Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ
Нахмурившись, Тревиц посмотрел на нее.
— Ты поняла, о чем мы говорим?
— Вы ищете планету прародителей, — сказала Фоллом, — но вы ее еще не нашли. Может быть, эта планета никогда не была?
— Этой планеты никогда не было, — негромко поправила Блисс.
— Нет, Фоллом, — серьезно объяснил Тревиц, — эта планета тщательно прячется. Если так старательно что-то скрывают, значит, есть что скрывать? Ты меня понимаешь?
— Да, — ответила Фоллом. — Вы мне не разрешаете дотрагиваться до рук на столе. Раз вы не разрешаете, значит, это было бы интересно.
— Но не для тебя, Фоллом… Блисс, вы растите чудовище, которое нас всех уничтожит. Не пускайте ее сюда, если я не сижу за столом. Но и тогда сначала хорошенько подумайте.
Похоже, эта маленькая интермедия стряхнула нерешительность с Тревица.
— Очевидно, мне лучше заняться делом, — сказал он. — Если я буду просто сидеть в нерешительности, эта маленькая террористка захватит корабль.
Освещение стало слабее, а Блисс тихо сказала:
— Тревиц, вы обещали. Не называйте ее чудовищем и террористкой в ее присутствии.
— Тогда следите за ней лучше и научите ее хорошим манерам. Скажите ей, что детей должно быть совсем не слышно и почти не видно.
Блисс нахмурилась.
— Вы просто ужасно относитесь к детям, Тревиц, — сказала она.
— Может быть. Сейчас не время это обсуждать.
Затем с облегчением и удовлетворением он сказал:
— Вот снова Альфа, в реальном космосе… А слева от нее и чуть выше почти такая же яркая звезда, и в галактической карте компьютера ее нет. Уж это точно солнце Земли. Я готов поставить на это почти все свое состояние.
72
— Ладно уж, — сказала Блисс, — мы не возьмем и части вашего состояния. Так что можно сразу решить вопрос. Давайте навестим эту звезду, как только сможем совершить Прыжок.
— Нет. — Тревиц покачал головой. — На этот раз дело не в нерешительности или страхе. Дело в осторожности. Трижды мы посещали неизвестные планеты и трижды натыкались на опасные неожиданности. Более того, трижды мы были вынуждены поспешно бежать с этих планет. На этот раз решается все, и я не хочу играть вслепую. По крайней мере, насколько могу. Мы слышали пока только туманные рассказы о радиоактивности. По странной случайности в парсеке от Земли находится планета с человеческим населением…
— Мы уверены, что у Альфы есть планета, населенная людьми? — спросил Пелорат. — Вы сказали, что в компьютерных данных стоит вопросительный знак.
— Все равно, — сказал Тревиц, — надо попробовать. Почему бы не посмотреть? Если там найдутся люди, узнаем, что им известно о Земле. Для них Земля не далекая планета из легенды. Это соседний мир, яркий, заметный на их небе.
— Неплохая идея, — задумчиво сказала Блисс. — Я подумала, что, если планета Альфы населена и если ее обитатели не такие уж законченные изоляты, они могут отнестись к нам дружески, и нам удастся для разнообразия пополнить запасы продуктов.
— И, может быть, мы встретим приятных людей, — сказал Тревиц. — Не забывайте об этом. Вы не возражаете, Янов?
— Вам решать, — сказал Пелорат, — куда бы вы ни полетели, старина, я с вами.
— Мы найдем Джемби? — неожиданно спросила Фоллом.
— Мы поищем его, Фоллом, — торопливо, прежде чем успел бы ответить Тревиц, сказала Блисс.
— Значит, решено. На Альфу, — резюмировал Тревиц.
73
— Две больших звезды, — сказала Фоллом, показывая на обзорный экран.
— Верно, — сказал Тревиц, — две… Блисс, следите за ней. Я не хочу, чтобы она чем-нибудь здесь играла.
— Ее увлекает техника, — сказала Блисс.
— Да, я знаю, — сказал Тревиц. — Но меня не увлекает ее увлечение… Хотя, сказать по правде, меня, как и ее, увлекает зрелище на обзорном экране: две звезды рядом, и обе такие яркие.
Две звезды уже казались дисками, экран автоматически усилил плотность фильтра, чтобы приглушить яркость и не повредить сетчатку глаз. В результате большая часть звезд стала незаметной, а эти две гордо царили.
— Дело в том, — сказал Тревиц, — что я никогда не бывал так близко от двойной системы.
— Никогда? — удивленно сказал Пелорат. — Неужели не были?
Тревиц рассмеялся.
— Я облетел много мест, Янов, но не такой уж я галактический бродяга, как вам кажется.
— Я вообще не бывал в космосе до того, как встретил вас, сказал Пелорат, — но мне всегда казалось, Голан, что любой человек, которому удалось выбраться в космос…
— Побывает везде, — закончил Тревиц. — Я знаю. Это естественно для планетоседов. Дело в том, что охватить истинный размер Галактики они не в состоянии, что бы ни говорили им разум и воображение. Можно путешествовать всю жизнь и оставить неизведанной большую часть Галактики. Кроме того, никто не летает к двойным.
— Почему? — спросила Блисс, сдвинув брови. — Мы на Гее астрономию знаем хуже, чем постоянно странствующие изоляты, но у меня такое впечатление, что двойные не такая уж редкость.
— Да, — сказал Тревиц, — их даже больше, чем одиночных звезд. Однако при образовании двойных нормальный процесс генерации планет нарушается. У двойных меньше планетного вещества, чем у одиночных звезд. Планеты, которые все-таки образуются около них, часто движутся по нестабильным орбитам и очень редко подходят для заселения.
Древние исследователи, наверно, изучили множество двойных, а после этого стали искать для заселения только одиночные. Конечно, когда Галактика плотно заселилась, путешествия стали нужны для торговли и связи, а люди путешествуют только между заселенными планетами, обращающимися вокруг одиночных звезд. Во время войн иногда на маленьких планетах около двойных звезд устраивались военные базы, если эти планеты располагались в стратегически удобном месте: но когда гиперпространственные полеты усовершенствовались, такие базы стали ненужными.
— Поразительно, сколько я еще не знаю, — скромно сказал Пелорат.
Тревиц только улыбнулся.
— Не удивляйтесь, Янов, — сказал он. — Во время службы во Флоте я прослушал уйму лекций по устаревшим военным тактикам, которых никто не собирался применять. Эти лекции нам читали просто по инерции. Я всего лишь пересказал кусочек такой лекции… Вспомните, сколько вы знаете о мифологии, фольклоре, древних языках, чего не знаю я, а знаете только вы… и очень немногие люди.
— Да, — сказала Блисс, — но перед нами двойная система, и у одной из звезд имеется обитаемая планета.
— Как мы надеемся, — возразил Тревиц. — Нет правил без исключений. И официальный вопросительный знак намекает на какую-то загадку… Нет, Фоллом, эти ручки не игрушки… Блисс, или держите ее в наручниках, или уведите.
— Она ничего не сломает, — сказала Блисс, но все-таки притянула юную солярийку к себе. — Почему вы медлите?
— Во-первых, — ответил Тревиц, — мне хочется полюбоваться зрелищем двойной звезды с такого близкого расстояния. А во-вторых, я просто осторожничаю. Все, что случилось после отлета с Геи, учило меня только осторожности.
— Какая из этих звезд Альфа, Голан? — спросил Пелорат.
— Мы не заблудимся, Янов. Компьютер знает, какая из них Альфа, да и мы тоже. Это более горячая и более желтая. Вы заметили, что свет той звезды, что справа, имеет оранжевый оттенок, как у солнца Авроры?
— Да, теперь вижу.
— Очень хорошо. Это меньшая… Как называется вторая буква в том алфавите, о котором мы говорили?
Пелорат немного подумал и сказал:
— Бета.
— Тогда назовем оранжевую звезду Бетой, а желто-белую Альфой. И мы направляемся к Альфе.
17. Новая Земля
— Четыре планеты, — пробормотал Тревиц. — Все малые, плюс пояс астероидов. Ни одного газового гиганта.
— Вы разочарованы? — спросил Пелорат.
— Да нет. Я этого ожидал. Обычно, когда двойные вращаются друг около друга на небольшом расстоянии, планет, обращающихся около одной из них, нет. Планеты могут обращаться около центра притяжения обеих звезд, но это слишком далеко, и маловероятно, что такие планеты окажутся пригодными для обитания.
С другой стороны, если двойные достаточно далеки друг от друга, то около каждой из них могут обращаться планеты со стабильной орбитой, если орбита близко к звезде. Альфа и Бета, согласно компьютерному банку данных, находятся друг от друга в среднем на расстоянии 3,5 миллиарда километров, и даже в периастре, когда они ближе всего друг к другу, их разделяет 1,7 миллиарда километров. Если орбита планеты удалена от любой из звезд меньше, чем на 200 миллионов километров, она будет относительно стабильной. Планеты с большой орбитой невозможны, поэтому здесь нет газовых гигантов. Но нам газовые гиганты и не нужны.
— И одна из этих четырех может оказаться заселенной? спросил Пелорат.