Илья Стальнов - Нереальная реальность
– Подземка?
– Кто же пользуется подземкой?! Не дале, как позавчера, крысы-мутанты сожрали целый состав. В полном составе. Ха-ха. Хорошо сказано, сынки.
– Каламбур.
– Во-во! Да и привидения под землей вконец обнаглели. Двоих человек вчера заели.
– А пешком?
– Это другое дело! Пешие прогулки полезны для здоровья. Сжигают лишние калории… Брысь, тварь! – шериф резко отскочил в сторону и протянул руку к кобуре.
Из канализационного люка выглядывала огромная голова анаконды. Она тупо немигающе смотрела на прохожих. Попыталась тяпнуть за ногу проходящую женщину. Дама заорала и съездила змеюге сумочкой по голове. Анаконда скрылась, унося с собой трофей – лакированную туфлю.
– Мерзавка! – визжала дама.
Но внимания прохожие на нее не обращали. Все куда-то спешили, берегли время, которое, как известно американцам с пеленок, деньги.
– Так, – начал бывший шериф. – Северными кварталами туда идти нельзя.
– Почему? – спросил Лаврушин.
– Там постоянно вулкан просыпается.
– Вулкан?
– Ага, сынок. Небольшой такой вулкан… Через парк тоже нельзя.
– Землетрясение?
– Крокодил-мутант… На седьмой улице дом с призраками. Можно напроситься на теплый прием… Через семьдесят восьмую авеню тоже не пройти. Там завалы.
– Слоны-мутанты потоптались?
– Нет. Маньяк взрывал небоскребы. Пять штук взорвал. Требовал миллиард долларов.
– Получил?
– Ты что, сынок, кто ему даст? Сейчас там концерн «Полис» заново все отстраивает. Отстроят… Если черви-гиганты не помешают.
По дороге на огромной скорости пронеслись полицейские машины, за ними мчался автобус. В нем бились в истерике пассажиры. Их визг перекрывал рев моторов.
– Во, опять, – удовлетворенно кивнул бывший шериф. – Бомбу в автобус заложили. Теперь если у него скорость меньше девяносто – взорвется. Уже сутки ездит.
– Бомбу тоже маньяк заложил?
– А кто же, сынок?
Путешествие по городу было поучительным. Насмотреться пришлось всякого.
В вышине опять прошелестел крыльями Бэтмен, и, судя по его виражам, он сам не знал, куда ему надо лететь. Одинокой уткой потянулся в небесную даль Супермен. Лязгая, будто сто ведер, направился куда-то с тупо-угрюмой целеустремленностью робот-полицейский. Шеренга призраков вышла строевым шагом из заколоченного досками дома и скрылась в подвале пиццерии.
За разговорами да за безобидными дорожными приключениями спутники добрались до Чайна-тауна. Здесь процветало темное китайское колдовство. Здесь вечерами шастали уважаемые и почитаемые местными духи предков. Здесь подвалы оккупировали беспокойные мумии, хотя непонятно, какое они имели отношение к Китаю.
Вывески были исполнены исключительно иероглифами, на улицах стояли жаровни, от которых шел странноватый запах чего-то полусъедобного. Но также бойко торговали и ход-догами. Индийский факир показывал фокусы – притом довольно ловко.
– И где здесь искать Большого Японца? – спросил Лаврушин.
– А где угодно. Главное, подход к людям иметь, и люди помогут, – шериф приглашающим жестом показал на ближайший продовольственный магазинчик.
За прилавком стоял улыбающийся китаец. На витринах были разложены продтовары – ящерицы, змеи, насекомые. Все для национальной кухни.
– Хао сяо! – улыбнувшись поклонился бывший шериф.
– Хэллоу, – закивал, кланяясь, китаец.
– Желтый брат. Скажи, не знаешь ли ты, где живет Маленький Монгол.
– Большой Японец, – встрял Лаврушин.
– Да, сынок, Большой Японец.
– Ляо не знает Большой Японец.
Лаврушин помахал перед носом китайца купюрой, но тот на нее не отреагировал.
– Так, – нахмурился шериф. – Тебя спрашивают, сынок, где Большой Японец?
– Английски не понимай.
– Язык международного общения, – бывший шериф взвесил револьвер, который будто по волшебству возник в его руке, притянул хозяина магазина за шиворот и сказал. – Три секунды, сынок, тебе на то, чтобы выучить английский.
– Загон Желтого Дракона. Пятый тупик. Подвал, – отрывисто забарабанил китаец, вдруг сразу вспомнивший и английский, и Большого Японца.
– Спасибо, сынок, – кивнул шериф. – Если соврал – мы вернемся.
Лаврушин положил на стол стодолларовую бумажку. Китаец низко закланялся.
Троица вышла из магазинчика. Бывший шериф посмотрел на большие часы на руке и с огорчением заметил:
– О, у меня скоро важная встреча. Но я успею довести вас до пятого тупика.
Чем глубже в Чайна-таун, тем дома становились все более обшарпанными, а люди более оборванными, запущенными и немытыми. На веревках сушились простыни. Играли полуголые карапузы. Китайцы сидели на ящиках, ступенях, тротуарах или просто на корточках, лениво курили кальяны и вели свои китайские разговоры.
Пятый тупик был самый замусоренный и самый тупиковый из всех здешних тупиков. Длинный, красного кирпича дом был нежилой. На ступенях другого дома сидели китайские женщины с остекленевшими взорами, затуманенными дымами опиума.
– Вот, – бывший шериф показал на покосившийся двухэтажный дом, он был якобы жилым. – В подвале.
– Спасибо, – сказал Степан искренне.
– Не за что, сынок. Честный американец обязан помочь честному американцу, – шериф потряс руки друзьям, и, поправив стволом револьвера сорок пятого калибра шляпу, пошел прочь.
Лаврушин подошел к подъезду и толкнул дверь.
В подъезде горели лампы дневного света. Внутри дом был чистенький, недавно выкрашенный, с мраморными ступенями, ведущими вниз – в тот самый подвал.
Друзья спустились и остановились перед тяжелыми дверьми. Лаврушин нерешительно протянул руку, а потом дернул два раза за шелковый шнурок звонка с пушистым шариком на конце. За дверьми что-то звякнуло. Из-за них что-то спросили по-китайски.
– Нам нужен Большой Японец, – крикнул Лаврушин.
Дверь отворилась. На пороге возник громила двухметрового роста и килограммов ста пятидесяти весом. Он чем-то напомнил телохранителей «Звездоликого», лицо его было зверским, недружелюбным. Разорвать незванных гостей он мог не хуже Кин-Конга.
– Зачем нужен Большой Японец? – тонким голосом спросил он.
– Это вы? – спросил нерешительно Лаврушин.
– Нет. Большой Японец – не я. Я не достоин быть Большим Японцем.
– Нас послал к нему человек в синем плаще, – произнес Лаврушин, понимая, насколько дурацки звучат эти слова. Ему вдруг стало по-настоящему жутко. Он вдруг ясно понял, в каком положении они находятся – в наполненном кошмарами городе, в черте каком измерении, в темном, переполненном бандитами, маньяками, духами предков районе, где человеческая жизнь стоит не так уж много, а жизнь двух белых пришельцев не стоит ничего.
Но неожиданно его слова подействовали. Гигант отступил и сделал приглашающий жест:
– Я буду счастлив, если белые люди разделят наше одиночество.
Внутри просторный подвал напоминал антикварную лавку. В ней тускло горели разноцветные старинные фонарики, резная громоздкая мебель заполняла все пространство и была расставлена хаотично, из угла глядели чучела разных животных, притом некоторые из них были не напоминали никакое земное зверье. В углу в саркофаге устроилась забинтованная мумия, напоминающая жертву авиационной катастрофы в хирургическом отделении. В центре комнаты была мозаикой выложена пентаграмма с магическими символами.
– Большой Японец ушел, – сообщил гигант. – Большой Японец знает о вас. Большой Японец передал, чтобы вы искали его в других измерениях.
– В каких измерениях? – удивился Лаврушин.
– В других. Вы узнаете. Вы нужны большому Японцу. Большой Японец нужен вам. Вы встретитесь.
– Если живы останемся.
– Вам нужна помощь?
– Нужна. Как попасть в то измерение?
– У вас есть «пианино». У вас есть разум. У вас есть чувство. Больше не нужно ничего. Больше не знаю. Больше не ведаю. Все сказал. Все сделал. До свидания, – хозяин показал на двери.
– До свидания.
Вскоре друзья снова стояли в пятом тупике. Все было плохо. Помощи они не дождались. Советам гиганта была грош цена. К «пианино», которое лежало в нагрудном кармане куртки, Лаврушин боялся притронуться после того, как оно едва не угробило их. Что дальше? Ждать, пока затопчет Годзилла, сожрут крысы-мутанты или начнется извержение вулкана? Слишком горячее место этот Караван-сити. А есть ли здесь места спокойнее? Очень сомнительно.
– Куда теперь? – спросил Лаврушин.
– В отель. Главное, выбраться из этой дыры.
Но выбраться отсюда было не так просто. Сперва они заблудились, а все встречные отказывались говорить по-английски, немецки и русски. А потом…
Переулок был пустынный и короткий. Местных китайцев, нюхом чуявших опасность, моментом как ветром сдуло. Лаврушин остановился, не веря своим глазам, и мечтая, чтобы глаза его ошибались, чтобы на самом деле все было не так, как видится. Но все было именно так. Впереди выход из переулка преградил длинный черный лимузин.
