Сергей Кочетов - Ленон и Гаузен: Два клевых чужака (СИ)
— Ты просто молодец, Гаузен! — благодарно кинулась к нему девушка, но быстро посерьезнела. — Кхм, я просто хотела сказать, что ты умнее, чем… чем показался мне с самого начала.
Уже в следующий миг все ее внимание было сосредоточено на каменистой поверхности развалин.
— Видишь, эта плита, — указала девушка скорее себе самой, чем Гаузену. — Она немного выдается. Но тут не за что зацепиться. Если ручка и была, то не сохранилась. Там точно должно быть что-то…
Тут девушка начала внимательно простукивать камень.
— Сокровища! — не мог сдержать своих мыслей Гаузен.
Девушка пропустила это замечание мимо ушей. Она тщетно ощупывала пальцами плиту, пытаясь найти хоть какую-то возможность отодвинуть ее.
Гаузен, не замечая страданий девушки, начал рассуждать вслух:
— И зачем им сподобилось устроить тайник под столом? Неужели не могли, как нормальные люди, в библиотеке? Я понял! — торжествующе воскликнул Гаузен. — Для этого и придумали, чтобы никто не догадался. Но ведь как неудобно лезть под стол и отодвигать плиту. Наверное, они так сделали для того, чтобы монахи, или кто еще тут жил, не толстели. Раскормленный монах не то, что под стол, в дверь с трудом пролазит, — тут Гаузен отвлекся от своих рассуждений и увидел, что его спутница от своих безуспешных стараний приподнять крышку чуть не стерла пальцы в кровь.
— Я могу помочь, — великодушно предложил Гаузен.
— Кажется, я нащупала, где поднимать, — подняла голову девушка. — Вместе у нас должно получиться. И девушка показала Гаузену, куда сунуть пальцы. От их совместных усилий между плитой и дырой в полу образовалась щель. Девушка тут же сунула в нее посох и начала давить на него.
— Надо сунуть второй рычаг, — начал срываться ее голос от усилий. — Быстрее. Вставляй свою саблю!
— Ты вроде бы велела мне держать от нее руки подальше, — начал было Гаузен, но, поймав гневный взгляд девушки, осекся на полуслове и подчинился.
Раздался неприятный скрежет. Вскоре им удалось отодвинуть плиту, открыв проход под землю. Гаузен с неудовольствием посмотрел на свой клинок. Помимо нескольких весьма внушительных зазубрин, он изрядно погнулся. Юноша понял, что ему придется долго и упорно доказывать дворцовому оружейнику, что он повредил саблю в бою, скажем, ударом о щит, чтобы получить подходящую замену.
— Жди здесь и сторожи вход, — бросила девушка вместо благодарности и собралась уже отправиться вниз.
— Постой-ка, — подумал Гаузен. — Может, там призраки или какие-то чудовища, а тут еще замок возводить. Если это откроется только во время строительства, и всякие твари полезут наружу, то мне несдобровать. Или хуже того, когда замок будет готов, обитателей вдруг начнут пугать до смерти разные гонцы с того света…
— Подожди! — остановил юноша девушку. — А вдруг из-за того, что я потревожил это место, меня постигнет проклятье. Я не хочу оставаться здесь один!
— Ты же вроде не боялся? — напомнила девушка.
— Ну, я думал, что эти руины ерунда, а тут тайна какая-то. Все может быть, — начал изворачиваться Гаузен, которому не хотелось выглядеть трусом. — И еще, — нашелся он. — Я смогу защитить тебя при случае.
— Ладно, — насмешливо согласилась девушка. — Залезай следом, защитник.
Глава III
Обладательница зеленого плаща зажгла факел и вошла в проем. Юноша отправился следом.
Уже внизу, пройдя несколько шагов по коридору, девушка резко остановилась, а Гаузен, не успев затормозить, натолкнулся на нее.
— Ой! — виновато произнес Гаузен.
— Что «ой»? Разве тебя не учили говорить «извините»? — возмутилась девушка и, не дожидаясь соболезнований Гаузена, грубо всунула в руки факел, который едва не обжег ему лицо. — Иди вперед и не толкайся.
— Слушай, красавица, а что за штукой мы все-таки полезли? — попытался между делом вставить комплимент Гаузен.
— За штукой полезла я. А ты только сопровождаешь, — объяснила девушка. — Да и вряд ли тебя заинтересует книга…
— А она с картинками? — прикинулся дурачком Гаузен в попытке выманить побольше сведений.
— Там много чего на страницах, — неопределенно отозвалась девушка.
— А я бы ее полистал — интересно все-таки, — не сдавался юноша.
— Она такая древняя, что, наверное, может и рассыпаться. И вообще — библиотек везде полно. Так что лучше почитай что-нибудь в другой раз, — порекомендовала девушка.
— Ну, я думаю, что другого раза может и не наступить, — засомневался юноша, который не особо любил посещать библиотеки.
— А ты не думай — просто свети и факел не роняй, — отрезала девушка, пытаясь сконцентрироваться на собственных мыслях.
Юноша еще несколько раз пытался завести разговор, но девушка была сосредоточена и немногословна. Сдавшись, Гаузен подумал, что может обо всем и после расспросить.
Наконец они выбрались в широкую комнату, которая, по всей вероятности, была библиотекой. Зал был полон развалившейся мебели, практически полностью истлевших бумаг и прочего уже никуда не годного барахла, хотя некоторым книжным шельфам удалось каким-то образом сохраниться.
— Я-то думал, что чтение — это для приличных людей, а на деле — все равно, что на помойке ковыряться! — попытался поднять настроение девушке Гаузен, у которой взгляд как-то потух при виде всего этого мусора. Спутница Гаузена, растеряно, будто заблудившаяся девочка, бродила по книжным останкам. Она тщетно пыталась разыскать хоть сколько-то сохранившуюся книгу, но годы забвения оставляли ей на это мало шансов. Гаузен, видя, как девушка расстраивается, решил помочь ей в поисках. Он подобрал одну из книг и прочитал заголовок вслух.
— Страшные истории для поднятия аппетита. Наверное, это что-то интересное, — предположил Гаузен.
— Это кулинарная книга людоеда, — мрачно пояснила девушка, и юноша брезгливо отшвырнул находку, будто в его руках только что побывал раскаленный уголь.
Тут Гаузен увидел между шельфами особо крупную гору рухляди.
— А вдруг под ней спрятано что-то ценное? — пришла юноше в голову обнадеживающая мысль. Раскидав немало мусора и подняв облако пыли, он увидел, что в глубине кучи что-то белеет… Гаузен протянул было руку, но тут же в ужасе отдернул ее. Это были человеческие кости!
— Уберите от него… от меня… свои мерзкие пальцы! — раздался сердитый возглас. Услышав его, юноша вскочил и в удивлении раскрыл рот.
— Отойди, не прозрачный, — попыталась отодвинуть юношу подбежавшая спутница.
— Он не только прозрачный, но и, похоже, невесомый, — прошептал Гаузен. Слова недовольства принадлежали призраку в длинных одеждах, чья тонкая блеклая фигура просвечивала и подрагивала, будто пламя свечи от легкого вздоха. Забывшись, Гаузен даже чуть было не выронил факел на разбросанные всюду бумаги, но успел перехватить его другой рукой.
— Поосторожней тут! — гневно потрясая бородой, предупредило привидение. — Ты так все скоро тут подожжешь! Хотя мне-то чего… Землетрясение «пережил»! Чего уж мне какой-то пожар?!
— Ну и развел же ты тут грязь, старик, — попытался оправдаться юноша, все еще не оправившись от потрясения.
— Да пусть хоть еще тысячу лет пройдет — ни за что не уберу, — ответил ворчливый голос.
— Вокруг лежит столько книг… Ты, наверное, перечитал их все не по одному разу? — вкрадчиво поинтересовалась юная спутница Гаузена, которая, похоже, вспомнила, зачем она сюда явилась.
— Книги? Да кому они нужны! Утеха для бездельников! — вновь загрохотал бородатый призрак.
— Как же ты можешь так говорить? Ты же библиотекарь! — не смогла сдержать возмущения девушка.
— Библиотекарь?! Разве я похож на этих праздных лентяев?! Я честный уборщик! Посмотрите, каким я был красавцем… — тут призрак приблизился к мусорной куче и откопал оттуда изрядно растрескавшийся череп.
— Ну, ты посмотри, что за парочка… Мертвец и еще мертвее, — ухмыльнулся Гаузен, не заметив, как осуждающе посмотрела на него девушка при этих словах. Но призрак, похоже, не расслышал едкого комментария юноши, и Гаузен решил узнать еще чего-нибудь интересного о загадочной специфике загробной жизни:
— А борода отросла и волосы на голове выпали при жизни или… — но договорить не успел, так как острый локоток его спутницы вонзился ему в живот.
— Все мы когда-нибудь облысеем… У скелетов на черепе ничего, кроме плесени, не растет, — горестно покачал своей головой призрак.
— Наверное, он мел пол своей бородой. Потому-то здесь так неприбрано, — думал юноша, пока пытался отдышаться, уже не решаясь высказать свои мысли вслух.
— Но превратиться мне в поганца-переростка, если я когда-нибудь наведу уборку в этой проклятой библиотеке, — будто прочитал мысли Гаузена бывший уборщик. — После того, как они меня предали!
