Андрей Кадник - Новатор - 2
— Резонно, — согласился я, — так и сделай.
Познакомив авиатора с Олегуй и поселив его в Тувалу, я пока обеспечил его только личным счётом, на который, как и обещал, положил миллион евро, временным офисом и телефоном.
Впрочем, Олег уже через месяц обещал закончить первое офисное здание, куда я и хотел переселить Тувалу-авиа.
Единственное требование, которое я выдвинул, было то, чтобы пилотами работали Тувалуанцы. Авиатор было возмутился, но утих, когда я сказал, что управление самолётом будет заключаться в нажатии на кнопку аэропорта прибытия.
— Хоть команду управленцев нормальную дадите набрать? — попросил он.
— Это — сколько угодно, — согласился я.
Обрадованный авиатор тут же сел за телефон.
-27.-
От наших новых стран-партнёров стали поступать тревожные сигналы и через неделю я решился на крайне наглый, но необходимый поступок.
Россия, конечно, не та страна, в которой я мог пнув ногой дверь ввалиться к президенту и поставить перед ним наши условия. Но игнорировать её и дальше было не только бессмысленно, но и опасно.
Поломав голову и перебрав множество вариантов, я решил попытаться работать через майора госбезопасности Дедющенко. Когда тот ломал нас, мне он показался довольно умным человеком. Наверное он был не самым хорошим разведчиком, так как по его лицу было видно, что всю чушь, которую он молол, он мелет с чужих слов, но как человек он мне понравился.
Целых два дня я пытался с помощью визора обнаружить хоть какие-то следы майора, но всё безуспешно. Помог случай — один из ГРУшников вышел из кабинета, оставив открытым на компе внутренний справочник, в котором горело, словно приготовленное для меня, поле поиска.
Честно говоря, понятия не имею, что бы я делал, если бы пришлось нажимать визором ctrl+f, но раз этого не потребовалось, то с простой задачей впечатывания «дедющ» в поле, я справился довольно просто — отключив защитное поле у визора и стукнув им нужные клавиши. Удостоверившись, что на экране всё напечаталось правильно, я щёлкнул Enter.
Компьютер выдал мне единственного Дедющенко — начальника отдела внешней экономической разведки, полковника.
— С майора до полковника? — хмыкнул я, — не может быть и нажал продолжить поиск.
Больше совпадений не обнаружилось.
— Ладно, — решил я, — проверю этого Дедющенко — вдруг тот самый. А если нет — найдём другой путь.
К моему глубокому удивлению, влетев в кабинет, указанный в справочнике, я обнаружил, что полковник оказался тем самым майором.
— Наверное он нам тогда наврал, что майор, — осенило меня и я лёг спать, удовлетворённый своей догадливостью.
Ещё пара дней ушла на проверку систем защиты в ГРУ — всё оказалось на удивление элементарно — проходят все, у кого есть удостоверение. Главное — приходить с утра или после обеда, когда в них вообще никто не заглядывает. Тем более что народ туда ходит в совершенно свободной гражданской форме.
Меня, честно говоря, поразила подобная безалаберность, но потом я решил что ГРУ наверное как неуловимый Джо, который неуловимый лишь потому что он нафиг некому не нужен. Ну действительно, какой разведчик рискнёт лезть за развединформацией в самое логово чужой разведки?
Наутро, я только Жоре сообщил куда еду. По-моему его не проняло.
Я повторил:
— Ты слышишь? Я еду в опаснейшее место на земле! В Государственное… или Генеральное разведуправление Российской Федерации. Возможно, я не выйду оттуда живым, а может меня вообще пришлют к вам по кусочкам.
— На ужин не опаздывай, — пробурчал Жора, — сегодня моя мамка дежурит, она не любит когда опаздывают.
Я прорычал что-то невнятное и хлопнул дверью.
Новая, свежеприобретённая типография в Тувалу оказалась на высоте и Олег выдал мне точную копию удостоверения, образец которого я ему переслал, только с моей фотографией.
Впрочем, в него даже никто не заглянул, когда я без пяти два, вместе со всеми разведчиками проследовал в святая святых. Проторчав минут пятнадцать в туалете для верности, я послал горошину в кабинет к Дедющенко, чтобы убедиться, что тот один.
Глубоко вздохнув, я смыл за собой, не включая поле подошел к двери полковника и осторожно открыл её.
Внезапности не получилось — дверь скрипнула.
Говорят, что разведчиков хорошо учат владеть своим лицом. Видимо полковник пропустил этот курс, либо не считал нужным блюсти это правило.
На его лице промелькнула целая гамма эмоций — узнавание, удивление, облегчение, страх, радость — всё было тут. Я никогда не думал, что за секунду можно глазами и мышцами лица передать столько выражений.
— Вижу, вы меня узнали, и представляться нет смысла, — начал я разговор, выдержав паузу.
— Вас трудно забыть, — прошелестел полковник, — а где ваш друг?
— Зачем он вам? — удивился я.
— Да нет, — повёл Дедющенко плечами, — я просто спросил.
Я обратил внимание, что сейчас разговор идёт совсем в другом тоне, чем в прошлый раз. Сказывается отсутствие инструкций? Или теперь в отношении нас новая политика?
— Не думайте, что сможете схватить меня, — на всякий случай предупредил я.
— Чай, кофе? — предложил полковник вставая.
— Кофе, если можно, — согласился я.
— Не думаю, что вы пришли бы сюда, будь у меня хотя бы один шанс схватить вас, — горько усмехнулся полковник.
— Да и вообще, — добавил он, наливая мне в кружку кипяток, — вы пришли не по адресу, меня перевели в другой отдел, теперь вашим делом занимаются совсем другие люди.
Я подумал — не подсыпал ли он мне чего-нибудь в кофе, но теперь уже не выпить было трусостью.
Разговор шел неспешно. Нам с полковником о многом надо было подумать.
— Нашим делом, — усмехнулся я, — мне нет дела до того, кто занимается Нашим делом.
— Чего же вы хотите?
— Через некоторые источники стала поступать информация о том, что нашими кредитами заинтересовалась российская разведка.
— Вашими кредитами? — недоумённо спросил полковник.
— Да, — кивнул я, — часть стран, которые мы прокредитовали, проинформировали нас, что агенты российской разведки получили приказ из ГРУ с требованием срочно представить все сведения о данной сделке.
На лице полковника одновременно отразилось облегчение и озабоченность — и как у него это получается…
— Сексоты в наших рядах, — пробурчал он.
— Да, и их немало, — согласился я.
— Так значит вы, это — Тувалу.
— Да, империя Тувалу, — уточнил я.
Полковник ухмыльнулся, но я не стал лезть в бочку и доказывать, что мы именно империя, а не какое-нибудь королевство.
— Ладно, и что вы хотите? — спросил полковник.
— Может быть сначала вы ответите, что ВЫ хотите? — переадресовал я вопрос.
— В смысле? — недоумённо посмотрел на меня Дедющенко.
— В прямом, вы ведь интересуетесь кредитами, которые мы выдаем.
— Ах это… — полковник помедлил, — такова моя работа… интересоваться.
— Очень уж у вас необычная валюта кредитования, — подал он мне бумажку.
Я внимательно пробежал её глазами, всё точно, 23 наших сделки были выделены маркером.
— У вас далеко не полная агентура, — хмыкнул я, — в этом месяце у нас было 35 сделок.
Полковник скрипнул зубами.
— Ладно, — развёл я руками, — я сюда пришел не для того, чтобы обсуждать ваши методы. Если хотите, то я вам факсану полный список стран, которым мы выдали кредиты вместе со всеми условиями, да ещё приложу список стран, которых прокредитуем в следующем месяце.
Полковник позеленел, но промолчал.
— Более того, — добавил я, — скажу вам, как человеку, отвечающему за экономическую разведку, что в ближайшем будущем мы планируем НЕСКОЛЬКО экономических переворотов. Первым будет транспортный, мы подомнём под себя все авиаперевозки. Про остальные вам знать пока не следует.
Роли поменялись по сравнению с прошлым разом, и теперь уже Дедющенко выглядел, как нашкодивший ученик.
— Почему я открываю вам карты? — обратился я к полковнику.
— Вы хотите сотрудничать? — предположил полковник.
— Нет! — крикнул я, — неверно! Мы не хотим сотрудничать. Мы просто патриоты своей родины и хотим, чтобы от того, что мы делаем выигрывал и наш народ, а не только народ Тувалу.
— Пафосно и неубедительно, — скривился Дедющенко.
— Думайте как хотите, — отмахнулся я, — думайте, что мы хотим сотрудничать и что без поддержки России мы ни на что не способны, если вам от этого легче, но поверьте, прожив год на острове в Тихом океане начинаешь искренне любить свою родину и любить свой народ.
— Не хотите пафоса, тогда к делу, — сказал я, — начальный этап пройдёт без участия России. Мы всё сделаем сами. Но вот когда информация разойдётся, люди испугаются. Не потому, что мы такие страшные, а потому, что люди боятся неизвестности. В этот момент нам нужны будут партнёры. Их есть у нас, — ткнул я пальцев в лист бумаги, лежащий перед полковником, — но изначально нам нужны не они, нам нужна Россия.
