Уильям Гибсон - Периферийные устройства
– Почему?
– За мои грехи, наверное. – Она улыбнулась, но ее улыбка не успокаивала. – Тебе следует знать, что Зубов нарушит экономику твоего мира.
– Она уже и так в жопе, – ответила Флинн и тут же пожалела, что не выбрала другое слово.
– Я ее представляю, так что да, ты права, хотя я говорила о другом. Мне не нравится то, чем занимаются континуумисты, включая Зубова, хоть я и нахожу это крайне увлекательным. В определенном смысле ты реальнее меня.
– Как так?
– Я настолько стара за счет такого числа искусственных ухищрений, что сама не ощущаю себя вполне реальной. Однако, если ты согласишься мне помочь, я помогу тебе, насколько в моих силах.
– У вас есть мужской вариант этой штуки? Периферали?
Инспектор подняла нарисованные брови:
– Ты хочешь мужскую?
– Нет. Я не хочу быть единственной, кто здесь был и все видел. Мне нужен человек, который подтвердит мои слова, когда я вернусь и расскажу, что тут происходит.
– Я уверена, что Зубов сможет это устроить.
– Вы ищете того, кто отправил серый рюкзак ее убить, верно? И гада, который вывел ее на балкон?
– Именно так.
– Я дам показания. Когда дело дойдет до суда. При любом раскладе.
– Суда не будет. Только наказание. Но все равно спасибо.
– Только вторая перифераль мне все равно нужна. И поскорее. Договорились?
– Считай, что ты ее получила, – сказала Лоубир.
Другие эмблемы зажглись, слух заполнили чипсайдские шумы, и теперь к ним добавился низкий перезвон церковных колоколов.
– Мы закончили разговор, – объявила Лоубир. – Спасибо, что привезли ее сюда. До свидания!
Чипсайд сжался до размеров бляшки, уменьшился еще, исчез. Флинн заморгала, глядя через стол на Льва. Было ясно, что он ее видит и Уилф тоже, а вот странный взгляд Тлен упирался в голую полированную стену.
– Да, инспектор, я даже знаю, кажется, где ее можно взять. Да. Конечно. Я поговорю с мистером Зубовым. Спасибо. – Она повернулась ко Льву, теперь уже видя его. – Спарринг-партнер вашего брата. Ваш отец держит его в Ричмонд-Хилле, чтобы периодически напоминать Антону о прежних выходках?
– Более или менее так, – ответил Лев, косясь на Флинн.
– Попросите прислать его в машине. Он нужен Лоубир здесь.
– Зачем?
– Я не спросила. И вы бы не спросили. Она сказала, что нам нужна мужская перифераль, как можно скорее. Я вспомнила про ту.
– Да, наверное, так проще всего. Для кого она? – Лев глянул на Флинн.
– Туалет в хвосте машины? – спросила она.
– Да.
– Извините меня. – Флинн встала.
В узком совмещенном санузле за дальней комнатушкой она закрыла за собой дверь и посмотрела в зеркало. Расстегнула черную рубашку, нашла лифчик, которого раньше не чувствовала, и груди чуть больше своих. Не ее, и это успокаивало. Как и маленькая черная родинка над левой ключицей. Именно ради этого и понадобилось смотреть, осознала Флинн, застегивая рубашку, хотя понимание пришло задним числом.
Интересно, хочет ли перифераль пи́сать? Флинн прислушалась к своим ощущениям и решила, что не хочет. Она пьет воду, сказала Тлен, но не ест. Тот, кто ее стриг, не посрамил Карлоту.
Флинн открыла дверь и вернулась в комнату, которую Недертон тогда давно выдавал за офис «Милагрос Сольветры». Уилф и Лев ушли. Тлен стояла у окна и смотрела наружу.
– Куда они ушли? – спросила Флинн.
– Наверх. Недертон и Оссиан будут ждать перифераль. Надеюсь, тебе понравится челюсть.
– Челюсть?
– У нее довольно выступающая нижняя челюсть. И очень высокие скулы. Своего рода сказочный славянин.
– Ты знакома с ней… с ним? – Флинн не знала, как правильно сказать.
– Я ни разу не видела ее с человеком-оператором. Только под управлением облачного ИИ от производителя. Она принадлежала брату Льва.
– Брат Льва умер?
– Увы, нет, – ответила Тлен.
Ладно, подумала Флинн.
– Она спортивная? Как эта?
– Очень. И даже непропорционально спортивная.
– Отлично, – сказала Флинн.
– Что ты задумала? – Тлен сузила глаза, так что остались только верхние зрачки.
– Ничего такого, о чем не знала бы Лоубир.
– А ты быстро разобралась с субординацией.
– Скоро перифераль будет здесь?
– Примерно через полчаса.
– Покажи мне, как позвонить Мейкону, – сказала Флинн.
48. Павел
Прихожая в доме Льва была заставлена предметами детского обихода. Миниатюрные резиновые сапожки, целая вешалка ярких дождевиков, беговел, напомнивший Недертону о мусорщиках, разнообразный инвентарь для битья по мячу и сами мячи, много. Несколько потерянных кубиков лего нервно елозили в нижних слоях, словно яркие прямоугольные жуки.
Недертон и Оссиан сидели на деревянной скамье, лицом к этой выставке. Ближайший к Недертону конец скамьи был чем-то вымазан, судя по виду – чуть подсохшим вареньем. Спарринг-партнер Антона должен был приехать с минуты на минуту, и Оссиан отверг предложение ждать снаружи.
– У нянь от нее родимчик случался, – заметил Оссиан непонятно о ком или о чем.
– От кого?
– Да от коляски. – Оссиан указал рукой на вешалку с дождевиками. – Завуалирована.
Теперь Недертон различил очертания сложенной прогулочной коляски, мимикрирующей под то, что сейчас за ней, то есть под бежевую стену и клетчатую подкладку пальто.
– Дедушка выписал ее из Москвы сразу после рождения девочки, – продолжил Оссиан. – Везли дипломатической почтой. Иначе бы не пропустили.
– Почему?
– В нее встроена орудийная система. Два ствола. Впрочем, не огнестрельных. Стрельба ведется очень короткоживущими ассемблерами. Вернее, дизассемблерами. Они отыскивают мягкие ткани и разбирают их на молекулы. Видел ролик, где такое показывали на половине говяжьей туши.
– И что происходит?
– Остаются кости. Коляска автономная, самонаводящаяся. Имеет собственную систему оповещения об уровне угрозы.
– А кто может представлять угрозу?
– Русские киднепперы.
– Она это делает, когда в ней ребенок?
– Ребенку она показывает панд, чтобы не было психологической травмы. И едет домой в режиме боевого отступления, бросив нянь к чертям собачьим.
Недертон пристально вгляделся в едва различимую, безобидную по виду коляску.
– Супружница Зубова отказалась возить в ней ребенка. Так и не поладила с дедом. Взяла сторону нянь.
– Давно ты тут работаешь? – спросил Недертон.
Оссиан глянул на него, сощурился:
– Скоро будет пять лет.
– А чем раньше занимался?
– Тем же самым. Примерно.
– Ты этому учился?
– Да, – ответил Оссиан.
– Как?
– На ошибках молодости. Как ты научился юлить и врать всем напропалую?
Недертон глянул на него:
– Как ты. Примерно.
На одно из окошек у двери легла тень. Мелодично звякнул звонок.
– Наверное, устройство приехало. – Оссиан встал, одернул темный пиджак и, расправив плечи, открыл дверь.
– Добрый вечер. – Высокий, широкоплечий, в темно-сером костюме. – Рад видеть вас, Оссиан. Вы меня, возможно, не помните. Павел.
– Пошевеливайся! – рявкнул Оссиан, отступая от двери.
Устройство вошло, Оссиан закрыл за ним дверь.
– Павел, – сказало оно Недертону. Выступающий подбородок, ширококостное лицо, глаза голубые и чуть насмешливые.
– Уилф Недертон.
Он протянул руку. Ладонь у периферали была теплая, пожатие – крепкое и бережное.
– В гараж, – сказал Оссиан.
– Конечно, – ответил Павел и зашагал впереди них к лифту, как у себя дома.
49. Благим матом
Ну и скулищи, думала Флинн, глядя на Павла. А вот голос приятный.
– Личность – ИИ. Мы ее отключим, чтобы освободить место для твоего приятеля.
– Меня зовут Флинн, – сказала она.
– Рад знакомству, – ответило устройство, нагло глядя на ирландца.
– Запрограммирован изгаляться, – заметил Оссиан. – Часть спарринг-функционала. Должен вызывать желание двинуть в его хамскую рожу.
Устройство переступило с ноги на ногу. Оно было выше Бертона, шесть футов с лишним. Светлые волосы расчесаны на косой пробор. Заломив светлую бровь, оно спросило Флинн:
– Чем могу служить?
– Иди в заднюю кабину, – распорядилась Тлен. – Ляг. Извести производителя, что облако нам будет не нужно.
– Конечно, – ответило устройство. Ему пришлось чуть развернуть плечи, чтобы войти в узкий коридор почти одного цвета с его волосами.
– Я понимаю, почему Антону все время хотелось его убить, – проговорил Оссиан. – Без мозгов, а вечно тебя достает.
Тлен что-то сказала на том странном языке, на котором они общались между собой.
– Она говорит, это можно было отрегулировать, – перевел Оссиан для Флинн. – Да, но у Антона свой гонор. Я все надеялся, он расхреначит эту дрянь так, что на заводе не сумеют собрать обратно.
– У Мейкона все готово, – сказала Тлен. – Он у меня на проводе. Хочет поговорить с тобой.
– Ага, – сказала Флинн.
Появилась бляшка Тлен и рядом другая – желтая, с бесформенной красной штукой посредине. Потом Мейкон.
