Джим Батчер - Фурия первого лорда
Ша пробрался достаточно легко, что по-своему доказывало, Варг не был причастен к покушению на жизнь Октавиана.
Учитывая их прошлый опыт, если бы Охотникам удалось близко подобраться к Октавиану, он бы не выжил после такого, несмотря на заклинательство фурий, которому он научился за прошедший год.
Велика вероятность, что и Маркус после такого не выжил бы.
Он вздохнул и провел рукой по коротко стриженным волосам. Он так надеялся на довольно долгий ночной сон, по сравнению с тем, что он получал в последнее время.
Визит Ша полностью разрушил такую возможность.
Он поворчал про себя и снова надел броню, которую куда легче надеть вдвоем, нежели одному.
Но он справился. Пока он одевался, погода стремительно менялась. Завыл холодный ветер, появившийся с севера.
От этого захлопали полы его палатки, а когда Маркус вышел из нее, создалось впечатление, будто ветер сошел прямо с ледника.
Он нахмурился. Не по сезону, для этого времени года, даже на холодном севере. Ветер даже пах зимней стужей. Это обещало снег. Но до зимы было еще слишком далеко, чтобы такое могло произойти. Если только…
Если только Октавиан каким-то образом не унаследовал таланты Гая Секстуса в полном объеме. Такое невозможно.
У капитана не было ни времени тренироваться, ни учителя, чтобы проинструктировать его обо всех тонкостях заклинания фурий, позволявших Гаю Секстусу во много раз с легкостью и небрежностью превосходить умения Высших Лордов.
Заклинание фурий — это конечно хорошо, но, вороны, ни один человек не может устроить зиму весной. Это просто невозможно.
Крупинки жгучего снега начали падать Маркусу в лицо.
Они стучали по его броне, словно тысячи маленьких наконечников стрел.
А температура воздуха продолжала падать.
Через пару мгновений наледь начала образовываться на траве и стальной броне Маркуса. Этого просто не могло быть, однако так и было.
Октавиан никогда не был способным студентом, даже когда дело не казалось невыполнимым.
Но как, великие фурии, ему удалось сделать такое?
Свернув на проход, ведущий к командной палатке Легиона, он встретил Октавиана и его стражу, быстро идущих в сторону палатки.
— Первое Копье, — сказал капитан. — Отлично. Пора поднимать людей. Через час мы выезжаем в район сосредоточения войск.
— Хорошо, сэр, — ответил Маркус, отсалютовав. — Мне нужно кое-что шепнуть вам на ухо, с глазу на глаз.
Октавиан вскинул бровь.
— Хорошо. Я могу уделить минуту, но после этого я хочу, чтобы вы сосредоточились на сборе Первого Алеранского месте отправления.
— Да, сэр, — ответил Маркус. — Где это место, сэр?
— Я обозначил его для вас на карте. На севере.
Маркус нахмурился.
— Сэр? К северу отсюда нет ничего кроме Защитной стены и территории Ледовиков.
— В общем-то, да, — сказал Октавиан. — Но мы внесли некоторые изменения.
К полудню следующего дня весь Первый Алеранский, вместе со Свободным Алеранским Легионом и канимскими воинами, достигли Защитной стены, которая располагалась в десяти милях к северу от города Антиллуса.
На земле лежал снег, уже в три дюйма глубиной, а неуклонно падающие белые хлопья начали сгущаться.
Если бы сейчас была середина зимы, это означало бы долгий, затяжной сезонный снегопад.
Но одной невероятности этого, очевидно, не было достаточно для капитана.
Многие годы Маркус прослужил в Легионах Антиллана. Испытывая инстинктивный ужас и ступор, он уставился на вид, открывшийся перед ним.
Защитная стена была разрушена.
В древнем, сооруженном с помощью фурий укреплении зиял разрыв в четверть мили шириной.
Огромная осадная стена, высотой пятьдесят футов и вдвое больше толщиной, стояла на протяжении веков, столь же неизменная, как и горы.
Но теперь отверстие в стене зияло, как рана. В былые годы это зрелище подняло бы дикую тревогу, и лохматые белые ледовики уже тысячами изливались бы из нее.
Но вместо этого все казалось спокойным. Маркус обратил внимание на несколько групп фургонов и вьючных животных, которые сквозь снег направлялись по проторенной дорожке к зияющему отверстию.
Если он правильно догадался, они несли провизию. Трибун логистики Цимнея, казалось, производила погрузку запасов для марша.
Не подав сигнала остановиться, капитан продолжал ехать прямо к отверстию в стене, и легионы канимов и алеранских солдат последовали за ним.
Маркус невольно вдрогнул, когда проходил через отверстие в защитной стене.
Люди жаловались друг другу, когда думали, что их не подслушают.
Приказ исходил от капитана: никто не должен использовать заклинания огня, которые могли уберечь людей от холода лучше, чем любой плащ.
На другой стороне, за Защитной стеной была… гавань.
Маркус прищурился. Равнина перед Защитной стеной была идеально плоской на полмили от подножия стены на всем ее протяжении.
Так было легче поражать цели, когда они постоянно не скакали вверх и вниз по пересеченной местности, и помогало ослеплять врага своими собственными рядами, когда нападали Ледовики. Это был просто открытый участок земли.
Он был забит высокими кораблями армады, которая возвратилась из Кании, лес голых мачт упирался в снежное небо.
Зрелище было странным. Маркус почувствовал полную растерянность, когда Легионы повернули направо вдоль Защитной стены.
В конце концов все их силы выстроились в колонну, параллельную стене.
Капитан скомандовал «налево», и Маркус обнаружил, что, наряду с тысячами других легионеров и воинов, смотрит на неуместные корабли.
Октавиан развернул коня и проехал примерно до середины линии.
Затем он повернулся лицом к войскам и поднял руку, требуя тишины. Все мгновенно затихли.
Когда он заговорил, его голос прозвучал спокойно и совершенно отчетливо, усиленный магией воздуха, Маркус был в этом уверен.
— Ну, народ, — начал капитан. — Ваш праздный отпуск в солнечной Кании официально подошел к концу. Больше вам отдыхать не придется.
Это вызвало оглушительный хохот в Легионах. Канимы не отреагировали.
— Как я и говорил, — продолжал капитан, — враг атакует остатки нашей Империи. Легионы сражаются с ним так, как никогда раньше не доводилось нашим предкам. Но без нашей помощи они могут только отсрочить неизбежное. Нам необходимо быть в Риве, господа, и прямо сейчас.
Маркус слушал речь капитана, который излагал ситуацию на дальнем краю Империи, но глаза его были прикованы к кораблям.
Он видел уже не так четко, как когда-то, но заметил, что корабли… как-то изменились.
