Лавка сладостей на Сумеречной аллее - Хиеко Курису

— Потому что я знала твой истинный уровень и сама сольной партии не заслужила. Вот и все.

— Значит, ты попросила о повторном прослушивании, понимая, что проиграешь?.. Глупая… Риса, какая же ты глупая! — схватив меня за руку, сквозь слезы прокричала Аяка.

— Ага, знаю. Но, видишь ли, впервые в жизни я рада своей глупости. Ох, как же легко теперь у меня на душе! — весело ответила я поникшей и дрожащей Аяке. — И голос мой был ясен и чист. Впервые за четырнадцать лет моей жизни я наконец-то кое-что поняла о себе.

— Риса…

— Удачи на выступлении! Но не слишком расслабляйся! До выпуска я тебя точно обойду!

Да, мое сегодняшнее поражение — это еще не конец. Наверняка в будущем нас ждут новые сольные партии, и в следующий раз на концерте соло точно буду играть я!

— Угу…

Не сговариваясь, мы одновременно протянули друг другу руки и пожали их. В глазах Аяки, которая еще мгновение назад горько плакала, теперь светилась решимость. Она будто говорила мне: «Я проигрывать тоже не собираюсь!» И мне подумалось: «Как было бы здорово, если бы в будущем мы смогли стать добрыми соперницами».

А вот что случилось потом.

Решив, что пришло время поработать над своим характером, я стала внимательнее смотреть по сторонам и слушать учителей на занятиях. На букацу я перестала лениться и теперь усердно практиковалась. Выполняя даже базовые упражнения, я вкладывала все свои силы. Кроме того, я начала прислушиваться к игре других участников оркестра и старалась перенимать у них все то хорошее, что подмечала.

«Мы раньше говорили, что ты стала более вдумчивой, но сейчас видим, что дело не только в этом. В последнее время ты полна энтузиазма, и это так здорово!», «Риса, с недавних пор ты сильно поменялась. Думаю, что в лучшую сторону!» — вот как хвалили меня родители и друзья. И честно сказать, эти слова грели мне душу гораздо больше, чем комплименты, которые я получала, съев очередную карамельку.

Кажется, с Аякой мы сблизились. Она стала чаще обращаться ко мне за советом по поводу практических занятий для кохаев и планов наших общих репетиций. И хочется думать, что раз серьезная Аяка — лидер группы — просит моего совета, то так она признаёт меня за равную.

Получается, если упорно трудиться, то твои старания обязательно кто-нибудь заметит. Наверное, я поняла это только сейчас, потому что раньше никогда даже не вкладывалась во что-то на полную силу.

Сегодня, когда день уже клонился к вечеру, я впервые за долгое время отправилась в святилище в надежде, что смогу встретиться с Когэцу и поблагодарить его. Но отыскать дорогу, ведущую к торговой улочке, мне не удалось.

Странно, почему-то я даже не удивилась, а просто подумала, что это было вполне предсказуемо. Ведь торговая улочка и «Волшебная лавка янтарных сладостей» изначально не были местом, куда может попасть обычный человек. В тот день одна случайность следовала за другой, и передо мной на мгновение приоткрылась дверь в фантастический мир.

— Ками-сама [20], эту карамель я приношу тебе в дар. В ее помощи я больше не нуждаюсь.

Положив на алтарь коробочку, внутри которой осталась последняя карамелька, я хлопнула в ладоши, а затем отошла.

Интересно, наступит ли когда-нибудь день, когда волей случая я смогу вновь встретиться с Когэцу? Или подобные вещи возможны лишь в детстве?..

Почему-то мне почудилось, что Когэцу наблюдает за мной.

Я стояла перед святилищем и любовалась оранжевым светом закатного неба.

На мгновение он встретился глазами с девочкой, уставившейся на закат, однако Когэцу она не заметила и вскоре ушла.

А Когэцу, наблюдавший за ней с крыши святилища, спустился на землю.

— Забавно, что среди всех посетителей, захаживавших в мою лавку, только ей удалось постичь истинное положение дел. Хм, никогда не стоит недооценивать детей, — сказал он, слегка прищурившись и приподняв уголки губ.

Когэцу взял коробочку с карамелью, которую девочка оставила на алтаре святилища.

— Вот только в одном она все-таки ошиблась. На самом деле ее и правда преследовал злой дух, приносящий неудачу. И хотя поначалу Риса сама была причиной своих несчастий, постоянно обвиняя в этом судьбу, она все же притянула к себе нечистую силу.

Когэцу вытащил из коробочки последнюю оставшуюся карамельку и задумчиво посмотрел на ее.

— В последнее время дух ее несчастий, кажется, куда-то пропал. Ну и хорошо. Что ж, как всегда, благодарю за новый образец.

Карамелька в руке Когэцу покрылась янтарем. Он вернул пустую коробочку на алтарь, а затем исчез.

Глава пятая. Видящие насквозь яблоки в карамели

— У-А-А-А! У-А-А-А! — по квартире эхом разносился пронзительный плач младенца — он надрывно кричал, что-то требуя.

— Да-да, иду, уже иду!

Я понимала, что в детском плаче нет ничего страшного, но каждый раз, когда малышка начинала плакать, меня охватывало беспокойство, не слышны ли ее крики соседям.

Бывало, что она затихала, стоило мне только дать ей грудь, но случалось и так, что она ни в какую не хотела успокаиваться. Не понимая, что делать в такой ситуации, я и сама каждый раз была готова разреветься.

Да, моя малышка невероятно милая, но как же трудно в одиночку сидеть с ней целыми днями!

Создавалось ощущение, будто меня изолировали от всего остального общества в крошечном мирке, состоявшем лишь из нас двоих.

Мне без малого тридцать лет. Почти сразу после того, как мы с мужем поженились, у нас родился ребенок, и я, уволившись с работы, переквалифицировалась в домохозяйку. Поначалу я думала, что смогу вернуться в офис после декретного отпуска, однако муж считает, что, пока ребенок маленький, матери стоит полностью посвятить себя его воспитанию.

И моя семья, и семья мужа живут слишком далеко от нас, поэтому ждать помощи неоткуда. Единственной моей опорой остается муж, но после рождения ребенка он как будто отстранился от меня.

Когда малышка ночью начинала плакать, он никогда не вставал, чтобы подойти к ней и успокоить. А если и просыпался, то, не размыкая глаз, просто раздраженно бурчал: «Ребенок плачет».

Никаких благодарностей вроде «Спасибо, что заботишься о доме и ребенке» или «Извини, что все домашние дела на тебе» я тоже от него не слышала.

Мне приходилось тратить невообразимую кучу времени на заботу о малышке, да и домашних дел меньше не становилось. Я и не думала, насколько легкой была моя жизнь до родов. Когда я работала в компании, то чувствовала себя за каменной стеной, и муж часто ласково говорил: «Ты, наверное, устала… Какая же ты у меня труженица!»

«Кажется, его чувства ко мне угасли…»

Есть мужчины, которые с появлением ребенка превращаются в заботливых отцов, принимают участие в воспитании детей. А есть те, кто, наоборот, становятся трудоголиками, полагая, что их задача — заработать как можно больше денег для семьи. Похоже, мой муж относится ко вторым. А может, он ушел с головой в работу лишь для того, чтобы поменьше проводить время со мной и малышкой?

— Сакура, ты единственная, кому я сейчас по-настоящему нужна.

Я легонько погладила по щеке спящую в колыбели дочь. Мы решили назвать ее Сакурой, потому что она родилась весной. Мужа зовут Ицуки, а меня — Тика [21], вот и малышке нам захотелось дать имя, которое было бы связано с миром растений.

С того весеннего, невероятно счастливого дня прошло примерно восемь месяцев. Наступила зима.

Мне уже и не вспомнить, чем я занималась все это время, помимо забот о ребенке. В салон красоты не ходила, с подругами не встречалась, все свободное время посвящала одной лишь Сакуре.

Вечерело. Я уложила дочку в коляску и отправилась за покупками в магазин. Погода была прекрасной, Сакура не капризничала, и я подумала: «Почему бы не прогуляться немного на обратном пути домой?»