Павел Александров - Дар миротворца (СИ)
– В последнее время я понимаю его всё меньше, – прошептала чародейка. – Идёмте к нему. Мне кажется, он затеял что-то безрассудное.
Взобравшись на каменный помост, Эфай окинул взглядом огромное пространство пещерного зала. У мелких отнорков копошились люди. Время шло к обеденной поре, а сегодня как раз был день обмена, и многие готовили добытые камни или кристаллы.
– Приветствую вас, труженики Подземных Копей! – громко возгласил отшельник, и голос его эхом прокатился по бесконечным пещерам. – Моё имя Эфай из Нафариса, называемый также Фосферосом из пустыни Фаран…
«Он спятил, – подумал Калиган. – Он всех нас погубит».
Амарта смотрела на него с каким-то диким восторгом, Автолик же – как на самоубийцу, решившего найти себе смерть покрасивее.
– Он свихнулся, наш отшельник, это точно, – зашептал вольный стрелок. – Сейчас не только надзиратели – весь Тёмный Круг сбежится. Замечательный план!
То, что говорил Эфай, показалось Калигану наивной попыткой расшевелить этих поглощённых бессмысленной суетой людей. Он призывал их вспомнить те чувства, какие испытывали они, когда видели восход или закат солнца, любовались зеленью трав, слушали приятную мелодию или смотрели весёлое представление кукольников. Затем он предложил им сравнить это чувство с тем, что они испытывают в повседневном долблении камня. Он убеждал их вновь пережить чувства душевного тепла, когда их обнимали родные, когда они сидели с друзьями у костра или в трактире, или когда возвращались усталые после работы в родной дом; а потом – подумать о своих здешних жилищах и о ночах, которые они проводят в них, и сравнить эти чувства.
Тем временем из ближайших отнорков вылезло уже около полусотни людей. Приблизившись к помосту, все они, покрытые пещерной пылью, молча слушали. В выражениях их лиц Калиган не заметил ничего, кроме обычного каменного равнодушия, но уже то, что эти люди оставили работу, чтобы послушать пришлого оратора, было удивительно.
Между тем отшельник всё говорил и говорил, а люди всё подходили и подходили. Их уже столпилось около сотни. И тут Калиган, не столько слушавший Эфая, сколько наблюдавший за людьми, увидел, как в выражениях их лиц что-то неуловимо меняется. За месяцы своего заточения он хорошо изучил этих людей и знал, что никакими красочными повествованиями невозможно пробудить у них интерес к жизни «наверху». Но сейчас, вслушиваясь в негромкую, безпафосную речь отшельника из Фарана, они как будто пробуждались от долго сна. Выражение тупого равнодушия на их лицах сменялось переживаниями сильных, трепетных чувств – забытых за годы заключения, и вот, о чудо, возрождённых вновь…
…Резкий шипящий свист под сводом, – и народ испуганно засуетился, попятился к своим убежищам. Люди отступали не в панике, как при появлении пещерного чудовища, а с обыденной покорностью перед своими надзирателями. Правда, как заметил Калиган, чуть-чуть с не такой покорностью, как всегда.
– Эфай, берегись! – крикнул он, мгновенно поняв, что означает этот шипящий свист.
Автолик скинул лук с плеча, настороженно глядя вверх. Три пещерных горгульи, быстрых и сильных, выращенных учёными умами Тёмного Круга, парили под сводом главного зала. Из тоннеля, откуда обычно прибывала повозка с харчами, выбежала группа легионеров, возглавляемых подземным магом Тайроном.
«Три мага, пять мечников. Восемь против четырёх, если не считать трёх крылатых тварей, – мгновенно прикинул шансы Калиган.
– Держи, дружище, – Автолик сунул ему свой меч и натянул тетиву.
Тайрон, которого Калиган называл не иначе, как «хитрой сволочью», с первого взгляда понял, что за гости сюда пожаловали, и не стал тратить время на предложение сдаться. Наконечник его кривого посоха полыхнул лазурным пламенем, и тотчас ослепительный голубой шар ударил в Эфая. «Паралич!» – мелькнула у старшего следопыта мысль, однако магический шар, ударив отшельника в грудь, рассыпался на сотни голубоватых огоньков, по-видимому, не причинив тому никакого вреда. Эфай, похоже, всё ещё пребывал в тех чудесных переживаниях, которые столь искренне старался передать подземному люду. Он не спеша, словно перед выходом на турнирное поле, обнажил свой меч странника и, миролюбиво держа его остриём вниз, сошёл с помоста.
Тайрон замер. Калиган не без удовольствия заметил, как изменилась его ухмылка.
– Те-е-ефрозо-о-о! – выпалил он формулу одного из самых распространённых заклятий магии огня, и два других мага вторили ему такими же огненными сгустками.
В эту секунду Калиган поразился быстроте коварной сообразительности Тайрона. Каким-то образом он догадался или почувствовал, кем являются друг для друга этот отшельник и эта чародейка. И направил свой удар в Амарту, тогда как двое его помощников – в Эфая, рассчитывая, что тот, в первую очередь бросится защищать женщину, позабыв о собственной защите.
Но Эфай, словно будучи уверен в безопасности Амарты, лёгким движением меча рассыпал оба направленных в него огнешара. Третье заклятие сгорело, не долетев до Амарты самую малость. Сгорело как будто само по себе, и Калигану оставалось только гадать, что за секрет постиг Фосферос, позволяющий ему сжигать вражеские заклятия в полёте. Секундой спустя ошеломлённый своей неудачей Тайрон упал, сбитый с ног обездвиживающим заклятием Амарты. Двое его собратьев, правда, не растерялись, тотчас приказав легионерам атаковать, а сами вскинули посохи, синхронно создавая общее заклятие, чтобы поразить чародейку наверняка. Амарта опередила их на долю секунды, использовав силу лесной магии. Растений в пещерах не было – её излюбленной, как помнил Калиган, Плотоядной лозы у неё не вышло, зато из-под ног магов вырвался столб песка и камня, ошеломив и опрокинув их навзничь.
– Сверху! – раздался крик Автолика.
Вольный стрелок метко всадил стрелу в зубастую пасть пикирующей горгульи. От когтей второй твари он увернулся в прыжке-перекате, сделав второй выстрел, уже лёжа на спине – горгулья рухнула с пронзённой шеей. Третью крылатую хищницу разрубил взмахом меча Калиган, тут же отбивая выпад клинка легионера и повергая его на землю своей коронной подножкой. Мышцы стареющего следопыта ожили, мгновенно возродив все подзабытые за время заключения боевые навыки. Второй легионер рухнул на своего собрата, получив носком сапога в живот, третий и четвёртый в мгновения ока лишились оружия, едва скрестив мечи с Эфаем, а последний – просто застыл в нерешительности, выставляя перед собой клинок.
– Довольно! – приказал Тайрон, осадив вскочившего на ноги рыжебородого мага. – Остынь, Ксаркес, нам с этой четвёркой не справиться, – Калигана насторожило, что этот хитрый тип так просто признаёт поражение. – Переговоры?
