Новое назначение (СИ) - Васильев Андрей Александрович

— И мне жаль, — сказал Олег, причем вполне искренне.

Штука в том, что он на самом деле понял, насколько это правильный подход. Одно дело обычные бандиты, грабители, мошенники. Они люди, с ними проще.

А тут все совсем другое. Абсолютно. И чтобы это другое понимать, надо учиться у предшественников, ибо ничто не ново под луной, все уже когда-то было и повторится вновь. Конечно, и Морозов, и Баженов пытались ему что-то рассказать, но этих обрывков информации, изложенной на ходу, Олегу очевидно мало.

Например — почему Савва считал, что феникса тогда можно было по-другому нейтрализовать. И кто на самом деле прав — живой он или мертвая Алла?

Или вот ведьмы. Почему — ковен? Один он в Москве или их много? И какую выгоду главная ведьма имеет с гадалок?

И таких вопросов у Олега скапливалось чем дальше, тем больше. А ответов — нет.

— Что, сильно я тебя загрузил? — спросил у него Францев. — Просто молчишь, призадумался, видно.

— Да нет, все нормально, — тряхнул головой Ровнин. — А можно вопрос?

— Нужно, — разрешил начальник. — Если по делу.

— Надеюсь. Вам же Саша рассказал про вчерашнюю ситуацию с гулями?

— Правильное слово «доложил», — поправил его Аркадий Николаевич. — Положим. И?

— Я вот все кручу случившееся в голове, и чем дальше, тем больше мне кажется, что этот в галстуке… Ну, который…

— Ближник Джумы, — подсказал ему Францев.

— Именно. Вот он явно что-то за спиной у Джумы крутит. Так почему ее не предупредить? Может, не впрямую, а как-то по-другому.

— Насколько я знаю, этот вопрос ты Саше задавал и ответ получил.

— Да. Но так и не понял — почему?

— Потому что наша репутация складывается из миллиона мелочей. А основа ее — честность и верность данному слову. Звучит банально, в наше время даже глупо, но это так. Сделай я, как ты говоришь, и да, Джума будет мне очень благодарна, даже если подозрения не подтвердятся. Но в то же время она запомнит, что ради пользы дела я, ты, Морозов — мы можем чуть-чуть изменить ту позицию, которую отдел занимает с давних времен. Что это не случайность, не оплошность, а обдуманный выбор. И, как следствие, то, что с нами реально договориться, если найти нужный аргумент. Или, как вариант, что судных дьяков заставить — добром или силой — сделать нечто противное их принципам. И тогда маленькая победа здесь и сейчас превратится в большое поражение где-то в будущем. Потому что в Ночи скрыть ничего невозможно, и то, что известно нынче только Джуме, завтра проведают вообще все.

— Судных дьяков? — переспросил Ровнин.

— Так наших предшественников называли в давние времена, — пояснил Францев. — Хотя и сейчас кое-кто нас так кличет. А еще «гончими с Сухаревки», например. Скажи, это все, что ты из моих слов понял?

— Остальное тоже, — вздохнул Олег. — Только все сложно…

— Вовсе нет, — покачал головой Аркадий Николаевич. — Давай вместе подумаем — как можно использовать полученную информацию так, чтобы волки были сыты, а овцы целы. В смысле — и слово не нарушить, и свои интересы соблюсти. Только сразу тебя попрошу: не строй сложные комбинации с большим количеством ходов, у нас на это нет ни времени, ни людей. У подобных задач, уж поверь мне, всегда есть как минимум одно простое, но вполне эффективное решение. Здесь — тоже.

Олег погрузился в раздумья, даже не замечая, что начальник время от времени поглядывает на него с ироничной, но доброй улыбкой.

— Мы уже подъезжаем, потому говори, что в голову пришло, — минут через пять сообщил он Ровнину. — Потом может времени не быть на обсуждение.

— Да чушь в основном пришла, — признался юноша. — Тупой я, наверное.

— Просто молодой ты ишшо. Не печалься, это ненадолго. Давай сначала — у нас есть слово, запрещающее нам рассказывать Джуме о случившемся. Так?

— Так.

— А о чем мы ей рассказать можем? Только не шути в стиле Баженова, мол, о бабах и о пиве, не порти мое благоприятно складывающееся о тебе впечатление. Просто подумай о том, что мы можем сделать и с чем к ней прийти?

У Олега в голове царил какой-то кавардак, он словно копался в куче спутанных нитей, пытаясь понять, где из них какая.

А потом вдруг понял, о чем говорит Францев.

— Свое расследование, — чуть удивленно произнес юноша. — Мы можем провести свое расследование и с его результатами прийти к Джуме. Тут-то мы ничего никому не обещали? Наверняка ведь эти гады какого-то другого ребенка все же утащили. Блин, собственно, даже расследование можно не проводить, просто выяснить, не пропал ли ребенок в тот день, прийти к ней и высказать свои претензии. А после добавить подозрения! Мол — не желает ли кто-то ее скомпрометировать? И этот кто-то явно из ее ближнего круга. Мы, конечно, это не гарантируем, но мало ли?

— Молодец, — улыбнулся Францев. — Ты нашел самый простой вариант, который почти наверняка сработает. Дальше она все сделает сама, чем здорово облегчит нам жизнь. И заодно сократит поголовье гулей, что тоже, несомненно, замечательно. Хотя, конечно, разузнать, для чего им ребенок живым нужен был, далеко не лишнее. Обычно за таким стоит или очень нехороший ритуал, или что-то еще более скверное. Ладно, это потом. Все, приехали. Кстати, ты сегодня завтракал вообще?

Глава 12

Почему Аркадий Николаевич вдруг заинтересовался тем, сыт он или нет, Олег понял сразу, как только вылез из салона машины, где жутко пахло бензином, на свежий воздух. Как оказалось, остановились они напротив предприятия общественного питания, это следовало из некоей шатровости, свойственной в последние годы для уличных кафе и, конечно, вывески, на которой красовалась надпись «Шаурма. Вкусно!».

— Чистая правда, — подтвердил Францев, наблюдавший за молодым коллегой. — На самом деле вкусно.

— Стойте-стойте! — оживился Олег. — А не то ли это место, в котором Баженову волосы в рыжий цвет выкрасили? Мне про него Лена рассказывала. Тут еще джинн главный!

— Аджин, — поправил его начальник. — Олег, часто одна пропущенная буква, исковерканное имя или неверная формулировка могут очень дорого тебе обойтись. Добро еще, если репутационно, а то ведь и до драки дело может дойти.

— Настолько все серьезно?

— Более чем. Есть те, кому все равно, их хоть горшком назови, только в печку не ставь. А есть и обидчивая публика, которая к подобным вещам относится очень серьезно. Потому, если не уверен в том, что назовешь собеседника правильно, лучше общайся с ним безлично. «Рад вас видеть», «Надеюсь, уважаемый, мы договоримся» и так далее. Но в целом тренируй память. Хороший оперативник именно в ней, а не в записной книжке хранит имена, телефоны, адреса и все остальное. И не потеряешь, и не украдут.

— Усвоил, — кивнул юноша.

— Теперь по поводу того, как вести себя внутри. Молчишь, улыбаешься, за столом ведешь себя прилично.

— Само собой, — вырвалось у Олега, которого отчего-то именно последний пункт немного задел.

— Старших не перебиваешь, — чуть посуровел голос Францева. — Если спросили — ответил. Появилась сильно умная мысль — запомнил и изложил мне ее тогда, когда мы останемся вдвоем. Но не раньше! Провоцировать станут — не обращай внимания или хотя бы не наделай больших глупостей. Вопросы?

— А провоцировать кто будет? И как? Просто не очень понятно.

— Значит, не все тебе Лена про это место рассказала, — усмехнулся Францев. — Там, в шаурмячной, что-то вроде буферной зоны, где никому ничего не угрожает.

— Нет, это она как раз мне объяснила.

— Опять перебиваешь! — пожурил Олега начальник.

— Больше не буду. — Ровнин изобразил сценку, виденную им в кино. Он словно закрыл рот на замок и ключик выбросил.

— Посетители там самые разные. Кому-то до нас дела нет, кто-то нам условно друг, кто-то враг. А есть те, кто только и ждет, пока любой из нас ошибку совершит, чтобы обратить ее в свою пользу. И вот эти последние точно не откажут себе в удовольствии при первой же возможности нащупать болевые точки у нового сотрудника отдела. Ну, как получится? И для этого в ход могут пойти самые разные уловки, особенно если подобным займутся ведьмы. Поверь, они на такое большие мастерицы, сам не заметишь, как тебя вокруг пальца обведут. Потому, чтобы не оплошать, сидишь, молчишь, ешь. Ясно?