Аттестат зрелости 2 (СИ) - Рюмин Сергей

Дверь в кухню распахнулась.

— Вот я прикорнул-то!

На пороге стоял и потягивался улыбающийся Данила.

— Как жрать охота! — он подошел к холодильнику, заглянул в него. — О, сало!

— Ладно, — я поднялся со стула. — Поеду я. На улице темно уже!

— Пойдем, провожу!

Лесник вышел со мной. Я быстро влепил в него конструкт защиты Разума и сказал:

— Я на тебя защиту от всяких сглазов-порчей поставил. На всякий случай. Вдруг здесь действительно ведьма какая замешана или еще что.

— Спасибо! — он пожал мне руку. — Доедешь? А то, может, заночуешь? А утром и в дорогу.

— Нет! — я взглянул на часы, было шесть часов вечера. — За пару часов не спеша доеду…

До Кутятино я добрался без приключений, не встретив по дороге ни одной машины. А вот на выезде из райцентра на стационарном посту меня остановил гаишник. Впервые в моей жизни.

Он высокомерно-брезгливо глянул на машину, подошел вплотную и скомандовал:

— Выйти из машины, приготовить документы!

Я поставил машину на «нейтралку», поднял ручник, открыл дверь. Встал рядом, протянул документы.

Гаишник, старшина милиции, лениво козырнул, словно отмахнулся от мухи, что-то пробормотал себе под нос, вроде как представляясь.

Первым делом он взглянул на мое водительское удостоверение, удивленно поднял брови домиком, потом посмотрел на техпаспорт.

— Техосмотр где?

Я вытащил из-под лобового стекла талон техосмотра. Зинаида Павловна озаботилась тогда в ГАИ, когда оформляли номера. Он скорчил физиономию, выдал:

— Твоя, значит, машина?

— Моя, — подтвердил я. — А что?

Он опять криво усмехнулся, то ли осклабился. Под светом ярких уличных фонарей, что окружали пост, его гримасы выглядели слишком гротескно.

— Папа с мамой купили? — презрительно выдал он.

— А какая вам разница? — не теряя спокойствия, ответил я вопросом на вопрос. — Завидовать вообще вредно.

— Что ты сказал? — завелся он.

— Я вам Ленина Владимира Ильича процитировал. Это из «Апрельских тезисов», — соврал я находу. Гаишник опять то ли осклабился, то ли скривился.

— Почему номера грязные? — спросил он.

— Погода плохая, дорога грязная, — пожал плечами я.

— Протереть! — скомандовал он. Я подошел к багажнику, вытащил тряпку из своей старой майки, потом протер передние номера, затем задние. Гаишник бросил взгляд на номера, нахмурился, посмотрел в техпаспорт.

— Кто ж тебе такие номера выдал? — буркнул он. Ну, конечно, четыре «семерки» да аббревиатура «ПРА» да у простого молодого пацана. Это у него не укладывалось в голове.

— Юрий Иванович выдал, — я раздраженно повысил голос. Ситуация меня начала немного напрягать.

— Начальник ГАИ. По просьбе моего дяди Воронцова Ивана Георгиевича. Знаете такого?

Видимо, гаишник знал. Он замер, передал мне документы, одернул шинель, сгоняя складки назад и в сердцах буркнул:

— И как тут взяток не брать, если у шестнадцатилетнего пацана уже права и своя машина? А ты стой тут — в непогоду, снег, дождь, мороз — за 150 рублей! И никто спасибо не скажет.

— Езжайте, уважаемый Антон Николаевич! — добавил он, приложив руку к шапке. — Счастливого пути!

Глава 35

Глава 35.

Девушка с сюрпризом

Извиняться перед Альбиной я так и не стал. Может быть, поэтому наши отношения несколько охладели. Нет, она вновь с понедельника, как у меня закончились каникулы, стала заходить к нам на ежевечерний ужин. По-прежнему она с maman ездили вместе утром на работу и вместе вечером возвращалась.

В первую неделю апреля мы пару раз вырвались в кино, сходили в кафе («Театральное», там привычней и спокойней). А после возвращения домой я даже оставался у неё до утра.

После поездки в Кочары я передал ей привет от Цветаны. Альбина нахмурилась, кивнула, то ли поблагодарив, то ли просто приняв к сведению. И, кажется, немного обиделась, когда я протянул maman презент от белой ведьмы — сама Альбина-то осталась без внимания.

Отчужденности в наших отношениях пока не наблюдалось, но вот я заметил, что у меня пропало напрочь то чувство восторженной влюбленности, которое было у меня с момента знакомства с ней. И я часто стал ловить себя на мысли, что Алька с её кукольной внешностью, во-первых, не самая красивая, во-вторых, у неё есть недостатки, которые мне совсем не нравятся, а в-третьих, иногда она пытается манипулировать мной и maman. Даже не иногда, а достаточно часто.

Немного посидев, подумав, прикинув и взвесив «про» и «контра» («за» и «против» по-латински), я пришел к выводу, что конфликт, точнее, пока разногласия, с моей подружкой стали развиваться с неделю назад, когда я наложил на себя конструкт защиты Разума.

В этот же день, после ужина после того, как Альбина, очаровательно улыбаясь, чмокнула maman в щеку, а меня по-французски в губы, я наложил этот же конструкт на maman. Лишним не будет, это уж точно!

Однако в субботу 11 апреля случилось то, что я уж совсем не ожидал. От слова вообще!

Утром я привычно умотал в школу, не трогая maman, которая собиралась встать чуть позже и метнуться по магазинам и другим торговым точкам.

Отсидев четыре урока (суббота всё-таки, расписание щадящее) я поспешно вернулся домой. Одноклассники постепенно прониклись важностью предстоящих экзаменов, до которых оставалось полтора месяца. Поэтому никаких предложений, связанных с походами в кино, кафе и дискотеки (суббота же!), ни от кого не прозвучало. Даже Мишка угрюмо сообщил, что сегодня вечером у них аж целых два часа занятий на вечернем подготовительном отделении в политехе. Я этот момент как-то упустил.

— К вступительным экзаменам готовимся с Андрэ, — рассказал он. — Сказали, кто на «подготовку» регулярно без пропусков ходит, тому на вступительных экзаменах «тройки» уже гарантированы. А если еще и что-то скажет, то и повыше.

— Что будете сдавать?

— Математика, физика, английский — устно, сочинение — письменно.

— Это вы на какой факультет собираетесь поступать?

— Автоматика-телемеханика, куда же еще? — засмеялся Мишка. — Самая востребованная специальность — инженер-электрик. Куда я от своих проводов денусь? А ты-то определился? Вроде с нами хотел…

— Я на естественно-географический в пединститут документы подавать буду, — соврал я. — Сочинение письменно, остальные — химия, биология, немецкий устно.

Я не хотел никому озвучивать, что собираюсь делать после школы, даже друзьям Мишке и Андрюхе. Никуда я не собирался поступать. Учиться дальше для меня означало терять время. Меня ждал дом в Простоквашино… Прошу прощения, в Кочарах. А еще меня прямо-таки глодало желание поэкспериментировать с акацией, с соснами и плодово-ягодными культурами на отдельно взятом участке. Я собирался всю свою жизнь посвятить изучению магии.

Пару раз я созванивался с лесником, узнать, как дела. Василий Макарович в форме доклада сообщил, что дубки не вянут, несмотря на холодную погоду, утренние минусовые температуры и периодические снегопады, сохраняют зеленую листву. И Еремеич вроде как проснулся, и даже очень сильно хочет меня лицезреть…

Василий Макарович рассказал, что Данила, с которого я снял сглаз или порчу (сам не знаю), вернулся к жизни, устроился опять на работу в лесхоз помощником лесника и параллельно подает документы на вечернее отделение в лесотехнический техникум, который находился в райцентре. Про причины сглаза или порчи юноша молчал, но лесник выразил мнение, что он знает, кто его так уделал.

В этот же день я объявил maman, что на первомайские праздники (3 дня выходных!) выезжаю в деревню. В свою деревню, в Кочары, а не в Бахмачеевку к бабке Нюше, которая меня ненавидит. Maman тут же объявила, что будет рада составить мне компанию. И даже настаивает на этом.

В субботу после уроков я вернулся в половине второго. Долго простоял в Химике, автобусов почему-то не было. В принципе, обычная картина — чем ближе к лету, тем больше проблем с транспортом. А в мае по утрам в выходные к автобусам лучше и не подходить — затопчут дачники с мешками, ведрами, граблями, лопатами. Причём и в одну, и в другую стороны. В одну, из посёлка — до ближайшей железнодорожной станции, чтобы попасть на электричку. В другую, это в поселок, чтобы дальше рассосаться по окрестным садово-дачным кооперативам, выросшим вокруг Химика.