Николай Ревизов - Стражи круга жизни
– Есть себе подобных? – поморщился человек.
– У нас под поверхностью проблемы с едой, – серьезно объяснил кнад. – Зачем же пропадать мясу? И какая разница тебе после смерти – сгниешь ты или тебя сьедят!
– Пора! – поторопил Бровастый.
Нат подошел к решетке, и, напрягая руки, раздвинул прутья. Он выбрался из клетки первым, за ним, следом остальные. Все несли груз: кто скамьи, кто камни. Нат подошел к отверстию в стене тоннеля, который он предусмотрительно заложил, и стал разбирать камни. Бровастый заметил:
– Я пойду последним и заложу дыру!
Нат кивнул. Узким коридором они прошли в колодец. Камни сложили стопкой у стены, на них торцами поставили доски, Нат легко выбрался наверх. Разведав обстановку в прилегающем туннеле, он вернулся и дал команду подниматься. Вскоре бывшие пленники оказались наверху. Вожак кнадов – Шим заявил, что знает путь на поверхность. Нат к его изумлению отказался идти с ними.
– Нужно найти девушку! – объяснил он и спросил бывалого вожака. – Где она может быть?
– Я думаю, это знает только Ашунг!
– Наверное, – согласился Нат. – Придется сходить к нему в гости. – Ты к нему дорогу не забыл?
– Я покажу, но пока идемте все вместе!
Все двинулись за проводником, через два поворота он остановил отряд.
– Тебе туда, – Шим показал землянину рукой в ответвление туннеля. – Иди прямо, упрешься в завал. Справа на уровне твоего плеча откати камень, будет узкий ход. Ты ползи по нему до конца. Этот лаз приведет тебя к пещере, где стоит башня Ашунга. Мы уже с тобой были там, но только с другой стороны. Этот путь опаснее. В общем, ты все увидишь на месте!
Нат поблагодарил его и, не раздумывая, отправился по указанному маршруту.
ГЛАВА 58
Летописец открыл глаза, чистая белизна неба подсказывала: день начался давно. Он поднялся. Племя занималось своими повседневными делами, лишь вождь еще спал, но для него уже жарили тушу ветронога. Гиэрри-Орр пересек речку, вода в которой доходила ему до пояса, и обернулся – следом тянулись дикари, чью плоть оседлало сознание бессмертных. На стоянке на их уход не обращали внимания, лишь Хвощ следил взглядом за явно странной с его точки зрения группой…
Гиэрри-Орр подождал бессмертных на опушке леса. Те вскоре окружили его и молча ждали, что скажет он. Летописец невольно отметил: они сейчас были уже не бессмертными – длина жизни дикаря была ужасающе короткой. Он поделился планами создания обученного, хорошо вооруженного войска, строительства укреплений, а так же изготовления по возможности эффективного оружия.
– Если это нам удастся, то это практически решит проблему с врагами, – закончил он.
– Все согласились…
Дома, в легендарные времена на Овуре, у летописца была коллекция старинного оружия. Щиты их предки делали из коры очень редкого дерева, здесь такого дерева стояли леса. Гиэрри-Орр подошел к одному из них, взял в руки камень – кора дерева сохранила свои качества…
Прикладывая к коре камень и ударяя по нему другим, летописец с большим трудом вырубил себе щит, по форме напоминавший форму щита, что висел когда-то у него дома на стене. Полоски шкур, оставшихся после изготовления одежды, которые он предусмотрительно подобрал на стоянке, подошли для державки щита. Бессмертные, следуя его примеру, принялись вырубать щиты и для себя. В лесу стоял стон – неуклюжая плоть била камнями себе по пальцам. Затем летописец приступил к изготовлению каменного топора, их у него когда-то в коллекции насчитывалось с десяток. Содрав кору с крепкой палки, он расщепил один из концов ее и вставил в расщеп остро сколотый камень, подобных на берегу реки валялось много, и туго обвязал его узкими полосками шкур. Каменный топор получился, скол камня выставился так угрожающе, что Гиэрри-Орр поверил в свою победу в схватке за власть.
– Теперь можно вызывать вождя на поединок! – воскликнул он, махая смертоносным оружием в воздухе.
Гиэрри-Орр ощущал, как его вторая натура, натура дикаря, жаждала крови, она ярилась, и летописцу хотелось утолить эту, в сущности, чужую жажду. Тело, чьим господином он оказался, было сильным и ловким. Летописец испытывал наслаждение от владения им. Была даже радость от ощущения боли, от напряжения в мышцах – это вдохновляло его на схватку. У него были шансы, хотя был и риск, но это придавало ему лишь азарт.
Ночью Гиэрри-Орр задыхался в объятиях жены. От костра несло терпким, пряным запахом, от которого кружилась голова, из памяти уходило прошлое, оставались лишь одни желания…
На другой день, снова с утра, Гиэрри-Орр сотоварищи ушел в лес. Он долго, привыкая, махал каменным топором, затем его тренировали по очереди трое бессмертных. Они нападали на него с дубиной, а он уходил от их ударов или прикрывался щитом… На стоянку летописец вернулся при оружии и сел возле своего огня. Самочка, глядя на его решительное, злое лицо, боялась к нему подойти. Вождь сидел на троне, наблюдая жадными глазами, как два придворных дикаря крутили на вертеле тушу ветронога, и языки жаркого пламени лизали поджариваемое мясо. По стоянке тянуло вкусным, таким желанным для вечно голодных дикарей запахом. Гиэрри-Орр видел, как слили в деревянный сосуд кровь животного, его примитивная память плоти подсказывала: кровь дает силу.
– Ну, что ж, попробуем, – прошептал он и хотел было двинуться, чтобы начать дело, к которому он так тщательно готовился, но решил выждать.
Хвощ отрезал каменным ножом кусок мяса, пожевал и кивнул. Вождь принялся за трапезу. Давясь и икая, первобытный тиран отправлял себе в рот огромные куски мяса. Гиэрри-Орр с изумлением наблюдал, как у того растет живот.
– Ты у меня вспотеешь! – усмехнулся он.
Наконец вождь наелся. Он схватил, было, зубами очередной кусок мяса, но есть уже не мог. Придворные с визгом бросились к туше, и от ветронога быстро остались одни кости.
Гиэрри-Орр поднялся и прошел совсем рядом с вождем, тот закосил горящий бешенством взгляд. Летописец взял сосуд с кровью и выпил сколько мог, остальное вылил, краем глаза замечая: вождь опешил. Бессмертный направился к дереву, на котором висел барабан – глашатай поединщиков, и начал ковырять босой ногой почву. Племя почуяло скандал, дикари двинулись в сторону дерева, и вскоре Гиэрри-Орра окружала многочисленная толпа.
Вождь привстал, ожидая гулкого удара, его могучая рука мяла рукоять дубины – неужели этот осмелится бросить ему вызов? Уж скольких он заставил исходить кровью, а этот явно не сильнее тех.
Гиэрри-Орр взял дубину и ударил по пустому дереву и барабан гулко отозвался. Вождь вскочил, задрав голову, застучал себя по могучей груди.
Толпа быстро увеличивалась, бежали опоздавшие, начались драчки за хорошие места. Давно племя не видело поединка – этот вождь был на редкость сильным и свирепым, после того, как несколько претендентов захлебнулись в собственной крови, никто уже не искушал судьбу. А зрелище с обилием крови здесь шло по первому разряду, и если бы сейчас вдруг, по какой либо причине, поединок не состоялся, то племя охватило бы горе.
