Александр Зорич - Звездопроходцы
Обзор книги Александр Зорич - Звездопроходцы
Александр Зорич, Сергей Челяев
ЗВЕЗДОПРОХОДЦЫ
Пролог
Начался май 2614 года.
Даниил Маркович Еленев, начальник Беллонского филиала Государственного Арсенала «Геострой», рапорторвал на Землю об успешном завершении первого цикла испытаний терраформирующего лазера HOPAL.
С восторгом встретили москвичи и гости столицы премьеру нового мюзикла «Девушка по имени Весна». В первые четыре дня новой постановки оперные стадионы посетили двести восемьдесят тысяч человек.
Сотрудники Тритонской обсерватории имени А. А. Белопольского приняли решение в третий раз замерить элементы движения интерстелларного тела ИСТ-2613–97. До этого траектория высчитывалась дважды, но светила астрофизики так и не смогли договориться между собой: следует ли считать траекторию ИСТ-2613–97 полностью естественной и невозмущенной, или же тело имеет некоторое малое ускорение, которое невозможно объяснить воздействием внешних сил?
В созвездие Льва, к тусклой красной звезде Вольф 359, вновь были обращены сверхмощные телескопы. Именно в радианте звезды Вольф 359, лежащей в стороне от яркой Тэты Льва, небесное тело ИСТ-2613–97 пребывало ранее. Однако, к огромному разочарованию сотрудников Тритонской обсерватории, это примечательное интерстелларное тело — проще говоря, крупный астероид, движущийся в межзвездном пространстве со скоростью свыше 100 км/с — больше не наблюдалось.
— Астероид исчез, — развел руками доктор Фисунов. — Но поскольку просто так исчезнуть он не мог, я предполагаю, что «девяносто седьмой» развалился на несколько кусков, каждый из которых находится за пределом разрешения нашей аппаратуры.
— Либо же, уважаемый Михаил Васильевич, — заметил молодой кандидат наук Жулебин, — резко изменились физические свойства его поверхности, что привело к существенному снижению альбедо.
— Что это еще за «резкое изменение физических свойств поверхности»?
— Не рискну предположить. Но не удивлюсь, если альбедо изменено искусственно.
Ответом Жулебину послужили смешки и кривые ухмылки собравшихся. Пристрастие молодого ученого приписывать любое мало-мальски необычное небесное явление деяниям неназваного до поры внеземного разума было ветеранам-белопольцам хорошо известно.
И за рубежом…
В возрасте семидесяти двух лет скоропостижно скончался генеральный консул Южноамериканской Директории при Ассамблее Объединенных Наций камарад Хосе Антонио Маур.
Сдана в эксплуатацию пятая очередь ТЯЭС «Тимбукту-2» — крупнейшей термоядерной электростанции Африки.
Власти Великой Конкордии официально признали существование на планете Навзар объекта ксеноархеологических исследований, которому присвоено наименование Стальной Лабиринт.
…Ну а я, Константин Сергеевич Бекетов, репортер «Русского аргумента», мучаясь нестерпимой головной болью и не помня собственного имени, вошел в допросную комнату при оперативном космодроме ГАБ на планете Беллона, также известном старожилам системы Вольф 359 как Периметр Рубрука.
Часть первая. Нападение
Глава 1. Злой следователь
Май, 2614 год
Периметр Рубрука
Планета Беллона, система Вольф 359
Я почти ничего не помню. Очень болит голова. При малейшей попытке сосредоточиться к горлу подкатывает тошнота.
— Ваши фамилия, имя, отчество.
Не могу произнести в ответ ни слова.
— Год рождения, род занятий.
Я пытаюсь что-то сказать, но мне удается выдавить лишь:
— Восемь… Восемедес-сы…
— Выпейте это.
Сидящий напротив меня человек в черной водолазке — подполковник Курамшин. Он — офицер ГАБ и выглядит ровно так, как должен выглядеть офицер ГАБ. У него квадратный подбородок, надменно сложенные губы и колючий взор.
Задача подполковника Курамшина — получить возможно более полную информацию о моей личности и о целях моего пребывания в системе Вольф 359. Он, возможно, человек незлой и вообще хороший, но служебная необходимость заставляет его обращаться со мной как с врагом.
Увы, голова моя гудит и раскалывается. Я никак не могу выстроить для себя все эти немудрящие факты: офицер ГАБ, на работе, служебная необходимость… Мне кажется, что Курамшину просто нравится мучить меня бессмысленными вопросами, от каждого из которых мой мозг тонет в потоках боли.
Подполковник протягивает мне граненый стакан с зеленоватой пузырящейся жидкостью. Но мне так плохо, что я не могу заставить свою правую руку даже шевельнуться.
— Надо пить, — с какой-то научно-популярной назидательностью говорит Курамшин.
Теперь от его тона мне становится смешно. Я хихикаю.
* * *— Ваши фамилия, имя, отчество.
— Бе… Бекетов моя фам-м…
— Имя.
— Бекетов.
— Ваше имя.
— Костя… Конст. Константин.
— Отчество.
— Сергеевич.
— Год рождения.
— Восемь… Восемьдест… Два пять восемь…
— Выпейте, — в руке полковника граненый стакан с зеленой жидкостью. По стеклу бегут пузырьки. В комнате для допросов так тихо, что слышно жужжание — это очередная порция пузырьков лопается, достигнув поверхности.
С третьего раза мне удается взять стакан. Пью.
Меня бьет сильная дрожь — я осознаю это, услышав громкую дробь: зубы стучат по стеклу стакана.
— Год рождения.
— Да прекратите вы! Всё вы знаете! Зачем эти вопросы?!
— Мы-то знаем. А вот знаете ли вы?
* * *— Ваши фамилия, имя, отчество, год рождения, род занятий.
— Бекетов Константин… Константин Сергеевич. Две тысячи пятьсот восемьдесят четвертый. Репортер.
— Место работы?
— Еженедельник «Русский аргумент». Столица, архипелаг Фиджи.
— Вы человек?
— В смысле?
— Отвечайте на вопрос. Вы человек?
— Да.
— Вы принадлежите к виду Homo sapiens variosus?
— Вариозус?
— Отвечайте на вопрос.
— Д-да.
— Как вы появились в системе звезды Вольф 359?
— Прилетел.
— Вы прилетели на серебряном каноэ?
— Вы издеваетесь?
— Отвечайте на вопрос.
— Нет.
— Вы прилетели на сверхсветовом Алькубьерре-звездолете?
— Дайте воды.
— Вы прилетели на сверхсветовом Алькубьерре-звездолете?
— Мне… нужно… воды.
* * *— Ваши фамилия, имя, отчество, год рождения, род занятий.
— Бекетов Константин Сергеевич. Две тысячи пятьсот восемьдесят четвертый. Репортер еженедельника «Русский аргумент».
— Вы человек?
— Да.
— Вы принадлежите к виду Homo sapiens variosus?
— Да.
— Вы чоруг?
— Г-господи… Нет!
— Как вы появились в системе звезды Вольф 359?
— Прилетел.
— Вы прилетели на серебряном каноэ?
— Я не знаю что это такое. Но нет.
— Вы прилетели на сверхсветовом Алькубьерре-звездолете?
— Я не знаю что это такое.
— Отвечайте на вопрос.
— Нет.
— На чем вы прилетели?
— На звездолете. Обычном. Человеческом. С Х-двигателем.
— Как назывался звездолет?
— Н-не помню.
— Не помните?
— Не помню.
— Надо вспомнить.
— «Волопас».
— «Волопасом» вы прилетели на Ружену. Системы Вольф 359 вы достигли на борту другого корабля. Как ваша раса называет такие корабли?
— Моя… раса?
— Ваша разумная внеземная раса.
— О Господи… Я же сказал: я человек! Такой же, как вы!!!
Глава 2. Добрый следователь
Май, 2614 год
Периметр Рубрука
Планета Беллона, система Вольф 359
— Итак, товарищ Бекетов…
А вот это уже кое-что новое. Впервые за десять раз (я вообще-то сбился со счета, может, допросов было двенадцать, а то и пятнадцать) в комнату вошел не Курамшин.
Мой новый дознаватель был моложе подполковника. Но не сказать чтобы симпатичней — скорее даже наоборот: редкие брови, исчезающе тонкие белесые ресницы, красные глаза. То ли классический земной альбинос, то ли уроженец одной из многочисленных наших колоний. Далеких колоний под чужими солнцами, где сотни мелких (и, как правило, безобидных) мутаций расширяют фенотип классического Homo sapiens до понятия Homo sapiens variosus — которым и принято в наши дни официально именовать род человеческий в галактическом масштабе.
При дознавателе был броский красный планшет с золотым двуглавым орлом, а его тон и манера держаться выгодно отличались от курамшинских.
Я не сомневался в том, что передо мной тот самый «ревизор», о прибытии которого в систему Вольф 359 говорил Бирман на борту «Казарки» за несколько минут до того, как ожил найденный нами инопланетянин.
— …наконец-то ваши медицинские показатели вошли в норму. Или, как говорят мои коллеги, «вышли на плато». А это уже прекрасная новость и для нас, и для вас — поскольку, скажу откровенно, стопроцентной уверенности в этом не было…
