Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина

– Пригодится, – пообещал Лужин. – Ты ж у нас умеешь делать выгоду на экономических кризисах?

– Ну? – настороженно ответил старик.

– Я собираюсь устроить один такой, – загадочно пообещал Лужин. – Не всеимперского масштаба, конечно, а местный. Но такой силы, что плач будет слышен в самом Екатеринбурге.

– Хм. А подробнее? – попросил Подкорытов. – Не совсем понимаю, как и зачем.

– Как – это мое дело, – сказал Лужин. – Как я раскручивал фермерский бизнес, так его и загашу. Никто, кроме меня, не разбирается лучше в работе местных производств. Я знаю, какие поставки отменить или нарушить так, чтобы пошла цепная реакция, все рухнуло и начался голод.

– Голод? – удивился Подкорытов.

– Именно, – подтвердил Лужин. – Голод года на два-три. Нашему с вами бизнесу это почти не повредит: тут главное заранее знать, что будет. А ты, друг мой, я точно знаю, еще и наживешься.

– Возможно, – ответил Подкорытов. – Если ты подробностями поделишься.

– Ближе к делу – конечно, – пообещал Лужин. – Но сначала мне нужен одаренный ребенок, так что это довольно далекие планы. Однако когда до них дойдет дело… Я доведу селян до такого же нищенского состояния, с которого они начинали. Вы – додавите кредитами.

– А ты, будучи аристократом, купишь их себе в крепость? – тут же уловил Подкорытов.

– Именно! – довольно ответил Лужин. – А потом снова налажу работу фермерского хозяйства. Только теперь пахать они будут не на себя, а на мой род.

– Хитро, – подтвердил Подкорытов. – И правда должно сработать. Но что, если их купит прежний граф?

– Больно надо ему, – фыркнул Лужин. – Откуда ему знать, что после голода снова будет расцвет? Сидит где-то там, в столицах, и плевать хотел на убыточный заводской городок, где даже железная шахта почти выработана. Вкладываться в город нерентабельно. Ну, по крайней мере, он так думает.

– А что, если он узнает? – сказал Подкорытов. – Что, если графский приказчик пронюхает о твоих планах?

– О НАШИХ планах, – значимо уточнил Лужин. – Я не собираюсь рассказывать о них никому, кроме вас двоих. А в вас я уверен.

***

Они еще много говорили о подробностях этого грандиозного плана. А я стояла и офигевала. Нет, не над тем, что в маленьком уездном городке завелся такой же мелкий клоп с гипертрофированными амбициями – такие всегда есть и будут. Меня поразила другая мысль:

“Ну ты и лох, Лужин, – мысленно хмыкнула я, когда они закончили свою сходку злодеев и разошлись. – Вот всегда таких людей губит тяга к самовосхвалению. Молчал бы в тряпочку, вел бы себя тихо, и в жизни бы ни я, никто другой не догадался, кто ты есть. А сейчас…”

– Лиза!

Я вздрогнула, сомкнула портал и огляделась по сторонам: откуда может исходить этот шепот? А потом нашла и чуть не подпрыгнула от неожиданности. Кирилл собственной персоной! Стоит за окном, нервно оглядывается и зовет меня.

– Ты что здесь делаешь? – спросила я, едва открыв окно.

– Тише ты! – прошипел Кирилл, прижав палец к губам и снова оглядевшись. – Выбирайся скорее, пока Форрест отвлекает охрану.

– Зачем? – не поняла я.

– А что, тебя спасать не надо? – оторопел Кирилл.

– Да я, как бы, и сама могу в любой момент уйти, забыл? – фыркнула я. – Просто не хочу. Нашлось тут одно дело – надо выскочку на место поставить и поработать супергероем.

Я многообещающе потерла ладони.

– Блин, а я-то, дурак, нервничал, искал тебя! – сокрушенно отозвался Кирилл. – Думал, ты в беду попала. А ты тут, судя по довольному виду, развлекаешься.

– Ну, вообще-то попала, да, – смущенно призналась я, вспомнив, как меня схватили и без проблем увезли к черту на кулички. – Но сейчас уже все норм. Сейчас в беду попадет кое-кто другой.

– Кто? – напрягся Кирилл.

– Женишок мой с его запредельными амбициями.

– Лужин?

– Он самый.

Я открыла Кириллу портал, чтобы он беззвучно вошел в комнату, и вкратце объяснила ему, что творится в городе. Ожидаемо парень искренне возмутился.

Причем если в первый момент мне показалось, что он жалеет бедных крестьян, у которых впереди маячил кризис, голод, отчаяние и новая кабала, то затем я поняла, что ошиблась. Кирилл был возмущен не жестокими планами, а “попранием самой идеи аристократии”, как он выразился.

С его точки зрения аристократом мог стать человек всенепременно благородный – обученный манерам, владеющий мечом и желательно хорошо зарекомендовавший себя на поле боя.

– Мальчишки, – я на миг закатила глаза. – Впрочем, мы сходимся в одном: кое-кто тут обнаглел, и его надо поставить на место. Вперед, спасем город от будущего злодея!

Развеселившись, я сделала патетический жест в духе выступлений Ленина.

– Спасем страну от тухлой крови, недостойной герба! – с огнем в глазах добавил Кирилл, приняв мой настрой за чистую монету.

– И за монашек отомстим, – добавила я, мысленно посмеявшись над его любовью к красивым жестам и поступкам. – И за меня. Короче, почему ты еще здесь?

– А что делать надо? – не понял Кирилл.

– Мне нужен курьер, – сказала я, переходя на деловой тон. – Сможешь донести эту макулатуру до полицейского участка?

Я продемонстрировала ему стопку бумаг. Но вдруг передумала.

– Хотя нет. Давай-ка лучше графскому приказчику, – ухмыльнулась я. – Раз эта троица его боится, пусть он ими и займется. И что-то мне подсказывает, что приказчик поставит зарвавшихся купчишек на место быстрее, чем купленные полицейские.

Я протянула парню найденные документы.

– А ты чем займешься? – спросил Кирилл. – Почему не уходишь, если можешь?

– А я это и собираюсь сделать, – пояснила я. – Только как-нибудь эпично. Чтоб Лужин еще и поседел вдобавок к своей залысине. Как тебе идея собрать вокруг себя всю его челядь, всех соседей и случайных прохожих, а потом с криком: “Да я лучше умру, чем за тебя замуж!” спрыгнуть в колодец и там утонуть?

– Утонуть? – Кирилл вопросительно поднял бровь. – Так, чтоб тела не нашли?

– В точку! – хмыкнула я.

Кир только головой покачал, но взял у меня документы и пошел, куда послали.

Глава 47

В доме графского приказчика

В просторной гостиной, отделанной в стиле “русское барокко”, сидели за накрытым столом двое.

Первым был пожилой мужчина лет пятидесяти – задерганный и не слишком довольный жизнью. В городе он был известен как графский приказчик и пользовался уважением. Но сейчас мужчина явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Одежда сидела на нем дурно, и видно было, что этот дорогой костюм он надевает редко. Мужчина суетился, все время оправлял тугой воротник и безостановочно дергал прислугу, чтобы на столе всего было вдосталь – и напитков, и еды.

Вторым был молодой человек лет двадцати. Он сидел, свободно откинувшись на спинку золоченого кресла и закинув ногу на ногу. Лакированные туфли блестели под светом желтых ламп, о стрелочки на брюках можно было порезаться, да и вообще вся фигура его была четкой, изящной и явно отточенной мастером.

Задумавшись о чем-то, молодой человек протянул руку, но взял не свой бокал, а соседний, пустой, даже не заметив этого. Зато это заметил второй мужчина. Он тут же подорвался с места и засуетился:

– Вот, попробуйте, барин, это наливочка на черноплодной рябине, – зачастил мужчина, хватая графин и торопясь наполнить бокал. – Очень полезно для здоровья. Особенно для мужского. Хотя вам, конечно же, об этом думать рано… То есть, я хотел сказать…

Он запутался, сбился и побледнел, испугавшись, что оскорбил собеседника. Но тот лишь слегка поморщился.

– Это алкоголь-то полезен? – фыркнул молодой человек. – Нет, спасибо. В уездах так много пьют, что я порой диву даюсь, как вы тут еще не спились. И бога ради, прекратите звать меня “барином”! Это обращение морально устарело еще полвека назад.

– Но как же… – растерялся мужчина. – Вы же племянник самого графа де Ге́ннина…