Анджей Ясинский - Толлеус, искусник из Кордоса
Не успели они миновать рыночные ворота, как дорогу загородил стражник, а словно из-под земли вынырнули вооруженные серые тени с эмблемами рыночного патруля на груди. Предчувствуя неладное, Толлеус поднялся с лавки, готовый если не к бою, то к какому-нибудь неприятному сюрпризу. Оболиус покосился через плечо, взглядом спрашивая совета, и, повинуясь кивку, послушно остановил лошадей у ворот.
Из-за спины стражника высунулся утрешний крючкотворец с козлиной бородкой, который утром прилежно переписывал имущество искусника в специальный бланк, украшенный несколькими печатями. Вот и сейчас он теребил в руках какой-то свиток, свернутый в трубку. Взмахнув им, словно императорским скипетром, этот тип явно отдал какой-то приказ, потому что патрульные сейчас же качнулись вперед серой волной. Впрочем, они сразу остановились, поскольку всю повозку искусника вмиг окутала голубоватая сфера, слегка пульсирующая, словно живая.
– Чем обязан? – невинно поинтересовался Толлеус, сознательно опустив положенное приветствие. Настроение у старика было на удивление задиристое, что и заставило его изменить своей обычной манере непротивления.
Из-за серых спин протолкался кряжистый человек в забавной шапке с блестящей кокардой, что выдавало в нем начальника патруля. Степенно откашлявшись, он вежливо представился и, примирительно выставив ладони, сообщил, что уважаемому гостю из Кордоса совершенно не стоит волноваться. Махнув рукой в сторону тощего крючкотвора, пояснил, что это обычная процедура проверки товара с целью установления перечня проданного для расчета налоговой пошлины. Правда, о том, зачем понадобилось так много народу для «обычной процедуры», а также о причинах своего личного присутствия здесь, он умолчал.
Натура взяла верх над опрометчивой агрессивностью, и искусник убрал защиту. Этим немедленно воспользовался Козлиная Бородка, повторно взмахнув свитком. Сам он тоже не остался в стороне, ринувшись к телеге, словно гончая за зайцем.
Лишь только оробосцы вплотную приблизились к Толлеусу, рассредоточившись по кругу с угрюмыми лицами, тощий разительно преобразился. Враз став неуловимо похожим на стервятника, он нацелил на искусника испачканный чернилами палец и с клекотом в голосе, что только усиливало сходство с падальщиком, вскричал:
– Сдать посох! Дальнейшую вашу судьбу…
Договорить тираду он не успел, потому что кончик того самого посоха, который тощий собирался изъять, оказался в неприятной близости от его носа.
– На каком таком основании?! – Голос искусника сорвался от кипевшего в груди бешенства.
Ситуация накалялась, оробосцы явно приготовились к битве, вот только чародеев с ними не было, лишь обычные воины. Поэтому чувствовали они себя совершенно неуютно. Толлеус не атаковал по этой же причине: здравый смысл подсказывал, что что-то тут не так. Если бы Оробос хотел его получить, тут кишели бы чародеи. Дернув кадыком и побледнев, крючкотворец уже тише пояснил:
– На земли Оробоса с незаблокированными посохами пропускают только представителей дипломатического корпуса Кордоса. Но в соответствии с подписанным нашими императорами соглашением представители посольства не имеют права заниматься коммерческой деятельностью на территории чужого государства! – Замолчав на секунду, чтобы перевести дух, он продолжил: – Таким образом, либо вы дипломат и нарушили соглашение, за что вас надлежит арестовать и передать Кордосу, либо вы незаконно пересекли государственную границу и являетесь преступником…
О том, что надлежит делать во втором случае, Козлиная Бородка умолчал, но и так понятно. Было видно, что оробосцы не знают, как поступить, осознавая свой долг, но при этом прекрасно понимая свои шансы. Толлеус не стал дальше нервировать людей. Открыв крышку сундука, на котором сидел, он вытянул приглашение и сунул под нос чиновнику. Тот дважды прочитал бумагу, проверил печать и обескураженно развел руками. Искусник закон не нарушил. Серые с явным облегчением расслабились: смертоубийства не случилось.
– Так вы не против, если мы проверим ваши товары? – смущенно потупившись, словно барышня на выданье, спросил Козлиная Бородка.
Старик не стал возражать. Что-что, а уж ссора с чародеями у них в стране в его планы никак не входила.
Свернутая трубочкой бумага и в самом деле оказалась давешним перечнем вещей искусника. И сейчас патрульные скрупулезно проверяли по пунктам, что Толлеус продал сегодня. Все позиции оказались на месте, отчего лицо крючкотвора печально вытянулось.
Крепыш в шапочке подошел к телеге и извиняющимся голосом доверительно сообщил:
– Вот как интересно получается, сколько лет живу, никогда не слышал, чтобы простым искусникам жезлы не пломбировали.
– А что за пошлина такая? – обратился старик к начальнику патруля, пока шла проверка. – Я ведь сразу заплатил за место.
– Ну как же, уважаемый! – жизнерадостно откликнулся здоровяк. – Еще до войны был введен налог на искусническую деятельность в пользу империи.
– Но ведь Искусство в Оробосе не запрещено? – обеспокоенно уточнил старик.
– Нет, конечно же нет! Но если вы желаете открыть искусную школу или наладите продажу искусных товаров, то извольте заплатить налог, чтобы не прижимать своими действиями чародеев в их вотчине. – Закончив речь, служивый тепло улыбнулся. Мол, все хорошо, дела житейские.
Когда досмотр закончился и путь был открыт, Толлеус, пожевав губами, задал последний вопрос:
– А что, любезный, велик ли налог? – и услышал в ответ довольное:
– Да уж немал! Семьдесят процентов. Не любят тут вашего брата.
Так искусник и поехал в Широтон: в легком ступоре с округлившимися глазами.
Хозяин «Толстяка» встретил давешних постояльцев приветливой гримасой на страшном лице. На быстро темнеющем небе зажглись первые звезды, и в воздухе уже чувствовалась ночная прохлада. Толлеус, занятый невеселыми размышлениями, даже пропустил момент, когда повозка остановилась перед входом в гостиницу. Все мысли крутились вокруг одной-единственной дилеммы: выполнять ли набранные Оболиусом заказы и если да, то заплатить ли с вырученной суммы положенный налог. Варианты есть разные, но ни одного хорошего. В конце концов Толлеус решил честно исполнить обязательства перед людьми, но при этом не торопиться с выплатой налога. Навряд ли кто-нибудь узнает, что он подписался оказать некоторые услуги. Адреса клиентов ему известны, а возвращаться на рынок он все равно не планировал. Так отчего бы не попробовать утаить от жадных лап оробосских чиновников честно заработанные монеты? Что же касается времени, то если повезет, он расквитается со всеми задачами за день и два следующих полностью посвятит поискам. Договорившись сам с собой, старик довольно кивнул и наконец отправился к услужливо замершему в дверном проеме хозяину.
