Джон Норман - Гвардеец Гора
— Виктория была ядром, вовлеченным в сопротивление пиратам, — отметил Амилиан.
— И именно здесь была одержана решающая победа, — добавил Каллиодорос.
— И именно поэтому, — усмехнулся Амилиан, — штаб Лиги не в Порт-Косе.
— И также, — улыбнулся Каллиодорос, — он не на базе Ара.
За столом засмеялись. Две рабыни, уже без цепей, теперь вернулись и начали подавать черное вино. Чувственная рабыня Амилиана, которую он еще никак не назвал, поставила перед нами крошечные серебряные чаши на маленьких подставках. Очаровательная маленькая рабыня в голубоватом наряде, которой я пока не дал имя, держа серебряный сосуд с узким высоким горлом в толстой ткани, чтобы сохранить его нагретым и защитить руки, мелкими каплями налила обжигающую густую черную жидкость в небольшие чаши. Она налила в чаши такое количество, какое могло бы сочетаться с разнообразными видами сахаров и сливок, которые гости могли бы захотеть и которые, если потребуется, рабыня Амилиана, руководящая церемонией, добавила бы и размешала.
— С пиратами все решено соответствующим образом? — спросил я Тасдрона.
— Да, — ответил он. — Мы распределили их различным оптовикам, оговорив, что не больше одного может быть продано на каждом конкретном рынке, в каждом городе или деревне, или на ярмарке. Таким образом, они будут хорошо разбросаны и распределены по всем известным местам Гора.
— Понятно, — ответил я.
Поликрат, Клиоменес, Каллистен и подобные им люди, заклейменные и закованные в ошейники, скоро превратятся в рабов, работающих на хозяев. Существует много вариантов использования таких рабов. Их можно купить, чтобы они делали цепи, и отдавать в аренду хозяевам, путешествующим между городами, в зависимости от сезона и доступной работы. Они также могут работать на рудниках, в каменоломнях и на больших фермах.
— Господин? — спросила рабыня в желтом наряде из газа, бывшая Ширли, а теперь принадлежащая, пока без имени, моему другу Амилиану с базы Ара.
— Вторая рабыня, — сказал я ей.
В городках вдоль реки и некоторых других городах, особенно на севере, это означает, что я взял бы черного вина без сливок и сахара, таким, каким оно подается в сосуде и разливается второй рабыней. Первая рабыня — это девушка, которая расставляет чаши, принимает заказы и следит, чтобы напиток готовился в соответствии с предпочтениями гостя.
— Вторая рабыня, — повторила рабыня Амилиана.
— Да, госпожа, — ответила девушка в голубоватом наряде из газа.
Она была особенно осторожна, чтобы не пролить ни капли. Черное вино, кроме района Тентис, где выращивается на склонах гряды Тентис особый сорт винограда, довольно дорогое. Неуклюжие девушки-рабыни часто наказываются кнутом. Выражение «вторая рабыня», кстати, служит для указания, что человек не хочет сливок или сахара с черным вином, даже если прислуживает одна рабыня.
— Где Крондар? — поинтересовался я у Майлза из Вонда.
— На пути в Ар, — ответил тот.
— В Ар? — удивился я.
— Он хорошо сражался вместе с нами, — пояснил Майлз. — Я освободил его.
— Превосходно, — сказал я, — он отличный парень.
— И я дал ему часть моих трофеев из владений Поликрата.
— Превосходно, — повторил я.
— Ты помнишь ту соблазнительную маленькую брюнетку, Бикки, из владений?
— Конечно, — сказал я. — Она досталась тебе с Флоренс при дележе трофеев.
— Я отдал ее Крондару, — признался Майлз.
— Замечательно, — воскликнул я. — Он заставит ее хорошенько извиваться.
— Это точно! — засмеялся Майлз.
— Как вы, мужчины, говорите о нас! — возмутилась Флоренс.
— Молчи, рабыня, — одернул ее Майлз.
— Да, господин, — она застенчиво опустила голову, отвечая ему.
Очевидно, Флоренс тоже была не прочь, чтобы хозяин заставил ее извиваться.
Я увидел двух рабынь, возвращающихся из кухни.
— Почему Крондар отправляется в Ар? — спросил я.
— Он собирается купить гладиаторов, — объяснил Майлз, — а потом освободить их и организовать матчи между свободными людьми. Ты когда-нибудь о таком слышал?
— Возможно, где-то есть места, в которых делаются такие вещи, — заметил я.
— Свободные люди сражаются с оружием, — возразил Майлз. — Они не животные.
— Воины тренируются в схватках без оружия, — сказал я.
— Но только на случай последнего спасения, только в крайнем случае, — проговорил Майлз.
Я пожал плечами. Здесь за столом были, конечно, те, кто больше меня знал о таких вещах.
— Трудно убить человека голыми руками, — сказал Майлз.
— Существует несколько способов сделать это легко, — произнес Каллимах.
— Да, — согласился я.
— Да, — присоединился к нам Каллиодорос.
— Да, — подтвердил Амилиан.
— О! — только и сказал Майлз из Вонда.
— Тебе нравится ужин? — поинтересовался я у Каллиодороса, который был каким-то подавленным весь вечер.
— Да, — ответил он, — все очень мило.
— Я вижу, ты не привел с собой рабыню, — заметил я.
— Да, — кивнул он.
Как мы знали, Каллиодорос когда-то ухаживал за девушкой из Порт-Коса. Но свадьба так и не состоялась. Кажется, девушка перед церемонией сбежала из города.
— Тебе следовало бы завести рабыню, — сказал я. — Они удивительно удовлетворяют мужчину.
— Есть только одна женщина, — ответил он, — на чью очаровательную шею я когда-либо хотел надеть ошейник.
Я поднес крошечную серебряную чашу к губам и отпил каплю черного вина. Его крепость и горечь таковы, что оно обычно пьется именно так, по капле, или несколько капель за раз. Обычно его смягчают сливками и сахаром. Я пил его без сливок и сахара, может быть, так, как привык на Земле пить кофе, а черное вино Гора сродни кофе. Учитывая его горечь, если бы я не пил его медленно такими крошечными порциями, едва смачивая губы, я тоже, безусловно, прибег бы к вкусным смягчающим добавкам, с которыми он почти всегда подается.
— Господин, можно мне это пирожное? — спросила Флоренс, указывая на то, которое она хотела.
— Нет, — ответил он.
Она снова опустилась на колени. Но я заметил, что через мгновение он дал его ей, и она села на пятки, плотно сдвинув колени, и, взяв пирожное двумя руками, съела его.
Я наблюдал, как рабыня Амилиана показалась из кухни. Я слушал ненавязчивую музыку, исполняемую музыкантами, которые сидели на ковре в нескольких футах от стола. Я сделал еще один глоток черного вина.
Соблазнительная рабыня-блондинка начала уменьшать свет определенных ламп.
— Что ты делаешь? — спросил я.
— Простите, господин, — ответила она и поспешила назад в кухню.
