаков.
Эти слова ввели меня в замешательство. Откуда нам знать, кто пытается прорваться к ним? Или... постойте, это могут быть наши! Точно! Возможно, они смогли проследовать за нами в этот мир. Но как? Так же, как мы, — через полет к скалам? Или, быть может, использовали другой способ, о котором говорил Яков? Медузы Агнес!
Но тогда возникает другой вопрос: что с нами? Мы здесь целиком, вместе с телами? Или наши тела остались в Лураписе, погруженные в бессознательное состояние, пока мы блуждаем по этому иному измерению? Мысли закрутились в хаотичном водовороте, а ответы были так же недоступны, как тайны этого странного мира.
Глава 18 «Я не расстроен тем, что ты мне солгал, меня расстраивает то, что с этого момента я не могу тебе верить» (Фридрих Ницше)
Мы молчали, словно рыбы. Переглядывались, не зная, что сказать. Мысли метались между грубым: «Мы что, ясновидящие?» и попыткой вежливо дать понять, что понятия не имеем, кто к ней свалится с небес. Пауза затягивалась.
Королева изучала нас строгим взглядом — сканирующим, требовательным, будто ждала ответа, которого у нас не было. В голове все еще не укладывалось, как мы здесь оказались, а уж тем более нас не волновало, кто еще норовит влезть в их мир.
Но, конечно же, Эрдан — внезапно вежливый и тактичный красавчик — решил, что именно он спасет ситуацию. С показной серьезностью он начал:
— Ваше Величество, на данный момент мы не можем заявить ничего с уверенностью, — осторожно произнес он, стараясь держать дипломатичный тон. — Мы прибыли из мира Лурапис. Ваши люди, переселившиеся туда, передали весть, что у вас здесь могут быть трудности… и, возможно, вы нуждаетесь в нашей помощи.
Он говорил так уверенно, будто заранее репетировал эту речь, хотя для нас все происходящее было полной неожиданностью.
Королева прикрыла глаза, словно тщательно обдумывая каждую сказанную фразу. Мы замерли в напряжении, следя за ее каждым движением. Тишина в зале становилась почти осязаемой, давящей.
Неожиданно она взмахнула рукой, словно подавая невидимый сигнал, и стражники один за другим покинули комнату. За ними, беззвучно, как тени, исчезли эльфы из нашей свиты. Теперь мы остались с ее величеством наедине. Лишь советник продолжал находиться рядом с королевой, застыв словно статуя, не выказывая ни малейшего признака жизни.
Воздух вдруг стал тяжелым, будто пропитался свинцом. Холодное кольцо сдавило виски, заставив меня инстинктивно взглянуть вверх. В лунном свете вспыхнула паутина магических линий — они переливались, словно танцуя под музыку забытых заклятий.
Еще мгновение — и пространство сомкнулось вокруг, образуя идеальную прозрачную сферу. Ловушку. Под ногами загорелись руны, пульсируя на древней мозаике. Каждая из них дышала силой, от которой свобода растаяла, как мираж. Воздух стал сладковато-удушающим, будто мир наполнился ядом.
Я осторожно вытянула руку вперед. Едва мои пальцы коснулись невидимой преграды, как острое покалывание силы пронзило меня, будто ударило током. Я мгновенно отдернула руку.
— Ну, знаете ли! — воскликнула я, прищурившись и бросив королеве неодобрительный взгляд.
— Возможно, это временные меры, пока я не разберусь с тобой, Астарта, — холодно произнесла она, сверля меня злобным взглядом. Затем, переведя глаза на Эрдана, добавила с укором: — Как ты осмелился привести в наш мир Астарту?!
— Я… — замешкался Эрдан, явно сбитый с толку.
Королева, словно ведомая мыслями, понятными лишь ее старому, изломанному разуму, перескакивала с одной темы на другую. Она говорила сбивчиво, полностью игнорируя наши вопросы. Вместо ответов мы слышали лишь поток обвинений и нравоучений — что-то среднее между заклинаниями и приговорами о том, как нам жить и кого держать рядом.
— Покинь ее! Она — грязь! Она твоя погибель! — почти прокричала она, сверля Эрдана взглядом, который, казалось, проникал в самую его душу. — Я вижу вашу связь, но ты обязан ее разорвать! Ты наш король, носитель древней души! Ты вернулся, я ждала тебя! Сделай правильный выбор!
Моя челюсть едва не встретилась с полом.
— Ваше Величество, мне кажется, вы что-то упустили, — пробормотал Эрдан, нахмурившись и явно пытаясь отыскать хоть крупицу смысла в ее словах. — Я не ваш сын и уж точно не мальчишка, которому можно указывать, с кем быть и с кем дружить.
Замешательство было написано у него на лице, словно мелом выведено на черной доске.
Королева бросила на него удивленный взгляд, затем перевела его на меня. Ее глаза сузились, и, вновь закрыв веки, она будто пыталась что-то почувствовать или увидеть. Казалось, она напоминала антенну, улавливающую разрозненные потоки информации. Куски мозаики сыпались на нее хаотично: то ей пришел "файл" о какой-то "древней душеньке Эрдана", то о "четырех безбилетниках", затем об Астарте, а потом снова — о зайцах.
