Юрий Никитин - Куявия
Дракон повернул голову, в глазах тот же вопрос, Иггельд сказал громко:
– Молодец, молодец!.. Я тебя люблю. Так и лети.
Внизу блеснуло, потом еще и еще. Показалось, что солнечный луч отражается от поверхности озера, Малыш несся как стрела, в глаз кольнуло еще пару раз, и тогда шевельнул коленом, дракон послушно сложил крылья, ветер засвистел в ушах, а тело стало легче.
Зеленая трава окончательно превратилась в лес, хоть и крохотный, на опушке часто и зло поблескивал холодный свет.
Земля приближалась, появились крохотные двигающиеся точки, он различил фигурки всадников. Все кружили вокруг поблескивающего крупного шара размером с сарай, внутри проступала фигура сгорбленного человека с поднятой рукой. Короткие злые искры вылетали из шара, всадники шарахались, кто-то упал, остальные прицельно пускали стрелы, те отскакивали от оболочки шара.
Дракон снизился, Иггельд рассмотрел множество мелких точек, уже неподвижных, разбросанных вокруг этого сверкающего круга.
– Давай, Малыш, – прошептал Иггельд, – давай… если бьется с артанами, значит – наш. Даже если это див или колдун…
Всадники заметили налетающего дракона слишком поздно. Тот выставил лапы, крылья в стороны, пронесся над самой землей, сбивая, сметая, разбрасывая, как разбрасывает взбешенный лось кучу сухих листьев. Затем развернулся, пробежал по земле. Иггельд съехал по гладкому боку и ринулся вперед с обнаженным мечом.
Дракон понесся рядом огромными прыжками, опередил и погнался за редкими всадниками, что сумели удержаться в седлах или же ухитрились снова туда вскочить. Иггельд бросился к шару. Там высокий худой старик, бледный, с трудом удерживал над головой трясущуюся руку.
– Помощь! – выкрикнул Иггельд.
– Хорошо, – прошептал старик.
Он закрыл глаза и повалился на землю. Сверкающий шар моментально исчез. Иггельд подхватил колдуна одной рукой, тело оказалось легким, будто держал не человека, а ягненка. Правый рукав халата заправлен за пояс, Иггельд не сразу сообразил, что старик однорукий.
Последнего всадника, что ринулся прочь, Малыш догнал, сбил с коня, а потом всякий раз сбивал, когда тот пытался встать. Так отдалились далеко, Иггельд наконец подозвал дракона, ар-танин же притворился мертвым. Или в самом деле Малыш переломал все кости.
Иггельд огляделся, за спиной плотный лес, впереди равнина, лишь у самого горизонта пара зеленых холмов, можно бы перевести дух, а то и развести костер. Старик застонал, открыл глаза. Иггельд осторожно отпустил руки, старик отступил на пару шагов и сел на землю.
– Ноги не держат, – сообщил он с виноватой улыбкой – Сейчас отдохну, пройдет. Спасибо, что так вовремя…
Иггельд поинтересовался:
– А зачем вам это?
– Что? – спросил старик, но Иггельду показалось, что прекрасно его понял.
– Драка с артанами, – объяснил Иггельд. – За спиной лес, можно спрятаться. В густой лес всадники не ринутся.
Старик покачал головой.
– А зачем?.. Все погибло. Мой друг и властелин погиб. Страна захвачена врагами. Женщина, которой я посвятил всю жизнь, меня замечает не больше, чем домашнего таракана. Друзья и враги погибли… Я Барвник, всегда был при Тулее, но теперь и Тулея нет.
– Я все-таки разведу костер, – сказал Иггельд. – Моему дракону надо перевести дух. Даже я устал на его загривке, но я сидел, а он крыльями махал за двоих!..
Старик вяло усмехнулся. На дракона посматривал с любопытством, но без страха. Иггельд сказал на всякий случай:
– Он не кусается.
– Верю, – ответил Барвник – Просто никогда не видел дракона без вживленного штыря. Надо сказать, вы совершили великое…
Иггельд торопливо отправился за хворостом, принес огромную кучу, старик лежал на спине, закрыв глаза. Малыш сидел столбиком рядом, завилял хвостом, выворачивая пласты земли. Старик открыл глаза, Иггельд свалил хворост, достал трут и огниво.
Старик понаблюдал, сказал мирно:
– Недавно прошли дожди, мох отсырел Позвольте, помогу…
Он указал пальцем на поставленные шалашиком щепочки, там сразу же вспыхнул оранжевый огонек, впился острыми зубками в прутики, послышались щелчки. Иггельд поспешно подкладывал сухие веточки, потом уже не только сухие, сказал завистливо:
– Хотел бы я быть вот так… колдуном.
– Точно? – переспросил Барвник. В голосе прозвучали странные интонации. – А если пришлось бы отказаться от драконов? . Юноша, нельзя идти по разным дорогам одновременно. Вы сразу делаете выбор: быть умным или сильным. Но и потом приходится все время выбирать, отказываться…
– Понимаю, – вздохнул Иггельд. – Нет, драконов ни на что не променяю. Расскажите о себе, хорошо?
Он раскрыл походный мешок, разогрел мясо, на ломти хлеба положил пласты сыра и тоже прогрел над огнем, сыр расплавился и покрыл хлеб красивой ноздреватой массой. Старик ел сперва вяло, потом распробовал, а за едой начал рассказывать о дивной жизни во дворце, где он овладевал тайнами магии. Именно тайнами, само применение не интересовало, он не старался извлечь из нее пользу или упрочить положение при дворце, где постоянные интриги, борьба за место поближе к Тулею. Была прекрасная жизнь, полная тайн и очарования, но разом все рухнуло. Рухнуло страшно, рухнуло ужасно, безнадежно…
– Почему безнадежно? – спросил Иггельд. – Долина… Ветров все еще держится. Даже, я бы сказал, без особых усилий!
Барвник взглянул исподлобья. Подумал, буркнул:
– Долину Иггельда вы назвали по-старому, Долиной Ветров. Это значит, что либо ему завидуете и не хотите признавать успех соперника, или, что менее вероятно, вы и есть Иггельд, но настолько скромны, что просто неестественно для мужчины и куява…
Иггельд улыбнулся, развел руками.
– Молчу, молчу!
Барвник некоторое время изучал его из-под косматых бровей. Лицо менялось, наконец пробормотал:
– Да, вы – Иггельд. Все-таки разбираюсь в людях. Я слышал о Долине, но, признаюсь, не верил. В тяжкие времена простолюдины всегда сочиняют небылицы о молодом и сильном герое на белом коне. А если еще и вовсе на драконе… Я разбираюсь и в драконах, по крайней мере, знаю о многих видах, но такого огромного и сильного еще не видел… И когда вся Куявия затоплена этим нашествием, для людей надо придумать легенду, что где-то есть город, который не сдается.
– Мы не просто не сдаемся, – сообщил Иггельд. – Мы уже истребили два войска, что посылали к нам в горы.
Барвник отмахнулся:
– Да, слышал, слышал… Но полагал, легенды. Мягко говоря, преувеличение. Неужели Ральсвик в самом деле погиб?
– Не только Ральсвик. Мы сделали вылазку, сожгли катапульты, а их полководец Волин… тоже пал.
