Огонь во плоти (ЛП) - Флауэрс Дэнни

— Теперь слушает, — прошипела она, чуть-чуть ослабив захват. — Слушает.

— Я слушаю, — прохрипел Калеб.

Иктоми вперила в него свои окровавленные глаза, выискивая признаки обмана. Не обнаружив их, она разжала хватку, встала и протерла глаза рукой. Позади нее Калеб с трудом разглядел их пленницу, которая наблюдала. Он медленно приподнялся в сидячее положение.

— Иктоми, нам надо найти дока. Это…

— Заткнись, — сказала она и врезала ему по лицу. Он покачнулся, едва удержав равновесие. Удар был сдержан, но не сильно. Он поднял взгляд. Иктоми дрожала, ее левая рука держала правую, борясь за контроль.

— Тебя нужно… ограничить, — произнесла она, кивая на лианы у его ног. — Не спорить.

— А потом что?

— Сам сообрази! — огрызнулась она, скрещивая руки за спиной и опускаясь на колени. — Вечно я. Вечно я исправляю твои ошибки. Без тебя было бы лучше. Свободнее.

— Вероятно, — кивнул он. — Но мы связаны клятвой.

— Глупой, — проговорила она надламывающимся голосом. — Глупой клятвой. Глупой детской клятвой. Дурацкой.

— Но ты ее дала, — сказал он, делая шаг ближе. — Дала слово. Поклялась меня защищать. Ты не можешь отказаться от этого обещания. Твое слово — твое обязательство.

Она дернулась. Вены у нее на шее пульсировали. Дыхание звучало как шипение.

— Я бы хотела убить тебя, — тихо произнесла она. — Всех вас. Вы забрали у меня дом и народ. Вы своей жадностью и чванством породили этот кошмарный мир. Ты до сих пор жив, потому что когда–то я дала слово. Но мне все меньше и меньше дела до слов.

— Ты хочешь меня убить? Убить нас всех? — приглушенно спросил Калеб, покосившись на пленницу.

— Да.

— А ее? — поинтересовался он. Иктоми проследила за его взглядом и нахмурилась.

— Нет, — прошептала она, изучая девушку так, словно видела ее впервые.

— Никакой злости? Никакой кровожадной ярости?

— Нет, — тихо произнесла она. — Никакой ярости.

Ее глаза сузились.

Они разом пришли в движение. Иктоми вскочила на ноги и схватилась за нож. Но Калеб преградил ей путь, вскинув лазпистолет. Она уставилась на него почти что весело, рот растянулся в жестокой улыбке.

— Думаешь, ты можешь меня остановить? — поинтересовалась она.

— О, я не думаю, что могу тебя остановить, — отозвался Калеб, целясь из пистолета ей прямо в грудь.

— Вот как?

— Ага, — сказал он. — Я не думаю, что могу тебя остановить. Ты могла бы меня убить в один миг. Пожалуйста, не надо.

— С дороги.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что я не могу позволить тебе ее убить.

Она яростно уставилась на него, покачивая головой взад-вперед. Это напомнило Калебу кота-фирра, которого он как–то видел на окраинах Города-Улья.

— Это она делает, — прорычала Иктоми.

— Ты не знаешь наверняка.

— Мне не хочется ее убить. Это не нормально.

— Она безоружна. Мы просто не убиваем безоружных людей. Таков кодекс.

Иктоми разразилась хохотом. Калеб никогда прежде не слышал такого звука и надеялся, что никогда не услышит его впредь. Она нахмурилась, тоже удивленная вспышкой. Неохотно опустила клинок.

— Может, ты и прав.

— Спасибо, — сказал он. — Теперь я…

Пол врезался ему в лицо, а через секунду он ощутил удар. Пистолет пропал. Он поднял глаза и увидел, что тот у нее: оружие было нацелено точно в лицо пленнице. Слишком быстрая. Ему было ее не остановить.

— Не…

Она нажала на спуск. Цель находилась от нее в считанных футах. Промахнуться было невозможно. Однако заряд так и не достиг пленницы, взорвавшись в нескольких дюймах от лица.

Калеб бросил взгляд на Иктоми. Та сделала еще один выстрел. Тот тоже так и не попал в цель.

— Это она, — пробормотала Иктоми, кидая ему пистолет. — Свяжи меня. Сейчас же.

Нет, — ответил Калеб, поднимаясь и указывая на дверь. Нам просто надо убраться отсюда. Мы…

Но вход в убежище был запечатан. Засовы приплавили то ли нагревом, то ли кислотой.

— Туда не выйти, — прошептала Иктоми. — Они идут. Я пыталась запереться от них, но теперь мы в ловушке. С ней. Не видела в ней угрозу. Глупо. Слишком злилась, чтобы ясно мыслить.

— Вот поэтому нам и нужно…

Она уставилась на него. Из ее глаз свободно текла кровь.

— Слишком поздно ее останавливать. Следовало действовать быстрее. Теперь мы не можем.

Она упала на колени, сцепив руки за спиной и продолжая глядеть на него.

— Не повторяй такую же ошибку со мной.

6

Дисплей инфопланшета внезапно отключился, и Сорроу выругался. Он оглянулся через плечо, ожидая, что перед ним в любой момент могут оказаться головорезы Пьюрберна. Однако его закрывали широкие плечи Размольщика, а кавдорцы были заняты своей кровавой работой. Казнь, а может и мученичество. Стало сложнее находить объяснения насилию. Какое бы безумие не поглотило купол, оно усугублялось. Ангвис была права.

Он постучал по инфопланшету; пальцы были скользкими от пота. Это жара? Нервы? Или нечто более коварное? Раньше он считал, что не подвержен безумию — либо благодаря силе воли, либо из–за минимальности контакта. Однако, возможно, он лишь отсрочил неизбежное. Заметив свое отражение в экране инфопланшета, Сорроу оттянул веко, осматривая склеру. Та действительно выглядела воспаленной. Но опять же — воздух был затянут дымом от горящих трупов.

Стуча по экрану, он вполглаза поглядывал себе за плечо. Тритус говорил со сморщенным стариком, лохмотья которого подергивались, будто жили собственной жизнью. На глазах у Сорроу из рукава появилась крыса. К ее голове была примотана лентой незажженная свеча.

Они и впрямь обезумели.

Инфопланшет вдруг загудел и ожил. На него уставились две фигуры, хотя ни одна из них не показывала своего лица. Они носили изысканные маски из девственно чистой бивневой кости, совершенно не похожие на кривые личины дома Кавдор. Каждая была выполнена в подражание безупречным человеческим чертам.

— Господин Сорроу, — произнесла первая маска мягким голосом образованного человека. — Надеюсь, с вами все хорошо? Вы кажетесь слегка… растрепанным.

— У нас ситуация, — отозвался Сорроу, приглаживая волосы назад и выдавив из себя улыбку. — Это срочно.

— Да. О Перикулусе весьма много говорят в шпиле, — сказала вторая маска. — Дом Каталл кажется особенно взволнованным. И, конечно же, это подстегнуло наш интерес, ведь нам так нравится видеть их взволнованными.

— Информатор ввел нас в курс ситуации, — произнесла первая маска. — И это и впрямь та еще ситуация.

— Именно, — ответил Сорроу. — Прискорбно, что вы не смогли взяться за контракт изначально.

Маски переглянулись.

— Мы рады вести дела, — сказала вторая маска. — Но публично напасть на гильдийца во время квазирелигиозной церемонии? В окружении отбросов из дома Кавдор? Только глупец станет о таком думать.

— Ну, все не заладилось. Есть концы, которые мне чрезвычайно бы хотелось увязать.

— Понимаю. Что за цели?

— Три. Одна основная, две второстепенных. Вы слышали о Калебе Пропащем?

На канале передачи данных послышался вздох.

— Вы говорите о том мелком выскочке, который утверждает, что это он в ответе за упадок дома Хэрроу? — с пренебрежением спросила первая маска.

— Не то чтобы мы питали любовь к дому Хэрроу.

— Конечно, нет. Они немногим более чем вассалы дома Каталл. Но идея, будто обитатель подулья мог бы убить главу знатного Дома, пусть даже столь незначительного, как дом Хэрроу?

— Это нелепо, — произнесла первая маска. — Вымысел, распространяемый хвастуном и лжецом. Я нахожу это оскорбительным.

Сорроу улыбнулся. Пусть хотя бы на миг, но к нему вернулось хорошее настроение.

— Что ж, в настоящее время существует опасность, что этот хвастун начнет раскрывать свой рот по поводу вопросов, которые я бы предпочел сохранить в тишине. Он и его напарница — второстепенные цели.

— А основная?