Огонь во плоти (ЛП) - Флауэрс Дэнни

11

Паланит-капитан Канндис нервничал. Из–за этого он злился, от чего нервничал еще больше. Тем не менее, его опасения было легко скрыть за плохо сидящим шлемом и потрепанным бронежилетом. На виду оставалось только лицо с мрачно поджатым ртом, как бы предлагавшее всем оспорить его власть.

Впрочем, власти у него было не много.

Тело блюстителя забрали, но новости уже успели распространиться. Канндис направил на расследование двух своих лучших офицеров. Однако в силу ограниченности списка, из которого он мог выбирать, это также были два его худших офицера. У него имелись собственные подозрения. Он мог лишь молиться, что ошибается.

Он тряхнул головой. Тебовалось надзирать за судом. Эта работа должна была быть не более чем пометкой в журнале. Будучи силовиком, он председательствовал на бесчиcленном количестве дел и просматривал показания, которые свели бы с ума человека послабее. Однако, как он осознал теперь, тогда его решимость подкреплял Закон Хельмавра. Рассуждая логически, Канндис понимал, что тот не остановил бы пулю и не отвел бы клинок. Однако это придавало его словам силы, а суждениям — веса.

На такой глубине в подулье все было иначе.

Здесь действовал только закон фронтира. Суд представлял собой лачугу без крыши, а на галерке набились негодяи и преступники. Невиновных тут не было, различалась лишь степень вины. О большинстве из них Канндис мало что знал: лица, иногда имена. Однако Леара Бэтрип, Королева Кислотных Капель, и Варл Огнекровный, Тиран Кузницы Полумертвых, были хорошо ему известны — а друг другу и того лучше. Они сидели на разных концах галерки, делая вид, будто не замечают присутствия оппонента. Варл был сосредоточен на своем ноже и острил клинок длиной в фут на точильном камне. Леара изучала каморы стаббера, выложив заряды перед собой. Остальную часть галерки занимало обычное пестрое сборище головорезов и воров-кредитчиков, но Канндис не узнавал незнакомца, который сидел на скамье по центру. Тот не был похож на жителя подулья и одеждой больше напоминал гильдийца или священника. Левый глаз закрывала оторванная полоска ткани, и, судя по гримасе человека, ранение было недавним.

В задней части суда находился брат Тритус — нищий, ставший дьяконом, по бокам от которого стояли двое крайне сомнительных кавдорцев. Со стороны казалось, что они исполняют функцию приставов, но Канндис не мог отделаться от ощущения, что их основная роль — быть глазами и ушами Пьюрберна. Пока Канндис разбирался с обвинениями и спорами обитателей подулья, они также судили о нем. От этой мысли у него вскипала кровь, но он мало что мог поделать.

— Тишина в суде, — произнес Канндис, треснув шокерной дубинкой по своей кафедре. — Перикулус — собственность лода Хельмавра. Я, на данный момент, являюсь его доверенным управляющим и буду вершить правосудие от его имени. Всем встать в честь Хельмавра!

Толпа осталась сидеть, хотя нескольким и хватило манер, чтобы по крайней мере принять смущенный вид. Даже Тритус просто уставился на него, растянув рот в злобной ухмылке.

Что он мог сделать? Это был прямой вызов его власти, но одни только Кислотные Капли превосходили его блюстителей числом. Он не мог выступить против всех, не без поддержки Пьюрберна. Лучше попросту не обращать внимания и притвориться, будто он ничего не говорил, а они не выказали неповиновения.

— Давайте не тянуть, — со вздохом сказал он, подавая знак служащему. — Гладшив? Кто первый?

Варл Огнекровный не стал дожидаться ответа. Он уже проталкивался по галерке.

— Ага, у меня есть проблема, — произнес он, добравшись до кафедры, и ткнул пальцем в Леару. — Она!

— Дело в споре с Кислотными Каплями? — спросил Канндис. — Мы же с этим покончили. Либо я арестую вас всех, либо решайте между собой.

— Они пытаются отобрать наше право на северный район. Я потерял троих людей, пока очищал его от тех бледнокожих тварей. И тут вдруг они заявляются, палят из пушек, стараются нас прогнать. Это место — территория Голиафов.

Он свирепо воззрился на Леару. Та уставилась на него в ответ, взведя стаббер.

— Ну, это легко уладить, — сказал Канндис, пытаясь не ухмыльнуться. — Лорд Пьюрберн известил, что для празднования зажжения Вечного Пламени пройдут гладиаторские игры. Предлагаю вам обоим назначить по бойцу. Если побеждают Полумертвые, тогдла Кислотные Капли отступятся. А если победят Кислотные Капли… Леара, у тебя есть предпочтения?

— Я перережу ему глотку.

— Хорошо. С этим я предоставлю разбираться вам. Оба согласны?

— Как угодно, — пожал плечами Варл. — У меня еще есть, о чем поговорить. Хочу потолковать насчет этого кавдорского отребья, которое делает вид, будто они — закон.

Тиран Кузницы ткнул большим пальцем в сторону Тритуса и его подручных.

— Двоих моих парней высекли только за то, что они были в брошенном жилом блоке, — произнес он. — Как по мне, не похоже на правосудие.

— Ясно, — отозвался Канндис. — Что ж, насколько я понимаю, лорду Пьюрберну требуются дополнительные прометиевые магистрали, чтобы поставить достаточно энергии для работы факторумов. Он поручил некоторым членам дома Кавдор обезопасить необходимые сооружения. Именно поэтому рабы копали в западном квартале до…

— Они здесь по той же причине, что и мы: посмотреть, уцелело ли при падении что–то ценное, — не унимался Варл. — Не пойму, почему к крысам особое отношение, и они могут оцеплять целые секции.

— Потому что это требуется лорду Пьюрберну для поддержания работы Перикулуса и запуска факторумов. Если Перикулус…

— Он лжет.

Канндис моргнул, не понимая, кто это сказал.

Незнакомец стоял и глядел на него своим единственным здоровым глазом.

— Ты кто такой, чтобы меня прерывать? — гаркнул Канндис.

— Я — Темпес Сол из Меркатор Люкс, — ответил незнакомец. — И на такой глубине есть всего одна прометиевая магистраль. Пьюрберн к ней уже подключился. Если он утверждает, будто ищет другие, значит он либо лжец, либо идиот.

— Придержи свой гнусный язык!

Тритус тоже стоял, обвиняюще тыча в Сола пальцем.

— Этот безбожник хочет усомниться в лорде Пьюрберне? — вопросил он, выплевывая слова. — Лорд Пьюрберн, спаситель Перикулуса, даже не присутствует здесь, чтобы защититься. Как он смеет выдвигать такие обвинения!

— Дерзкое заявление, — произнес Канндис, свирепо глядя на Сола. — У вас есть реальные доказательства?

— У меня есть чертежи, подтерждающие мое утверждение.

— Чертежи? — фыркнул Тритус. — Карты подулья подделывают каждый день. Никто на самом деле не знает, что тут, внизу. Картинка ничего не доказывает.

— Нет никаких дополнительных мощностей, — настаивал Сол. — Даже текущей мощности недостаточно. Я просчитал темпы расхода, и энергии едва хватает, чтобы горела хотя бы половина жаровен.

— Однако свет есть, — насмешливо улыбнулся Тритус, разводя руками. — Ты пытаешься нам сказать, будто мы его вообразили?

Сол напрягся. Канндису доводилось допрашивать достаточно рецидивистов, чтобы понять: гильдиец что–то придерживает.

— Этот человек говорит верно, — произнес он. — Энергия есть.

— Да, — отозвался Сол. — Потому напрашивается вопрос: откуда же она поступает?

Тритус громко выругался.

— Лорд Пьюрберн хранит верность единственной истинной силе, Богу-Императору. С Его помощью возможно все.

— В галактике Бога-Императора есть правила, — сказал Сол, и в его голос закралась злость. — Капля прометия — это капля прометия. Вера не может сделать из нее две капли.

— Богохульство!

Тритус рванулся вперед, но его удержали подручные. Один из них зашептал ему на ухо. Что бы он ни говорил, это успокоило Тритуса, хотя тот и продолжал глядеть на Сола с неприкрытым презрением.

— Довольно! — бросил Канндис, обрушив шокерную дубинку на кафедру. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать теологию. Лорд Пьюрберн принес в Перикулус свет, а вы не принесли ничего, кроме необоснованных обвинений. Вопрос закрыт.