Зверь (СИ) - "Tesley"
— Вы не справедливы ко мне, сударь! — с горячностью возразил Леонард. — Если вы отдадите Алве принца и юных Приддов, он отпустит вас целыми и невредимыми!
— Юные Придды – мои воспитанники, брат мой, — возразил Главный церемониймейстер. — По распоряжению покойного короля я их официальный опекун. На каком основании герцог Алва требует их себе?
— Ваши воспитанники теперь – новый герцог Придд и граф Васспард! — запальчиво ответил Леонард. — Их старший брат умер.
— О! — поражённо воскликнул тессорий. — Вы уверены в этом?
— Совершенно. Я сам видел его тело в алтаре Нохской церкви. Мне сказали, что он погиб, освобождая Алву из Багерлее.
Граф Манрик многозначительно переглянулся со старшим сыном и остальными членами своего «огрызка».
— Вот это действительно важное известие, — произнёс он. — Я рад, сын мой, что вы оказались в состоянии узнать хоть что-нибудь действительно стоящее. Жаль только, что вы не смогли воспользоваться этим как до́лжно. Неужели вы не осознаёте, как глупо себя вели, имея такой козырь на руках?
— Я не понимаю вас, сударь. — Поражённый неприятной мыслью Леонард даже отступил на два шага от отца. — Не хотите же вы сказать, что мне нужно было шантажировать Алву жизнью и свободой двоих детей?.. Это немыслимо!
Граф Миоссан презрительно крякнул, а тессорий только досадливо махнул рукой.
— В любом случае сейчас уже поздно, — негромко заметил Главный церемониймейстер. — Нам вряд ли удастся вывезти их из Олларии. Алва начеку, и если он отпустит нас самих, то не отпустит нас с Приддами. Нужно удержать в своих руках хотя бы принца.
— Хвала Создателю, что он не в Олларии! — воскликнул геренций. — Господин Флермон был трижды прав, советуя держать его за городом!
— Вы правы, — сухо согласился тессорий. — Итак, — он снова повернулся к Леонарду, — у нас есть время до заката? — Генерал кивнул. — Отлично! Мы не принимаем условий герцога Алвы, который беззаконно именует себя Верховным Правителем Талига!
— Одумайтесь, отец! Вы упускаете выгодные условия, — настаивал Леонард. — Вы ведь знаете, на что способен Ворон, Леворукий подери! Скажите ему, что принц у Колиньяра и отдайте юных Приддов. Через несколько часов будет поздно, и…
Тессорий отвернулся от сына, не дослушав.
— Граф, — произнёс он, обращаясь к Адлербергу, — вам, как Главному камергеру, известны все входы и выходы из Ружского дворца. Сможете ли вы добыть для нас ключ от Ворот предателей?
Тессорий произнёс это название без всяких задних мыслей, но все невольно вздрогнули. Слово было сказано.
— Безусловно, ваше сиятельство, — отозвался Адлерберг, чуть помедлив: ему потребовалось несколько секунд, чтобы избавиться от впечатления, вызванного неприятной аналогией. — Но на реке наверняка устроены заставы.
Воротами предателей назывался выход из Ружского дворца, который вёл прямо на реку. Покинуть дворец этим путём можно было только на лодках. Им пользовались обычно при отправке или доставке государственных преступников.
— Однако это всё же самый безопасный выход, — вздохнул сенескаль Миоссан. — Если мы минуем городские ворота по Данару, то сможем благополучно улизнуть.
— Нам придётся разделиться и взять охрану, — заявил тессорий и озабоченно повернулся к полковнику Арнольду Манрику. — На кого из ваших людей мы можем положиться, сын мой?
Тот встрепенулся и по-военному чётко шагнул вперёд.
— Я уже отобрал самых надёжных, — отрапортовал он. — Они ждут нас в передней.
— Превосходно! — одобрил тессорий. — Слава Создателю: вы не такой мямля, как Леонард. Отправьте небольшой передовой отряд с нашего причала. Реку пересекать не нужно. Пусть плывут на восток и ждут нас за заставой короля Франциска.
— Отец… — начал генерал Манрик.
— Когда мы выберемся из Олларии, то отправимся на север, — перебил сына тессорий. — Герцог Ноймаринен – родной дядя кронпринца Карла, ему и надлежит стать регентом при короле, права которого пытается присвоить герцог Алва! А что касается лично вас, — и граф Манрик смерил Леонарда пренебрежительным взглядом, — то вы останетесь здесь с полком вашего брата и попробуете доказать, что вы действительно мой сын, а не позор на репутации вашей матери!
Генерал дёрнулся как от пощёчины.
— Захватывая наследника, вы совершаете большую ошибку, отец, — проговорил он сквозь зубы. — Но, если такова ваша воля, я выполню её, даже если это будет стоить мне жизни!
— Вашей жизни ничто не угрожает! — насмешливо ответил тессорий. — Мы оставляем вам обоих Приддов. По ним Алва стрелять не станет. Но я требую за отказ от опекунства сохранить за мной и вашим братом наши должности, слышите, сударь? Посмотрим, сумеете ли вы разыграть эти козыри удачнее, чем сегодня утром!.. А если вы окажетесь достойным фамилии, которую носите, то сумеете позаботиться и о себе. Пойдёмте, господа!
Весь особняк тут же пришёл в движение. Небольшая группа солдат и офицеров, сгрудившись позади дома, принялась спускать лодки на воду: как и у всей знати, жившей вдоль Данара, у Манриков был свой собственный причал. После двадцатиминутных переговоров вполголоса сенескаль Миоссан сел вместе с уезжающими. Все эти действия сопровождал глухой недовольный ропот: караулы, стоявшие у особняка, взирали на приготовления к бегству с подозрением и всё возрастающей тревогой. Леонард кожей чувствовал, что если бы его отец или брат тоже сели в лодку, вокруг вспыхнул бы бунт.
Верность людей, навербованных в полк Арнольда Манрика, была покупной, и теперь многие из них спрашивали себя: а стоит ли их жалование того, чтобы идти против непобедимого Ворона? Вздумай главари мятежа удрать, то последний полк изменил бы тессорию. Но граф вместе с сыновьями, геренцием и Главным камергером вернулся с причала и потребовал карету, чтобы ехать во дворец.
Волнение вокруг слегка улеглось, чему немало поспособствовало то, что Леонард Манрик остался на месте. Он чувствовал себя глупцом, брошенным за ненадобностью на алтарь отцовских интриг.
Его мучили тяжёлые предчувствия. Бессолнечный осенний день казался ему концом безрадостной и неудачной жизни. Он знал лучше несчастных обманутых солдат: через час или два его отец и братья сбегут через Ворота предателей, бросив его и всех на произвол судьбы. А ему – отнюдь не военному и совсем не интригану – придётся торговаться с Алвой за должности тессория и Главного церемониймейстера, прикрываясь малолетними Приддами… Какая мерзость!
Леонард поморщился как от зубной боли. Следовало подняться в библиотеку – комнату, в которой Фридрих спрятал детей, так как она была расположена в глубине особняка. Но, уже открывая дверь, он понял, что ему не хватит духу сообщить мальчикам о смерти их старшего брата. И так было слишком тяжело смотреть на их бледные, испуганные лица.
Новый герцог Клаус молчал, старательно отводя глаза – ему уже исполнилось двенадцать и он многое понимал. Девятилетний граф Питер, напротив, настойчиво засматривал в лицо, ища ободряющую улыбку сильного и умного взрослого. Он так искренне обрадовался Леонарду, что у того сжалось сердце.
— Сударь! — порывисто воскликнул он, хватая генерала за руку. — Мы скоро поедем? Опекун сказал, что здесь опасно и что нас скоро увезут!
— Это ещё не решено окончательно, — соврал Леонард. — Сегодня мы ещё побудем дома.
Почуяв ложь, Питер задрожал и сник. Клаус кинул на Леонарда быстрый недобрый взгляд исподлобья и ничего не сказал. Леонард почувствовал, что в этот миг юный герцог Придд увидел в нём врага. Вероятно, так оно и было на самом деле. Войди в библиотеку друг, он немедленно увёл бы детей и отдал тому, с кем они находились бы в безопасности – герцогу Алве.
Но Леонард никогда не мог идти против воли отца.
Поняв, что он не может выносить враждебное молчание одного и испуганный лепет второго, он поспешил уйти из библиотеки, хотя первоначально собирался пробыть с детьми подольше.
Спустившись во двор, он поискал взглядом среди солдатни кого-нибудь с лицом подобрее, чем у остальных. Он плохо знал своих подчинённых. Он вообще тяжело сходился с людьми, а уж солдаты всегда казались ему одинаковыми, как дрова в поленнице. Сейчас он как никогда сильно сожалел об этой своей несчастной особенности. Вот Алва видел людей и умел находить с ними общий язык! Верный человек необходим сейчас как воздух, но способен ли генерал Манрик выбрать верно?
