Зверь (СИ) - "Tesley"
— А вы? — хором спросили Иноходец и Суавес.
— Я поеду дальше и попробую найти Дика. Вероятно, он на Башне. Я выведу его обратно. Но ему нужно оружие. Хуан, распакуй кофр и подай мне меч и корону.
— Но как же мы встретимся? — запротестовал Робер. — Не лучше ли мне пойти с вами? Два человека вернее отыщут одного!
— Главная опасность сейчас – раттоны, — возразил Ворон: лицо выражало непреклонную решимость. — В крайнем случае вы способны окружить Гальтару стеной огня и не дать им вырваться. А Ричарда я найду сам. Не забывайте: я Ракан. Мне довольно позвать своего вассала, чтобы отыскать его.
— Что это с выходцем? — вдруг спросил Хуан.
Все трое обернулись, ища глазами капитана Арамону. Но там, где минуту назад стояла Пегая кобыла, больше не было ничего. Только тёмное пятно расплывалось на пыльно-серой земле – сырое и плесневое.
Глава 8. Зверь. 3
3
Каталлеймена сказала правду: Блуждающая башня сама нашла Ричарда.
Она выросла перед ним внезапно, без зова. Ослепший от неистового сияния, которое билось в его руках, Дик не смог бы миновать её, даже если бы не утратил способности зрения. Она стояла у него на пути, куда бы он не повернул.
Он не видел её, но всей кожей чувствовал её холодное дыхание. Ноги сами ступили на каменную лестницу, и он стал подниматься на ощупь, неуверенно, натыкаясь на стены. Багровый жар плыл у него перед глазами – жар, переплавивший все цвета и формы в одно ревущее пламя. Ричард шёл вслепую в самом центре светового смерча, который неистово бушевал в его ладонях.
Ему казалось, что он поднимается целую жизнь.
Наконец, каменные стены отступили, и свежий воздух коснулся его лица. Зрение постепенно возвращалось – медленно, словно нехотя. Мир проступил вокруг Ричарда сумрачными контурами, как рисунок углём на багровой бумаге. Сердце Скал в его руках содрогалось, и с каждым биением выбрасывало в небо сноп тёмно-алого света.
Это кровоточила сама Кэртиана.
Ричард знал: он совершил непрощаемое преступление.
Он поднял Сердце Скал над головой и положил его в каменную чашу, свисавшую на тяжёлых цепях в центре смотровой площадки. На миг ему показалось, что он когда-то видел это во сне. Потом осторожно отступил и отвернулся, пытаясь рассмотреть окружающее. Глаза видели всё лучше, и Ричард заметил, что солнце, недавно поднявшееся над горизонтом, померкло в багровом свечении, словно его золотой диск заволокло кровью.
Утро превратилось в Закат.
Ричард подошёл к парапету и, ухватившись за один из каменных выступов, перегнулся вниз. Земля под ним лежала огромной живой картой: ему казалось, что он видит все Золотые Земли одновременно. Достаточно было лишь сосредоточить взгляд, чтобы рассмотреть детали. Блуждающая башня, молниеносная как мысль, мгновенно переносила его в нужную точку.
Он мог проститься со всем, что любил.
Прежде всего Ричард сконцентрировал взгляд на северо-востоке: там лежал Окделл. Вскоре перед ним вырос старый замок в скалах: суровый и древний, как сама земля. Здесь уже всюду лежал снег, а утреннее небо казалось почти белым, словно выцветшим от холода. Во дворе деловито сновали слуги; в комнатах правого крыла затапливали камины. Но хозяев не стоило и искать: матушка умерла, а сестёр ещё осенью увезли к новому опекуну. Жизнь надолго ушла отсюда, разве что дядюшка Ларак иной раз наведается в замок проверить, не заленился ли управляющий, и втихомолку поплачет о тех, кто больше не вернётся сюда никогда.
Ричард хотел махнуть рукой на прощанье, но не смог.
Направить Блуждающую башню в Маллэ, чтобы увидеть сестёр, он не осмелился: ему нужно было сохранить всё своё мужество.
Вместо этого он взглянул на запад. Там ещё стояло зарево пожара – слабеющее, но порой вспыхивающее багровыми сполохами, в которых время от времени проскакивали рыжие искры. Ричард разглядел Эр-Эпинэ: выгоревшие башни, сожжённые мосты, едва выстоявший под напором огня город. Ещё дымились пашни и леса, а крестьянские лачуги обратились в золу. Но всё-таки люди сдержали удар стихии: это был ещё не конец.
Эр Рокэ победил как везде и всегда: и мятежников, и магический огонь, вызванный луком Робера.
Рыжие искры, мелькающие по пожарищу, загипнотизировали взгляд Ричарда. Всмотревшись, он догадался, что это пирофоры – огненные кони, прекрасные почти как его Сона, которую он вывел ночью за пределы Гальтары. Они резвились на пепелище словно язычки пламени, которое разносили повсюду. Дик непроизвольно принялся считать их, постоянно сбиваясь из-за их быстрого мельтешения. В конце концов у него вышло, что их ровно одиннадцать. Двенадцатым, очевидно, был Дракко, новый конь Робера.
Значит, Повелители Молний потеряли четырёх спутников-астэр! Раттоны сожрали их, превратив в кошкоголовых тварей.
«А мои литтэны?» — подумал Дик с беспокойством. Сколько спутников осталось у него самого?
Блуждающая башня словно подслушала его мысли. Она вновь повернулась на север, и перед Ричардом в один миг предстали зимние Надоры – величественный горный хребет, давший имя его вотчине, и болота в низинах, покрытые льдом и снегом. Тяжёлые гранитные валуны дремали там – вросшие в землю настолько, что казались тёмными тенями на снежной белизне. Прежде Ричард не обратил бы на них внимания, но теперь он явственно ощутил, что они выделяются среди других камней подобно золотоносной породе. На каждом из них словно стояло особое тавро.
Ричард насчитал семь таких глыб.
Он ещё не успел закончить, как башня переместилась. Теперь перед Диком предстал богатый пригород, похожий на окрестности столицы; ему понадобилась целая минута, чтобы опознать дорогу, ведущую в Лаик.
Здесь тоже были валуны – всего три, застывшие один за другим, словно окаменевшие в прыжке литтэны. Громоздкие, неуклюжие, они казались настолько чуждыми окружающему пейзажу, что никто из жителей даже не подумал использовать их для обустройства моста, дороги или дома. Ни одному каменотёсу не пришло на ум попытаться разбить их.
Башня переместилась в третий раз, и теперь Дик увидел заброшенные гальтарские выработки, памятные ему по приключению с разбойниками. Здесь, в давно забытых каменоломнях, прятались ещё четыре глыбы.
«Значит, всего четырнадцать!» — радостно подумал Дик, почувствовав глубокое облегчение. Рамиро, вожак его найденной своры, прежде тенью лежавший у его ног, теперь поднялся и приветственно рыкнул.
Удивительная удача! Повелители Скал потеряли только одного спутника.
Ричард мысленно потянулся к найденным валунам и позвал их, как обычно звал Рамиро. Они откликнулись, медленно и тягуче, пробуждаясь после долгого сна. Огромные глыбы зашевелились, задвигались; гранит их тел словно потёк, принимая форму изящных поджарых гончих. Дик видел, как из камней медленно выступают лапы и длинные узконосые морды; чёрные дейты вставали в Надоре и в Лаик, отряхиваясь от снега; они гибко выпрыгивали из гальтарских пещер, потянувшись всем телом.
Ричард позвал их снова, и литтэны побежали – сначала тяжело, как двинувшиеся с места камни, потом легче и быстрее и в конце концов понеслись к своему Повелителю как четырнадцать чёрных молний.
«Благодарю тебя, отче Лит!» — произнёс Дик мысленно, чувствуя, как отступает сковывающее его страшное напряжение.
Он будет не один. Перед смертью он не останется без друзей.
А как же спруты?.. Остались ли спутники у Повелителей Волн?
Бр-р! Холодные скользкие твари.
Дик подумал о морских астэрах неохотно – он питал инстинктивное отвращение к медузообразным существам, похожим на студенистое желе. Однако когда башня повернула к морю, открывшийся вид поразил юношу. Он никак не ожидал увидеть такого.
Он оказался посреди безбрежного океана. Водная гладь простиралась во всю ширь; нигде не виднелось ни островка земли. Однако прямо перед ним, поднимая в воздух мириады серебряных брызг, резвилась стайка чёрно-лиловых, сверкающих влажными боками дельфинов.
