Константин Костин - Ксенотанское зерно
— Посмотрим… — король принял некую бойцовскую стойку.
— Прошу прощения, господа, что вмешиваюсь в вашу благородную беседу.
И король, и его противник вздрогнули: кто это сказал?
Через мгновенье ситуация стала еще менее понятной: сквозь непроницаемое темное "стекло", в которое продолжали отчаянно биться гвардейцы, прямо сквозь кирпичную стену в зал бывшей фехтовальной мастерской вошел человек.
Немолодой, худой, босой. В обычной крестьянской одежде, войлочной широкополой шляпе, каких крестьяне не носили уже лет сто.
— Ты… кто?! — взвизгнул герцог.
Король Вальтер с неудовольствием отметил, что сам был близок к подобному позорному звуку.
— Я? — незнакомец улыбнулся.
Из-под полей шляпы сверкнули серые спокойные глаза. Языком пламени качнулось огненно-алое петушиное перо в шляпе, тонким солнечным лучиком блеснула тоненькая золотая серьга в левом ухе, которую почему-то никто никогда не замечал.
— Ты? — выдохнул герцог, — Старый колдун…
— Я, — перебил его незнакомец, — всего лишь скромный мельничный подмастерье.
Король неожиданно успокоился:
— Вот и Третий.
***
— Что же вы, ваше величество, так неосторожны? — укоризненно обратился к королю узнанный незнакомец-Подмастерье, — не взяли с собой ни одного образа святых? Что, если бы я не смог устранить ведьм уважаемого Вольфганга?
— У меня были на то свои причины, — развел руками король.
— Знаю я ваши причины. И все равно — неосторожно и самонадеянно.
— Я мог бы его победить.
— "Мог бы" и "победил бы" — две разные вещи.
— Так это ты?! — до герцога дошло, — Из-за тебя мои ведьмы не пришли на зов?
— Я, — повернулся к нему Подмастерье, — Я. Скажу больше, это я помог Ирме сбежать от тебя и твоих прихвостней, это я убил остальных твоих колдуний, это я всячески мешал и вредил тебе. И, — Подмастерье улыбнулся — это я сделал так, что два претендента не престол убили друг друга.
— Но почему?! Насколько я помню сказки о тебе, ты должен был пойти против короля?
— Против короля? Почему?
— Ты же за свободу! Как и я!
— Я — за свободу, — прищурился Подмастерье, — Вот только я не уверен, что за свободу ТЫ. Это ведь ты устроил развал и разруху времен Новой династии. Только тем, что привел ее на трон.
— У меня не получилось! Дай мне попробовать еще раз! Убей короля!
Герцог попытался было что-то наколдовать, судя по яростным пассам, но замер, увидев покачивающийся в пальцах Подмастерья образок святого.
— Я хотел бы уточнить, — кротко поинтересовался король Вальтер, — Вы, уважаемый, на моей стороне? Или я понял неправильно?
— Неправильно, — отрезал Подмастерье, — Я — на стороне народа, а вы, ваше величество, народ угнетаете.
— Тогда вы на его стороне?
Подмастерье вздохнул:
— Кто не с нами, тот против нас… Сделай выбор… Добро и зло… Закон и хаос… Когда вы все уже поймете, что в этом мире есть и другие цвета, кроме черного и белого?
— Я, значит, черный, — король Вальтер оглядел себя, — герцог — белый. А ваш цвет, уважаемый?
Герцог попытался бросится на Подмастерье, но тот взмахнул рукой и не ожидавший нападения Вольфганг упал в кресло. Которого мгновенье назад в зале не было.
— Мой цвет? — Подмастерье провел пальцами по петушиному перу, — Цвет свободы.
— Но…
Король неожиданно обнаружил, что сидит в кресле, как и его неожиданный собеседник. Подмастерье взмахнул рукой и кресло с герцогом подъехало к ним. Из пола вырос круглый столик, на котором появились три большие оловянные кружки.
— Не желаете пива, господа?
— Нет! — рявкнул герцог.
— Ну, как хотите, — Подмастерье закинул ногу на ногу, пошевелил босыми пальцами и отхлебнул из кружки, — Я хотел бы прояснить некоторое непонимание своих целей и желаний.
Он посмотрел на короля и герцога:
— Генерал Нец… Герцог цу Юстус… Два противника… Две стороны… Вы никогда не задумывались, что в самом деле олицетворяете две вечно противоборствующие стороны?
— Добро и зло? — усмехнулся король.
Ситуация была абсурдна до смешного: в непроницаемом зале сидят король и его противник и слушают философские сентенции из уст босоногого крестьянина.
— Нет, — Подмастерье качнул шляпой, напомнив покойного Грибного Короля, — Я бы назвал вас Порядок и Беспорядок.
— И на чьей ты стороне? — король быстро определил, кем он является в этой паре.
— Я, — с нажимом произнес Подмастерье, — на стороне свободы. Каковая, на мой взгляд, является абсолютно необходимой для народа и при этом нуждается в обеих сущностях, упомянутых мною ранее.
— Я хочу свободы! — герцог сообразил, как двусмысленно это прозвучало и уточнил — Свободы для всех!
— Неважно, чего вы хотите. Важно — что у вас получается. А получается у вас — Беспорядок. Вещь нужная, но в определенных долях. Как и Порядок.
— Не могли бы вы пояснить свою мысль? — король с видимым удовольствием выпил пива.
— Извольте. Что такое Порядок без Беспорядка? Все на своих местах, все регламентировано, каждый — на своем месте, каждому указано, что делать, что говорить, что думать… Свободы нет. Не хватает толики хаоса, свободного веселья, необходимого безумия… Что такое Беспорядок без Порядка? Все разбросано, никаких правил, никаких законов, никакой уверенности ни в чем, постоянная борьба каждого с каждым, постоянное выживание. На первый взгляд — истинная свобода. На самом деле свободы нет и здесь.
— Да почему? — не выдержал герцог.
— Потому что простому человеку все равно, не может он выйти на улицу потому, что это запрещено законом или потому, что его там ограбят. Он несвободен в любом случае. Свобода — это не тогда, когда волки и овцы сидят каждый в своем загоне и не тогда, когда они все вольно бегают на природе. Свобода — когда волки отдельно, а овцы отдельно.
— Бараний рай, — презрительно бросил герцог, — Кому такое понравится?
— Всем, кроме волков. Но они обычно не интересуются мнением других, почему мы должны обеспокоится их мнением?
— Я что-то потерял мысль разговора, — пожаловался король.
— Подытожим, — Подмастерье поднялся, — Порядок и Беспорядок равно необходимы для подлинной свободы. Однако последнее время я увидел, что в нашем счастливом королевстве появились тенденции к увеличению Беспорядка. И решил вмешаться на стороне Порядка. Чтобы соблюсти необходимый баланс.
— Стоп! — герцог внезапно понял, что перед ним — не многословный сторонний наблюдатель, а серьезный и опасный противник, — Хватит слов! Для чего ты здесь?
