Дэн Абнетт - Создатель Призраков
— Муон Нол, как продвигается работа?
— Путь все еще открыт, владыка.
— Ему должно быть закрытым. Как долго еще ждать?
Муон Нол опустил глаза к отполированному мрамору под ногами, в котором отражалось голубоватое сияние его брони.
— Все, кроме телохранителей, уже оставили это место, владыка. Ритуал Закрытия Врат уже начат. Потребуется еще немного времени, чтобы завершить его.
— Этот срок покажется малым лишь нам с тобой, Муон Нол. Но не врагу. Я страшусь того, что этого времени для них будет более чем достаточно. Нам не удастся завершить ритуал в срок. Нам придется отсечь Путь.
— Владыка!
Древний поднял ладонь, свободную от перчатки. Едва уловимый жест хрупких пальцев заставил телохранителя замолчать.
— Судьба наша принимает не тот оборот, что приятен нам, Муон Нол. Но это все, что в наших силах сейчас. Мы обязаны защитить Долте. Теперь же я поступлю так, как и сказал тебе, и брошу последние свои силы на этот отвлекающий ход.
Муон Нол упал на колени перед троном Древнего и опустил голову.
— Ужель дошло до этого, владыка Эон Кулл?
Древний Эон Кулл едва заметно улыбнулся:
— Я и Путь едины, Муон Нол. Все эти бессчетные меры времени он был моим долгом и обязанностью. Мы, по сути, одно. Коли Врата должны закрыться — а им должно быть закрытыми, — будет справедливо, если книга моей жизни затворится вместе с ними. Это верно, и это неизбежно. Я не вижу в этом поражения или потери. И ты не должен. Владыка Эон Кулл закрывает свой Путь в последний раз и на веки вечные. И Владыка Эон Кулл покидает этот мир вместе с ним.
Муон Нол поднял голову. Вправду ли блеснули слезы в его темных глазах? Эон Кулл решил, что, возможно, его самый верный воин имеет на это право.
— Теперь оставь меня. Накажи своим стражам готовится к мыслетравме. Я пошлю за тобой позже, когда все будет кончено, чтобы мы могли проститься.
Предводитель охраны поднялся, чтобы уйти.
— Муон Нол?
— Владыка?
Древний Эон Кулл поднял свое оружие, покоившееся при троне. Тусклый свет играл на длинном гладком стволе, рассыпаясь искрами по резьбе на рукояти и прикладе. Ульйове, Поцелуй Острых Звезд — прославленное и драгоценное оружие героя. В руках Эона Кулла оно принесло Долте немало славных побед.
— Возьми ее. Когда придет время, займи свое место и обращайся с ней как должно.
— Ульйове… Я не смею, владыка! Она всегда была вашей!
— Она моя, и посему я могу отдать ее, Муон Нол! Ульйове не будет счастлива, почивая во время этого великого свершения. Она должна подарить свой поцелуй нашим врагам хотя бы еще один раз.
Муон Нол с благоговением принял пушку.
— Она не канет в небытие безмолвно, владыка. Это великая честь для меня.
Эон Кулл лишь кивнул. Он отправил Муона Нола прочь из Внутренних Покоев. Древний сидел несколько мгновений, размышляя о грядущей тишине. А потом его разум вернулся к шумным существам снаружи, чьи искры разума сейчас метались, сражались, убивали и погибали среди джунглей Монтакса.
Эон Кулл встал и сошел со своего трона. Опустившись на колени посреди холодного мрамора Внутренних Покоев, он развязал изукрашенный мешочек на поясе. Его содержимое отозвалось тихим стуком. Колдун Эон Кулл бросил его на устланный плиткой пол. Осколки кости, на каждом из которых была вырезана руна силы. Несмотря на царивший в помещении сумрак, осколки сияли, словно льдинки под полуденным солнцем, и Древний созерцал их расклад. Медленно обнаженными пальцами он начал перемещать их, соединяя некоторые руны, оставляя другие в одиночестве, складывая третьи в небольшие кучки. Их расположение теперь было совершенно определенным.
Древний напрягся, чувствуя близкий пульс варпа. Психореактивные руны открыли для него доступ к неукротимой силе варп-пространства, распахнув его могучий разум навстречу окружающей силе.
Тогда он начал вытягивать и направлять силу варпа через руны. Осколки засветились ярче, застонав от проходящей сквозь них мощи. Разум колдуна едва справлялся. Прежде он никогда не пробовал совладать с таким потоком энергии.
Нет, это было не так. В молодости, когда он только ступил на Колдовской Путь, он творил не менее могучие ритуалы, даже с меньшим количеством рун. Его знания и навыки возрастали с веками, но молодости было не вернуть. Теперь ему требовалось гораздо больше усилий, чтобы обуздать эту энергию. В унисон замерцали духовные камни на его рунических доспехах и вокруг трона. Очнувшись по его зову от вечного сна, души других колдунов и провидцев, давно покинувшие плоть, присоединились к Древнему, направляя его и помогая своей силой.
Некоторые наиболее древние и мрачные духи упрекали его за попытку совершить столь тяжелый ритуал. Другие же помогали ему без возражений, успокаивая взволнованных сородичей. Ведь цель была проста и чиста: Долте. Долте должен жить, и Эон Кулл был прав, выходя за пределы своих сил ради этой цели.
Шум за спиной чуть было не отвлек его. Но это была всего лишь Фуегаин Фальчиор, учуявшая битву и теперь бившаяся в своих ножнах.
— Притихни, ведьмин клинок, — прошептал ей Эон Кулл и вновь полностью погрузился в ритуал.
Руны засияли еще ярче. Некоторые подпрыгивали на полу, словно землетрясение подбрасывало их в воздух. Камни духов озарились пульсирующим светом. Эон Кулл заглянул в варп, и варп излился в него. Он позволил силе течь через него, подчиняясь быстрому, животворящему ритму.
Его обнаженная рука сжалась в кулак. На запястье вздулись вены. Боль поднималась откуда-то из глубин его естества. Из носа хлынула водянистая кровь. Не обращая внимания на боль, он рассмеялся. Как бы ни было ему сейчас странно или печально, это можно обратить в победу. По крайней мере, он надеялся, что это станет победой для его народа и для всего Долте.
Небо над дикими джунглями Монтакса вздыбилось и взорвалось. Тысячи ослепительных ветвистых молний обрушились с небес, которые лишь минуту назад сияли чистой синевой. Стволы деревьев превращались в щепки под тяжелыми ударами молний. Несколько имперских танков, шедших в авангарде наступления, постигла та же участь. Вольпонская «Гончая Ада» столкнулась с шаровой молнией — ее резервуар с огнесмесью вспыхнул, превратив танк в гигантский факел. В небольшой бухте, где расположилась батарея «Василисков», поднятые к небу стволы самоходных орудий превратились в громоотводы. Охваченные электрическими разрядами экипажи машин извивались в жутком танце или растекались по раскаленным добела корпусам машин. Через десять секунд произошла детонация боеукладки. Не меньше квадратного километра джунглей взлетело на воздух шквалом раскаленной энергии и обломков.
Находившийся в шестнадцати километрах от места взрыва командирский «Левиафан», возвышавшийся на сотню метров, содрогнулся. Экипаж выбросило из кресел. Множество экранов и голографических дисплеев заполнили помехи, заставив генерала Тота вскочить. Он отчаянно выкрикивал приказы в темноту.
Вскоре молнии перекрыл ливень. На джунгли рухнули стены неестественно холодной воды, мгновенно изорвавшие в клочья сочные кроны деревьев, растерзав лианы, обломав ветви. Забыв о битве, вымокшие имперские войска бросились прочь, пересекая некогда маленькие речушки, теперь превратившиеся в бурные кровавые потоки.
Взвод Варла нашел укрытие среди скал, моля о спасении, пытаясь не захлебнуться в потоках. Линии вокс-связи оборвались, видимость сократилась до расстояния вытянутой руки.
Войска Империума охватил страх. Враг исчез в глубинах шторма по всей длине фронта. Артиллерия противника продолжала свой нещадный обстрел, но ее снаряды казались жалкими детскими игрушками в сравнении с буйством стихии. Гвардейцы шептались о призванной колдунами Хаоса буре.
Бойцы взвода Лерода — те, кто выжил, — бежали сломя голову сквозь струи дождя, едва разбирая дорогу. Тем не менее они были почти что благодарны за шанс вырваться из этого тупика.
Половину взвода Домора унесло бурным потоком. Двое солдат захлебнулись.
А следом за дождем пришел и град. Осколки размером с кулак обрушились с неба на западном краю, ломая кости. Девятнадцать вольпонцев погибло в первые минуты. Градины били с такой силой, что оставляли вмятины на танковой броне.
Внезапно оказавшись по колено в бурных потоках жидкой грязи, первый и второй взводы начали отступать от берега лагуны. Гаунт шел впереди, хватаясь за лианы и стебли, чтобы не упасть. Корбек подгонял отстающих, попутно таща на себе рядового Мелка, сломавшего ногу.
— Что, фес побери, здесь происходит?! — пытался перекричать ливень Гаунт.
Никто не отвечал. Но в голове каждого солдата вертелась страшная мысль: «Колдовство».
По краям штормового фронта гуляли настоящие торнадо. Имперские войска быстро лишились воздушной поддержки, прибитой к земле бурей. Но до того как эскадрильи были отозваны, два «Мародера» уже успели погибнуть. Один из них — под вой перегруженных двигателей и сорванных стабилизаторов — превратил свое падение в пиррову победу для врага. Пилот в последний момент успел направить машину на скопление танков Хаоса на поляне, создав тем самым еще одно озеро. Многочисленные взрывы потерялись в реве урагана.
