Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина

И только одно меня расстраивало: температура воздуха медленно, но неуклонно падала, а костер спасал от холода только с одной стороны.

– Я чувствую себя курой гриль, которую крутят на вертеле, – пожаловалась я Кириллу, в очередной раз поворачиваясь к костру замерзшей задницей. – О, Форрест бежит! И опять что-то тащит.

Кир оглянулся. Я указала ему пальцем на смутную тень. Мой – да-да, уже мой – пес волок что-то по земле и вилял хвостом: похоже, радовался и торопился с находкой к хозяйке.

Я присмотрелась, что он там опять тащит, и малость офигела. Форрест нашел одеяло!

– Ого, – у меня широко раскрылись глаза. – Фигасе. Ты тоже это видишь?

– Что именно? – Кирилл лениво оглянулся. – Что помойный пес принес тряпку со свалки?

Пес наконец добежал и сложил находку к нашим ногам. Одеяло действительно было довольно грязным и сильно воняло затхлостью. А еще ровно посередине у него зияла прогоревшая дыра. Интересно, где Форрест взял этот мусор? Впрочем, если это мусор, то его никто не хватится.

– Ну, какие возможности, такие и дары, – резонно заметила я, поднимая добычу и накидывая ее на плечи – себе и Кириллу. – У нас с тобой пока вообще ничего нет, грех жаловаться.

Кир поморщился, но отказываться не стал. Тем более, одеяло, может, и попахивало, но оказалось плотным, так что в нем сразу стало на порядок теплее и уютнее. Да, вот так, пожалуй, можно и до утра у костерка посидеть. До готовности картошки так уж точно.

– А ты молодец, – похвалила я Форреста, потрепав его по макушке. – Самая умная собака, которую я когда-либо встречала. Дрессированный, да?

Пес опять смешно фыркнул, ничего не ответил, развернулся и исчез в ночи по своим бродячим делам. А может, просто поздний ужин решил себе поймать.

Тем временем костер окончательно прогорел, а картофелины почернели со всех сторон. Переживая, как бы они не сгорели совсем, я вытащила парочку и проткнула палкой.

– Готово! – сказала я, когда та провалилась в светлую мякоть. – У-у-у, еда! Смысл жизни!

– Согласен, – сказал Кир и тоже принялся выискивать в углях оставшиеся картофелины.

Следующие несколько минут мы были заняты тем, что разламывали печенки, остужали их и торопливо уплетали, радуясь и обжигаясь.

О, какой вкусной кажется еда на природе да с голодухи! Живот поет от счастья, а рот наполняется слюной быстрее, чем успеваешь ее сглатывать. Толстая угольная корочка хрустит на зубах, а обжигающая мякоть пахнет так, что живот от радости сводит.

Я была настолько голодна, что собиралась съесть как минимум десять штук и с подозрением поглядывала на Кира, который, похоже, испытывал те же ощущения.

Однако пока мы наполовину в шутку, наполовину всерьез торопились “пережрать” противника, сами не заметили, как наелись, и последние две картофелины остались невостребованными.

И тут я вспомнила, что хорошо бы еще кое-кого покормить.

– Форрест! – я закрутила головой в поисках пса. – Блин, где он опять?

– Какая разница? – лениво отозвался обожравшийся Кир. – Бродячая тварь, чего ты от него хочешь? Опять на какую-нибудь свалку убежал.

И черт возьми, он оказался прав! Спустя буквально минуту мы снова увидели пса. Тот волочил по земле очередной непонятный предмет – плоский и, похоже, тяжелый. А когда дотащил, мы увидели…

– Матрас? – изумленно сказала я, опознав находку. – Ну ты даешь, мохнатый друг.

– И опять со свалки, – скривившись, сказал Кир. – Посмотри, и тут прожженая дыра.

И правда: в середине матраса виднелся обугленный след, из-за чего его и выбросили.

– Вот тебе не пофиг, – я пожала плечами. – У костра посидеть хватит. Жаль только, он догорает уже. Форрест, может, еще одну сухостоину притащищь?

И тут пес… кивнул! Нет, серьезно: на мгновение он склонил голову, будто принимая задание, развернулся и пошел его выполнять.

– Э-э, Форрест! – остановила я его. – Погоди. Покушай сначала. А то неловко даже как-то тебя гонять.

Я протянула ему картофель.

– Собаки ведь всеядные? – на всякий случай уточнила я у Кира, а то еще отравлю мохнатого ненароком.

– Вроде, да, – пожал плечами друг.

Сомнения развеял сам пес: он осторожно ухватил с моей ладони оба запеченных клубня, отошел в сторонку и съел их там – то ли переживал, что отберем, то ли не хотел нам мешать.

А что нам мешать? Мы наелись, расселись на матрасе, укрылись ватным одеялом, и стало нам так хорошо-хорошо! Прям вот обняла бы всех и затискала от счастья! Жаль, один грязный и помоечный, а другой может не так понять по причине мужского пола и молодых гормонов. Пришлось ограничиться еще одной матерной тирадой.

– М-да, – протянула я, закончив ругаться. – Обнуление – это прекрасно. Начать жизнь с самого дна, не иметь вообще ничего. А потом вдруг начать это обретать – потрясающее ощущение!

– Что обретать? Вонючее одеяло и такой же матрас? – насмешливо уточнил Кир. – Какая ты нетребовательная, однако. Твой будущий муж на тебе здорово сэкономит.

– Кто сказал? – возмутилась я. – Это я сейчас вонючему одеялу радуюсь. А потом мне приестся, и я захочу хоромы в три этажа, дорогой фарфор и личного повара. Так что бойся, мой неведомый будущий муж! И иди паши, пока еще есть время до нашей встречи.

Мы оба рассмеялись. Форрест решил, что уровень комфорта хозяйки теперь достаточный, и присел рядом, присоединившись к отдыху. Эх, хорошо!

Глава 11

Кирилл

Я проснулся первым – от холода и голода. “Пилигрим” закончил перерабатывать съеденную ночью порцию еды и теперь требовал еще.

“Мда, это надолго”, – понял я, ощупав свое тело и поняв, что не особенно в нем что-то прибавилось: мышцы не наросли и даже жирочка не наблюдалось. Видимо, состояние организма было слишком аховое, чтобы исправить его парой приемов пищи.

Да, весь съеденный ночью картофель отлично усвоился. Но это была однотипная еда. А я точно помнил, что для качественной регенерации требуется полноценное питание, и “Пилигрим” будет вызывать сильный голод до тех пор, пока маг не съест все требуемые для восстановления вещества.

А где их взять, если мы нищие?

“Может, в лес сходить, на охоту?” – подумал я, оглядывая просторы вокруг.

Идея была хорошая, ведь с холма было прекрасно видно бесконечный лесной массив, с трех сторон окружавший город. Вот только я не помнил, умею ли охотиться. Сражаться с людьми – это да, этому меня точно учили. А вот животных ловить… Хм, сомнительно. Да и где взять оружие?

Впрочем, нет. Сильнее всего мне сейчас хотелось не мяса, а морепродуктов. Омара бы съесть! Ну ладно, хотя бы креветок. И тот салат с маслинами и яйцом виверны. И мороженого с миндальными лепестками на десерт – м-м-м…

Седые магистры, я точно не был голодранцем с рождения! Чтобы помнить все эти вкусы, надо попробовать их в сознательном возрасте. А спарринг с тренером, который я смутно, но вспомнил? В этом воспоминании я практически одного роста со взрослым мужчиной. А значит… значит…

– Что-то тут не сходится, – пробормотал я себе под нос, так и не придумав достойного объяснения. – Но радует, что воспоминания потихоньку возвращаются.

Я встал и огляделся. Природа вокруг казалась смутно знакомой, но не ощущалась, как родная. Видимо, раньше я жил в другом месте. Меня хорошо кормили, учили обращаться с оружием. Еще у меня был как минимум один наставник. А ведь у детей мещан такого не бывает, их обучают кучей, потому что так дешевле. То есть…

– Я аристократ, – с уверенностью сказал я себе и прислушался к ощущениям. Да, никакого противоречия. Похоже, я и правда из знатной семьи.

А еще меня, похоже, обучали основам магических искусств. Я не только знал о существовании регенерационных конструктов, но и распознал тип такого конструкта в своем теле – простейшая, но надежная система плетений “Пилигрим”, которую обычно устанавливают исследователям дру… Вот оно!

“Исследователи других миров! – озарило меня. – Так я не местный! И Лиза тоже. Но что с нами случилось?”