Александр Зорич - Звездопроходцы
…Генетик Камалов зашел в ходовую рубку и молча сел в пустующее кресло второго пилота. Он ничего не сказал мне, я ничего не сказал ему.
…Инженер систем жизнеобеспечения Мережко, криобиотехник Васильев, астробиолог Леонова, астрофизик Багрий, физик-ядерщик Харитонов и ряд других членов экипажа заняли места в различных отсеках согласно боевому расписанию в полной готовности вести борьбу за живучесть корабля.
…Лингвист Щедриков и кибернетик Полюшкин, используя свои богатые наработки в языке сильванцев, пытались докричаться до НЛО из радиорубки. В целом они следовали стилистике послания от Абонента-1:
— Внимание! Внимание! Внимание! Говорит корабль с той стороны Галактики. Говорит корабль с той стороны Галактики. Идем сближение. Сближение хорошо. Сближение безопасно. Сближение дважды два четыре. Несем мир. Несем ноль. Ты дать место. Ты дать мир. Ты дать ноль.
(«Дважды два четыре», как мне пояснил Полюшкин, в линкосе Фройденталя используется как универсально понятный выразитель категории «истина». А «ноль» служил элементарным синонимом категории «покой».)
НЛО ничего не ответили и ускорились. Скорость сближения, таким образом, составила почти триста километров в секунду. Неопознанные объекты шли прямо на «Звезду» с явным намерением ее таранить!
Медлить было нельзя. Времени на предупредительную стрельбу попросту не оставалось!
— Приказываю: уничтожить оба неопознанных летающих объекта!
Этот мой приказ касался и экипажа «Лебедя», и Ярослава, управляющего «Кобальтом».
В стрессовой ситуации мы, полковники ВКС, соображаем очень быстро.
В ту же секунду я осознал, что…
…Обломки сбитых НЛО всё равно пересекутся с нашим курсом…
…Более того, подобно выстрелу картечи, обломки перекроют достаточно широкий конус, так что маневрировать уже поздно…
…Ввести в Закрытый Режим фотонный двигатель, обращенный сейчас к Сильване, а значит и к НЛО (поскольку мы закончили первый этап торможения и готовились ко второму), и использовать его в качестве сверхмощного боевого излучателя мы тоже не успеваем. Но «не успеваем» не значило, что успевать не надо, и я немедленно отдал соответствующие указания инженеру-двигателисту…
…Если хотя бы один серьезный обломок НЛО стукнет по отражателю фотонного двигателя и, что неизбежно, проделает в нем дыру, мы двигатель никогда больше не включим. Ни в обычном режиме, ни в Закрытом…
Решение принял мгновенно: развернуть корабль на противника носовыми щитами.
— Внимание, маневр! Поперечная перегрузка! — Выдохнул я в интерком предупреждение и — медлить было нельзя! нельзя! — тут же дал тягу и на носовую, и на кормовую группы маневрово-ориентационных двигателей.
«Звезда» пришла в движение вокруг своего центра масс. Чтобы развернуться на без малого сто восемьдесят градусов кораблю требовалось двадцать семь секунд.
Прогноз по столкновению с НЛО был — двадцать семь секунд…
Перехватить неопознанные летающие объекты мы успели.
Уничтожить — не вполне.
Не справились ни зонды с борта «Лебедя», ни «Кобальт» под управлением Ярослава.
Каждый НЛО был поражен двумя ракетами (из примерно двадцати выпущенных) и несколькими снарядами из 30-мм авиапушек с борта «Кобальта».
Учитывая колоссальную скорость сближения поражающих элементов и скромные размеры НЛО, можно было надеяться, что объекты противника буквально испарятся!
Однако, этого не произошло. Объекты, как показало позднейшее тщательное покадровое изучение данных от наших телескопов и зондов, были оснащены весьма совершенным комплексом ближней самообороны. Навстречу нашим поражающим элементам они направили собственные и, плюс к ним — высокотемпературные газовые струи.
В итоге мы наблюдали череду красивых вспышек и взрывов, но когда пиротехнические эффекты исчерпались, в наших расширенных от ужаса глазах отразились всё те же два НЛО…
Нам удалось немного изменить их курс — на какие-то смехотворные доли градуса. И, в небольшой мере, скорость — на метры в секунду.
Напоследок наша оптика дала отличную картинку и стало видно, что к нам летят два металлических конуса, исключительно похожие на… боеголовки межконтинентальных баллистических ракет!
Возможно, несколько больших размеров и оснащенные различными дополнительными устройствами, но, в общем и целом…
А у нас на Земле боеголовки межконтинентальных баллистических ракет какую имеют начинку?..
В следующий миг один из объектов взорвался с тротиловым эквивалентом в пять мегатонн.
Подрыв произошел, надо думать, с отклонением от расчетной точки километров на шесть — в пяти тысячах трехстах метрах от носового среза нашей «Харибды», ловушки межзвездного газа.
Спустя малые доли секунды носовой щит «Звезды» принял на себя удар фотонов и других быстрых элементарных частиц, спустя еще мгновение на нас обрушилась плазма.
Затем носовой щит «Звезды» прошила вторая боеголовка.
Благодаря тому, что угол встречи составил порядка двенадцати градусов, а точка попадания была смещена далеко от центра щита, боеголовка (она, заметим, в тот момент не взорвалась) второй щит вообще не зацепила и продолжила движение, постепенно удаляясь от осевых несущих конструкций нашего корабля.
Также, из-за относительно легкой конструкции щита, лишенного к тому времени спекуляра, жесткого соударения по сути не вышло. При жестком соударении почти вся кинетическая энергия была бы передана конструкциям щита, что привело бы к его разрушению на площади в тысячи квадратных метров. Огромное количество обломков щита со всей неизбежностью ударило бы в зеркало фотонного двигателя…
В нашем же случае обломков было очень мало. Те немногие, которые брызнули во все стороны, зацепили и «Харибду», и второй щит, и носовую группу вспомогательных двигателей. Но всё могло бы быть гораздо, гораздо хуже.
Ну и главное: вторая боеголовка не взорвалась вообще. Ее подрыв по правому борту звездолета был бы гораздо опаснее первого, потому что световое излучение и корпускулярная бомбардировка не были бы парированы щитом.
В следующую секунду боеголовка уже осталась в трехстах километрах за кормой «Звезды».
Равно как и плазмоид водородного взрыва.
Также — и это, быть может, самое неожиданное — Чепцов проявил воистину звериную интуицию и, как только понял, что боеголовки не поражены, он выпустил в них еще несколько ракет, после чего сразу же спрятал «Лебедь» за проекцию щитов «Звезды». Благодаря этому ракетоплан не был уничтожен поражающими факторами термоядерного взрыва в космосе.
В итоге мы из крупных единиц не досчитались только одного зонда «Кобальт» — большого и красивого. Вот он термоядерного взрыва не пережил.
Резюмирую: всем нам сказочно повезло.
— Радиационная тревога! Осмотреться в отсеках! «Альбатрос» на взлет!
Ну и главное:
— Изюмцев, мать твою! Когда инженеры дадут Закрытый Режим?!!
* * *Неплохо, да?
Первое же свидание с братьями по разуму обернулось ядерной атакой!
Позднее наш физик-ядерщик Харитонов, изучавший материалы того боя, заметил, что, судя по некоторым характеристикам спектра взрыва, в термоядерном боевом заряде сильванцы использовали ту же старую добрую схему Теллера-Улама, на которой основаны и наши самые массовые и, соответственно, самые дешевые СБЧ.
— Вот уж действительно братья по разуму, — ухмыльнулся Харитонов.
Еще одним шедевром остроумия порадовал нас Хассо Лаас, который предположил, что, коль скоро сильванцы радиофилы, у них считается признаком хорошего тона приветствовать гостей добрым ядерным взрывом.
Но тогда нам было совсем-совсем не до смеха.
В первую очередь потому, что после первого залпа мы ожидали следующих. И в новом свете представились слова из послания Абонента-1: «Сближение запрещено. Сближение опасно. Сближение запрещено.»
Мы не ошиблись!
— Есть Закрытый Режим, — рапорторвал Изюмцев. — К открытию огня готовы.
— Восемь целей прямо по курсу. Характер прежний, — это доложился Коробко.
Да, в следующей волне нас атаковали уже восемь боеголовок. Мы отстрелялись по ним восемью зондами «Кварк» в варианте камикадзе и множеством ракет.
В то же время я развернул «Звезду» фотонным отражателем навстречу противнику.
Я шел ва-банк. Но всем было совершенно ясно, что сосредоточенная атака восьми термоядерных высокозащищенных боевых частей это как раз тот случай, когда следующей сдачи карт уже точно не будет.
«Кварки» в целом показали неплохие результаты. Комплекс самообороны боеголовок в половине случаев спасовал и опасных целей осталось четыре.
Но четыре это тоже, хм…
— Внимание, наведение!.. — Я развернул «Звезду» так, чтобы центр прицела совпал с центром тяжести группы целей. Таким образом все они попали в красное кольцо зоны сплошного поражения.
