Питер Гамильтон - Дисфункция реальности: Увертюра
Это вернуло ее к главному вопросу, стоящему на повестке дня: ложиться с ним в койку или нет? За последние четыре дня он не раз просил об этом. У него приятное лицо, чуточку долговязая фигура, но красивое тело. «Должно быть он хорош в постели, ведь у него уже наверняка было много женщин. Быть капитаном и владельцем звездолета в двадцать пять лет — это говорит о многом. А эта его улыбочка. Должно быть, он заранее ее репетирует. Как он сексуален!» Ей доставляло удовольствие представлять себе, чем они будут заниматься друг с другом, когда отбросят все запреты. Уже давно ходили слухи об особых сексуальных возможностях людей, генинженированных для космических полетов. Говорили, что они обладают повышенной гибкостью.
Если она ляжет с ним в постель (что скорее всего и произойдет), может быть он возьмет ее с собой, когда отправится в путь. Она не исключала и такой возможности. Он говорил, что после Норфолка намерен вернуться на Транквиллити. Это обиталище было лучшим местом в Конфедерации, более цивилизованным, чем даже Земля и Кулу. Мой путь в низовья реки пролег через койку; едва ли аналогичный путь на Транквиллити вызовет какие-либо затруднения.
Дверь в помещение бара со скрипом открылась. Внутрь вошел молодой человек, одетый в сине-красную клетчатую рубашку и шорты цвета хаки. Он сел за столик в противоположном конце бара. Он даже не посмотрел на Мэри, что было весьма странно. На ней были укороченные джинсы и темно-оранжевая безрукавка. Ее руки и ноги были выставлены напоказ. Его лицо показалось ей знакомым. На вид ему было лет двадцать или около того. Выглядел он весьма привлекательно, особенно его красила аккуратно подстриженная бородка. Одежда была новая и чистая, местного производства. Наверное, он был одним из даррингемских купцов нового поколения. Работая в посольстве, она много их повидала, и все они просто сгорали от желания с ней поболтать, ожидая своей очереди на прием к ее боссу Ральфу Хилтчу.
Она слегка насупилась. Вот если бы у нее были нейронные процессоры, ей бы не составило труда установить его имя.
— Пожалуйста, пиво, — обратился он к бармену.
Голос выдал его. Все ее сомнения мгновенно улетучились. Неудивительно, что она не смогла сразу же его узнать. Мэри подошла к нему.
— Квинн Декстер, что, черт возьми, ты здесь делаешь?
Он медленно повернулся и неуверенно посмотрел на нее, пытаясь разглядеть ее лицо в полусумраке бара. Она расхохоталась, сообразив, что он ее тоже сразу не узнал. Он щелкнул пальцами и улыбнулся.
— Мэри Скиббоу. Рад видеть, что ты добралась до большого города. Все хотели узнать, сумеешь ли ты. Целый месяц они болтали о тебе без умолку.
— Ну да… — Она села на высокий стул рядом с ним. Достав толстую пачку лалондских франков, он расплатился за пиво. Это было против установленных правил — у иветов не могло быть наличных. Подождав, пока бармен удалится, она заговорила с ним, понизив голос. — Квинн, не говори никому кто ты на самом деле. В городе резня, убивают иветов. Так что дело дрянь.
— Никаких проблем. Я больше не ивет. Я выкупил свой контракт на исправительные работы.
— Выкупил? — Мэри не знала, что такое возможно.
— Ну конечно, — подмигнул он. — На этой планете все продается и покупается.
— Ну да. А как тебе это удалось? Только не говори мне, что в старом добром Абердейле теперь можно разбогатеть.
— Нет конечно, там все по-старому. Просто я нашел золото в реке.
— Золото?
— Да, ты не поверишь, но я нашел самородок. — Он поднял руку и сжал ее в кулак. — Вот такой крупный, Мэри, и это чистая правда. Я несколько раз возвращался на то место, но такого крупного самородка уже больше не нашел, но все же кое-что собрал. Должно быть, это золото смыло с горных склонов, которые находятся по ту сторону саванны, ты, наверное, их еще помнишь.
— Ради бога, не напоминай мне о них. Я хочу забыть все, что связано с той деревней.
— Не могу сказать, что я тебя обвиняю. Я ведь тоже первым делом смылся из Абердейла. Сразу же отправился вниз по Джулиффу на торговом судне. Но уже через неделю меня ограбил капитан. И вот я здесь. Прибыл сегодня.
— Ну да, меня ведь тоже ограбили. — Мэри изучающе посмотрела на свой стакан с лимонным коктейлем. — Скажи, а что происходит в верхнем течении реки, Квинн? Иветы на самом деле захватили округи Кволлхейма?
— Я узнал об этом лишь сегодня утром, когда мы швартовались. Когда я уезжал, такого и в помине не было. Может они золото не поделили. Тот, кто завладеет главными приисками, будет по-настоящему богат.
— Они отправили туда целую шайку шерифов и помощников, вооружив их до зубов.
— О, боже. Хорошего в этом мало. Сдается мне, я вовремя оттуда смотался.
Мэри вдруг поняла, что в помещении стало слишком жарко, хотя еще минуты две назад температура была вполне приемлемой. Посмотрев на потолок, она обнаружила, что вентиляторы остановились. Чертовы штуковины, остановились как раз, когда солнце в самом зените.
— Квинн, как там моя семья?
— Да как сказать… — На его лице появилось насмешливое выражение. — Твой отец не особенно изменился.
Она подняла стакан на уровень глаз.
— Аминь.
— Значит так; твоя мать в порядке, твой шурин тоже. Ах да, Паула беременна.
— Правда? Господи, я буду тетей.
— Похоже на то, — он сделал глоток пива.
— Что собираешься теперь делать?
— Сматываться. Сяду на звездолет и отправлюсь на какую-нибудь планету, где я смогу начать все сначала.
— Много было золота? — спросила она.
— Да, было много, впрочем, кое-что еще осталось.
Мэри быстро думала, взвешивая свои возможности.
— Завтра днем я могу забрать тебя с Лалонда, но не на Землю, а на одну из планет-колоний, куда держит курс капитан. Чистый воздух, открытые пространства и экономика крепкая, как скала.
— Правда? — лицо Квинна заметно посветлело. Вентиляторы над головой снова стали вращаться.
— Да. У меня контракт с капитаном, но в качестве комиссионных я попрошу взять тебя в рейс.
— Да ты и вправду встала на ноги!
— Да, у меня все в порядке.
— Мэри, на судне, которое доставило меня сюда, не было ни одной девушки.
Она даже не заметила, как он вдруг оказался совсем рядом. Он пододвинулся совсем близко, и его присутствие разрушило монолит ее самоуверенности. Было в Квинне нечто пугающее, что заставило ее почувствовать скрытую в нем угрозу.
— Думаю, в этом я смогу тебе помочь. Я знаю место, где есть чистоплотные девочки.
— Мне не нужно никакое место, Мэри. Боже милостивый, видеть тебя здесь и перебирать в памяти все, о чем я хотел забыть навсегда.
— Квинн, — попыталась она унять его.
— Ты думаешь, я могу с этим совладать? Там, в Абердейле, ты была сладкой мечтой каждого ивета. Мы могли часами говорить о тебе. Каждый рвался помочь тебе по хозяйству, дело доходило до драк. Но я каждый раз выходил победителем. Клянусь тебе, все так и было.
— Квинн!
— Ты была воплощением всего того, чем я никогда не смогу обладать. Господи! Я ведь тебя боготворил. Ты была самим совершенством. Ты воплощала в себе все самое лучшее и справедливое, что было в этом мире.
— Не надо, Квинн, — у нее кружилась голова. Это было какое-то сумасшествие. То, что он говорил, было бредом безумца, ведь он ее даже не заметил, когда входил в бар. Ей было очень жарко, по спине скатывались вниз струйки пота. Он обнял ее, и она увидела, как лихорадочно блестят его глаза.
— И вот ты снова здесь. Мое обожаемое божество. Похоже, Господь предоставил мне еще один шанс. И я не упущу этот шанс, Мэри. Чего бы мне это ни стоило. Я хочу тебя, Мэри. — Она почувствовала, как его губы коснулись ее губ.
Когда он закончил долгий поцелуй, Мэри вся дрожала.
— Нет, Квинн, — бормотала она. Он еще крепче прижал ее к себе. Его грудь была твердой, как камень, а каждый мускул прочным, как сталь. Мэри никак не могла понять, почему она не сопротивляется. Но она не сопротивлялась, сама мысль о сопротивлении была просто невыносима.
— Я сделаю это так хорошо, что ты никогда не уйдешь от меня, — страстно шептал он. — Я заставлю тебя понять, что у тебя есть только я и что во всей галактике не найдется никого, кто мог бы заменить меня. Я заберу тебя с этой жестокой планеты, и мы будем жить в прекрасном мире, где нет джунглей и люди счастливы. Я куплю большой дом и сделаю тебя беременной, и наши дети будут так прекрасны, что ты не поверишь своим глазам. Вот увидишь, Мэри. Когда ты уступишь мне, ты увидишь, что такое настоящая любовь.
При этих удивительных словах из ее глаз потекли слезы. Ведь эти слова она не раз слышала в своих собственных снах. Но как он сумел узнать о них? Его лицо выражало лишь желание и тоску. Но может быть (прошу тебя, Господи!), может быть, все это сказано искренне. Ведь никто не станет шутить такими словами.
