Огонь во плоти (ЛП) - Флауэрс Дэнни

— Посмотрев на него, так не скажешь, — произнес Сорроу, поправляя печатку. — А это единственное, что имеет значение.

Сол бросил на него взгляд, наморщив лоб.

— Вы цените внешний вид выше истины?

— Внешний вид и есть истина, — ответил Сорроу, пристально следя за спаррингующими гладиаторами. — Если я накопил миллиарды кредитов, но одеваюсь как попрошайка, со мной будут вести себя соответственно. Точно так же, я могу утопать в долгах, но если я держусь как успешный человек, то именно так меня и примут. Вы одержимы своим видением мира — тем, как заставить других его принять. Однако вы не понимаете, что мир определяется восприятием. Если вам известна истина, но все остальные считают иначе, значит вы лжец.

— Этим утром вы странно мрачны.

— Я работаю, — ответствовал Сорроу. — Завожу дружбу.

— С кем?

— Возможно, с тем парнем, Порезом, — произнес Сорроу, кивнув в направлении одного из бойцов. Тот был гигантом, генетически превращенным в титана. Но невзирая на свои габариты, этот человек был быстр: его оружие расплылось в движении, и он сбил с ног очередного противника.

— Он не выглядит особенно разговорчивым.

— Мне от него нужна не разговорчивость, — сказал Сорроу. — Просто у меня мало людей, а последователей дома Кавдор легион. Опытный гладиатор или два стали бы ценными союзниками. На случай, если что–нибудь пойдет не так.

— Я думал, вы человек со связями, — отозвался Сол. — Разве Тени Каталла не были готовы исполнить ваши пожелания?

— Они убийцы, а не охранники.

— Но вы с ними знакомы?

— Аа, — с улыбкой произнес Сорроу. — Вот почему вы разыскали меня этим прекрасным утром? Ищете более основательное решение своей проблемы?

— Всего лишь хочу рассмотреть все варианты.

— Что ж, боюсь, они могут оказаться неотзывчивы. Ходят слухи, будто дом Каталл имеет права в Перикулусе. Если так, эти двое не сделают ничего, что могло бы помочь их бывшему Дому.

— Я полагал, Пьюрберн связан с домом Каталл?

— Я тоже, — ответил Сорроу. — Однако может быть, что это уже не так. Как я уже сказал: слухи.

Он внезапно поднялся и разразился аплодисментами. Сол проследил за его взглядом. Боец, известный под именем Порез, уложил своего оппонента и показывал небольшой толпе непристойные жесты.

— Парень точно не из культурных, — заметил Сол. Порез что–то орал, слова терялись. Однако его реплики были адресованы фигуре, которая развалилась в первом ряду трибун, положив ноги на перила. Человек тоже хлопал, но его движения были раздражающе неторопливы, словно он насмехался над гладиатором.

В его лице было нечто знакомое.

И в перекошенном ирокезе.

— Этому кретину жить надоело? — нахмурился Сорроу и бросил взгляд на разинувшего рот Сола. — Что? Почему вы так на него смотрите? Вы знаете этого идиота из толпы?

Провоцируя бойца, Калеб не смог удержаться от улыбки. Он еще секунду продолжил глумливо хлопать, а потом подавил зевок.

— Извини, — произнес он, прикрывая рот рукой. Его голос разнесся по всей арене. — Не хотел выразить никакого неуважения. Должно быть, ты меня просто утомляешь. Прошу, продолжай свое маленькое представление. Кто знает, может ты и найдешь способ быть забавным?

— Вот как? — ощерился боец. — Думаешь, можешь лучше, чем я?

— Усыплять людей? Сомневаюсь.

— Хочешь попробовать со мной? Хочешь выйти против Пореза?

— Что, прости? — Калеб нахмурился и потер ухо пальцем. — Ты сказал, тебя зовут Порез? Это тебя твоя мамаша с баком прокляла такой кличкой, или тебе хватило глупости самому ее выбрать?

По местам вокруг него волной пробежал смех. Порез выругался и наставил на язвительно улыбающегося Калеба свой затупленный клинок. Позади гладиатора невольники стали работать медленнее. Они наблюдали. Калеб изучил их уголком глаза, высматривая знакомые глаза Иктоми с алыми отметинами.

Вот. Он заметил крысокожую, наполовину окутанную тенью.

Та встретилась с ним взглядом и кивнула. Они были готовы.

— Может, сюда выйдешь и скажешь такое? — прорычал Порез.

— А зачем? — Калеб пожал плечами и отвернулся от гладиатора. — Мне нечего доказывать. В отличие от тебя, я настоящий воин, который приобрел свою силу и отточил навыки. Тебе генетически создали это тело, а искусство боя, вероятно, имплантировали с инфожетона. Ты просто оружие из плоти и стимуляторов: фальшивая надежда, которую Лорды Цепей подвешивают перед рабским сословием. Победи этого человека, сделанного монстром, и тоже сможешь стать свободным. Вот только ты не свободен, верно? Ты такой же раб своего искусственного тела, как и остальные из нас, а Лорд Цепей ухмыляется и дергает твой поводок.

Теперь ему приходилось говорить громче, чтобы голос был слышен на фоне перешептываний толпы. Рабы почти перестали трудиться — они тоже смотрели. Кандальщики разошлись среди них, работая стрекалами и кнутами. Однако последовало сопротивление, и Лорд Цепей со своими приближенными уже направлялась восстановить порядок. Порез всего этого не замечал, его лицо стало ярко-красным. Он был убийцей, никаких сомнений, и гордился своим талантом нести смерть. Для него не существовало оскорбления сильнее, чем предположение, будто он этого не заработал.

Гладиатор решительно зашагал к Калебу, и в глубине сознания того промелькнуло сомнение. Однако он не мог удержаться: что–то в этом бойце его задевало.

— Ты просто трус, — выплюнул Порез. — Брызжешь словечками, но отказываешься за них ответить. Я одолел на арене сотню человек, побеждал и зверей, и машины. Ты зовешь себя воином, но с кем ты вообще дрался?

Калеб улыбнулся и потянулся. Неторопливо поднялся на ноги под дружное шиканье и свист.

— С кем я дрался? — переспросил он. — Я тот человек, кто сразил Незримого Зверя из Отстойника. Это я единолично взял верх над Парнями с Дурной Скалы. На арене я сходился и с Лордом Цепей, и с рабом-огрином, и ни разу не был побежден.

— Да? — прошипел Порез. — Что ж, я вызываю тебя…

— Нет, — сказал Калеб, перескочив через барьер и шагая к могучему бойцу. — Это я бросаю вызов. Никакого оружия, никаких фокусов с арены. Реальная драка, один на один.

Лицо Пореза расплылось в глумливой улыбке.

— Хочешь бросить мне вызов в кулачном бою? — спросил он, поднимая массивную кисть. Та была больше головы Калеба.

— Пока не останется стоять только один, — кивнул Калеб. — На кону ничего, кроме чести и права похвастаться.

Порез покачал головой — он все еще злился, но от перспективы расправы к нему отчасти вернулось хорошее настроение.

— Ты кем себя возомнил? — ухмыльнулся он.

— Я — Герой Конца Надежд, — отозвался Калеб, играя на публику. — Я — защитник угнетенных, девятый по опасности человек в подулье. Я — Калеб Пропащий. И я надеру тебе зад.

13

Рявкая на рабов, Вирэ вполглаза следила за событиями, происходившими у нее за плечом. Порез надвигался на крикуна, однако ни у кого из них не было оружия в руках. Принимать вызов из толпы — глупый ход, но теперь она уже мало что могла поделать. Кодекс арены запрещал ей вмешиваться, и Порез бы никогда ей не простил, заставь она его отступить. В любом случае она полагала, что боец довольно легко снесет менее крупного противника, однако более серьезная опасность исходила от невольников. Те все еще съеживались при ее приближении, удваивая старания. Но они слышали слова этого человека, и что–то в их глазах переменилось. За страхом поднималась злоба.

Ее взгляд метался между ними, пытаясь определить реальные угрозы. Она вспомнила крысокожую: эти холодные глаза, обрамленные алыми насечками. Разве та не была в рабочей бригаде? Вирэ могла поклясться, что еще мгновение назад она находилась тут и как будто бы безропотно трудилась.

Однако теперь ее нигде не было видно.

— Элле? — гаркнула она в вокс-канал.

— Несокрушимая?

— Где крысокожая? — спросила Вирэ, наблюдая за рабами. — Скажи мне, что за крысокожей кто–то присматривает.