Зверь (СИ) - "Tesley"

— Жизнью. Жизнь – это тоже магия, кузен, единственная магия, которой обладают простые смертные. Поэтому даже раттоны не брезгуют людьми.

— Раттоны… Раттоны пожирают людей? — ужаснулся Ричард.

— Магию. Для них это пища, как для тебя хлеб и вода. Но у простых людей много не возьмёшь: они легко умирают. Повелители сильнее, но их кровь слишком опасна: она способна уничтожить выходца. А раттонам приходится пускаться на хитрость: заманивать Повелителей в ловушку обманом. Они играют на ваших жалких желаниях и глупых слабостях.

— Они смогли одурачить Робера в Сакаци, — пробормотал Дик про себя.

— А тебя самого – в Нохе, — подтвердила Каталлеймена презрительно.

— А как же астэры? — встрепенулся Дик. — Наши спутники?

— Они не люди, — равнодушно ответила Каталлеймена. — Даже не животные. Это сгустки магии, только и всего. Их воля и разум зависят от воли и разума Повелителя. Если Повелитель не знает о них, они засыпают. Разве ты не помнишь, как твой литтэн спал в Гальтаре? Если связь между вами нарушена, ваши спутники становятся лёгкой добычей. Раттонам ничего не стоит выесть их изнутри.

Ричард внезапно вспомнил о Повелителе Ветра. Им считался эр Рокэ, но на самом деле эр Рокэ родился Раканом.

— А если Повелитель… пропал? — спросил юноша севшим голосом.

— Тогда его спутники обречены, — холодно ответила Каталлеймена.

— То есть, это значит, — воскликнул Дик взволнованно, — что белые ласточки погибли?!

— Все.

Ответ Оставленной прозвучал, как выстрел из пистолета.

— Святой Алан!— пробормотал Дик, мысленно подсчитывая потери. — Вместо них остались крылатые ведьмы. Раттоны, сожравшие эвротов. Сколько же их? Шестнадцать?

— Двоих ты убил, — любезно напомнила Каталлеймена.

— Но если их так много, они наверняка уничтожат эра Рокэ! — воскликнул Дик в тревоге.

— Мои слуги защитят его! — повторила Каталлеймена надменно.

— Выходцы! Которые по твоим собственным словам ничуть не лучше раттонов!

— Они гораздо лучше твоих Изначальных тварей, кузен! — взвилась Каталлеймена. — Твои твари способны сожрать весь мир!

Изначальные твари! В голове Дика словно вспыхнул яркий свет. Так вот куда Ушедшие заманивали раттонов во время охоты!

— Они нужны для защиты Кэртианы, не так ли, кузина? — торжествующе спросил он. — Рог твоего отца очаровывал раттонов, и они бежали на звук – сюда, в Лабиринт, где Изначальные твари пожирали их?

Каталлеймена скривила губы в недовольной гримасе.

— Зачем ты спрашиваешь о том, что и так знаешь?

— Где этот рог?

— Разве ты не слышал в прошлый раз? Он потерян. Когда погиб последний Повелитель Ветра, рог пропал. Если ты хочешь купить именно его, кузен, мне нечего тебе продать. Проси чего-нибудь другого. Что тебе нужно?

— Я хочу спасти эра Рокэ, — ответил Дик спокойно и решительно. — Не только от твоих выходцев или раттонов. Я хочу избавить его от проклятия. До конца нынешнего круга осталась всего неделя. Если эр Рокэ погибнет без наследника, весь наш мир сгинет в никуда, и ты ничего не сможешь с этим сделать. Кэртиана не выживет без своего анакса!

— У него будет наследник! — громко выкрикнула Каталлеймена. — Я одна могу родить его и я сделаю это!

Дик с удивлением посмотрел на Сестру смерти, и в его памяти внезапно всплыли слова Ворона, сказанные в Нохе, у Башни Истины.

— Меня не привлекает инцест с фамильной окаменелостью. Я лазаю к дамам в окна, а не в гробы!

До Дика вдруг дошёл смысл этого высказывания, казавшегося раньше полным бредом, и неожиданно для самого себя он громко и безудержно расхохотался.

Каталлеймена дёрнулась как от удара. Её бледное лицо окрасилось румянцем гнева. Не говоря ни слова, она повернулась и шагнула к стене, из которой Ричард недавно вытащил её. Юноша понял, что ещё мгновение – и Оставленная исчезнет. Он напряг все силы, запрещая камню принимать женщину. Каталлеймена толкнулась в стену рукой и остановилась, ошеломлённая: путь, ставший для неё привычным за многие столетия, впервые оказался закрыт.

— Прошу простить меня, эрэа, — проговорил Ричард, с трудом пытаясь сдержать рвущийся наружу хохот. — Но разве эр Рокэ согласился с вашим любезным предложением?

Каталлеймена даже не повернула к нему головы.

— Неважно! — ответила она сквозь зубы. — Когда он поймёт, что иного выхода нет…

— Он уже нашёл выход! — перебил её Дик. — Он хочет, чтобы его место в Кэртиане занял Ринальди Ракан. Так же, как и ваш сын, кузина, эр Рокэ готов умереть!

На сей раз Каталлеймена обернулась к Дику всем телом. Глаза её расширились.

— Но это… Это не выход! — выдохнула она. — Ринальди никогда не согласится. Он больше не Ракан. Он Одинокий. Он не может остаться здесь навсегда!

— Но он может снять проклятие, которое наложил, когда был человеком! — воскликнул Дик звонко. — И тогда эр Рокэ выживет!

Каталлеймена в сильном волнении отошла от стены. Похоже, эта простая мысль никогда не приходила ей в голову. Она была слишком сосредоточена на собственных обидах и мечтах о мщении.

— Если Леворукий простит потомка своего брата, — горячо заговорил Ричард, пытаясь развить свой успех, — то Излом будет эру Рокэ не страшен. Проклятие спадёт, он выживет, а потом выберет себе такую жену, какую пожелает, и станет отцом — так же, как его отец и все его предки до него. И тогда Кэртиана будет спасена! Если эр Ринальди простит, всё изменится.

— Он никогда не простит! — резко бросила Каталлеймена прямо в лицо Дику. — С ним поступили несправедливо. Беатриса Борраска была такой же лживой, похотливой кошкой, как твоя бесценная королева, кузен. Они с Эридани попросту оболгали Ринальди. Он имеет право на воздаяние.

Ричард обомлел. Такого он даже не предполагал.

— Но разве месть – это самое главное, кузина? — спросил он встревоженно. — Разве для Одинокого нет ничего важнее прошлой человеческой жизни?.. Нет! Это не так! Ему важнее настоящее. Огонь Этерны – вот что для него дороже всего на свете! — выкрикнул он во весь голос догадку, которая осенила его в Эр-Эпинэ. — Отдайте ему этот огонь – и он простит всё, раз и навсегда забудет любые обиды, которые пережил человеком! Вы можете помочь ему возродить Этерну. Ойдма подарила свой огонь вам, а вы знаете, как передать его неповреждённым. Да вы только что сами признались в этом!

Каталлеймена молчала и только смотрела на Ричарда огромными остановившимися глазами.

— Если вы отдадите свой огонь Ринальди Ракану, он простит эра Рокэ, — договорил Дик, чувствуя, что внутренне весь дрожит от напряжения. — Он снимет проклятие, и всякая опасность для Кэртианы пропадёт. Я пришёл сюда для того, чтобы выкупить у вас пламя Этерны, кузина. Вот что мне нужно на самом деле.

— А!.. — медленно протянула Каталлеймена. Застывшее лицо её казалось какой-то деревянной маской. — Вот что вам понадобилось, кузен Литтион!.. А что я получу взамен?

Дик бросил взгляд на бледную, почти не различимую тень у своих ног. Уезжая в Гальтару, он оставил Рамиро своему эру в качестве дополнительной защиты от раттонов. Но теперь литтэн был нужен ему самому.

Он мысленно позвал гончую. Бледная крошечная тень начала постепенно наливаться чернотой и расползаться у его ног как чернильная клякса. Спустя несколько минут она приняла форму собаки, а ещё спустя мгновение сам Рамиро поднялся из неё, высунув язык на манер запыхавшегося от быстрого бега пса.

Ричард опустился на одно колено и снял с литтэна ошейник, сплетённый Гиллалуном, когда они ещё находились в Молло после спасения из Лабиринта. В потайном кармашке Дик спрятал карас, выпавший некогда из меча Раканов – лучший тайник трудно было придумать. Зажав камень между пальцами, Ричард поднялся и показал его Каталлеймене, которая следила за его действиями глазами, горевшими синим огнём.

— Ты получишь то, что хотела, — негромко сказал он, поднимая карас, крепко сжатый в руке.

— Твоё повелительство? — произнесла она хрипло.

— Да. И моя жизнь, — просто ответил Дик.