Константин Костин - Ксенотанское зерно
— Держи! — Рудольф еле успел увернуться от второй балясины, брошенного ему.
— Сдурел?!
— Извини! Забыл!
Брошенная каменная бита снесла несколько не успевших увернуться слуг, остальные откатились вниз.
— Бежим?
— Нет!
Слуги Короля перегруппировались — двое остались лежать, окровавленные — и метнулись по второй лестнице. Якоб бросил в них еще одну балясину, но не попал. За его спиной Рудольф скатился вниз и подобрал шпагу убитого:
— Живем!
Несколько слуг бросились к гвардейцу, посчитав его легкой добычей. Один рухнул, с кинжалом в горле, зазвенели шпаги в схватке.
— Рудольф?
— Нет!
Выщербив лестницу до середины, Якоб двинулся на пятерку слуг, держа в каждой руке по каменной дубине. Дубинки вращались, гудя.
Слуги попятились. Им бы очень пригодились пистолеты, на худой конец — арбалеты… Но увы.
Противник Рудольфа упал, заливаясь кровью. Сам гвардеец упал на колено.
Треск!
Второй, бросившийся было на противника, отлетел, сбитый брошенной Якобом дубиной. Рудольф уперся кулаками в пол, тяжело дыша. Потянулся к шпаге…
Якоб метнул последнюю балясину, пришибив еще одного из слуг, и бросился вниз, к Рудольфу. Четверка слуг ринулась за ним и превратилась в тройку: гвардеец бросил шпагу, как дротик и сумел убить одного врага.
Слуги глупцами все же не были: оцени в потери, они отступили и рванули за подмогой, скрывшись за дверью балкона. К счастью, не той, за которой были девушки.
— Сколько их еще в здании?
— Шестеро, — быстро подсчитал Якоб.
— Откуда ты знаешь?
— Лотта сказала.
— А она…
— Ребята… ой!
Ирма, выглянувшая было, захлопнула дверь: из второй двери выскочили слуги Короля во главе с Леонардом.
Принц Дитрих продолжал в это время выступать с балкона дворца перед толпой. Если бы был жив Грибной Король, который мог связаться с любым из своих слуг посредством белой пряди грибницы… Тогда принц бы понял, что за его спиной — враг. Но Король был мертв. И принц был спокоен.
Якоб с Рудольфом быстро отступали к стене, рядом с окном.
— Вот это да, — быстро оценил Леонард масштабы побоища, — прикончим их, ребята.
Они бросились на наших героев. Вернее, трое бросились, а трое, которые уже видели, на что способен босоногий крестьянин и избитый гвардеец, чуть подзадержались.
— Зелень красная, бирюзовая! — Якоб понял, что под рукой ничего такого метательного не было. Хотя…
— Куда?!
Якоб прыгнул вперед, чуть ли не под клинки шпаг и дернул за край ковровую дорожку на лестнице. Зелень!
Вместо того чтобы сбить с ног противников, дорожка порвалась.
Думать было некогда.
Якоб отмахнулся от слуг дорожкой, запорошив глаза пылью и им и себе. Несколько раз отпрыгнул в сторону, кашляя и протирая глаза.
Рудольф, успевший подскочить, несколькими точными ударами прикончил двоих. Трое других слуг, которые спускались вниз по дальней лестнице, бросились вверх, увидев приближающегося Якоба. Поздно: тот успел добраться до балясин. Каменная бита сбила с ног всех троих, а вторая прошлась по головам, проламывая черепа.
Неожиданно оставшись один, Леонард отступил на балкон.
— Хозяин! — крикнул он, — Хозяин!
Ответа не было. По одной лестнице к Леонарду приближался хромающий и покрытый кровью Рудольф, по второй — Якоб, с окровавленной каменной дубиной в руках, похожий на горное чудовище.
— Вы все, — Леонард взмахнул шпагой, — вы все заплатите за это! Король Дитрих прикажет и вас повесят! Вас…
Он захрипел и упал вниз лицом. Из спины торчала рукоять кинжала. Позади зажимала рот руками бледная Ирма.
Парни подбежали к ней:
— Это ты его?
— А где ты взяла кинжал?
— Лотта нашла… — Ирма дрожала крупной дрожью.
— Молодец, — покачал головой Якоб.
— Но это неправильно…
— Правильно. Он мог вбежать в дверь, и тогда кинжалом вы бы от него не отбились.
— Но в спину — неправильно…
— Неправильно, — вздохнул Якоб, — нечестно. Но очень часто, пока правильные люди размышляют, честно или нечестно бить в спину, неправильные бьют, не раздумывая.
***
— Смотрите-ка, — герцог указал за спину короля, — ваши прихвостни пытаются вас спасти.
За слоем "стекла" было видно, что гвардейцы и монахи, видимо, сумевшие разогнать слуг Короля, бьются, пытаясь пробить преграду и спасти своего короля.
— Пусть стараются…
Гвардейцы отчаянно лупили в "стекло" кулаками, рубили шпагами, что-то пытались сделать монахи.
Безуспешно.
— Да, сегодня один из нас умрет, ваше бывшее величество. Но это буду не я. Амулет вас не спасет.
Герцог поднял руки.
Глава 48
— Медь! — выкрикнул Якоб.
— Что медь? — хором спросил все.
— Медь! — Якоб закрутил головой, — Если мы не ударим их медью, они поднимутся.
Рудольф посмотрел на покойников. Те лежали неподвижно.
— Ты уверен? — гвардеец толкнул ближайшего ногой.
— Ну да.
— Да, — подтвердила Ирма, вцепившись в рукав спокойной Лоты, — Я сама видела.
— Что-то они не торопятся подниматься…
Якоб сел на ступени разгромленной лестницы:
— Ну давайте подождем.
— Так, — возмутилась Ирма, — хватит дурака валять! Быстрее уходим, пока и правда не ожили.
— Что-то не так, — Якоб даже не пошевелился, — Должны уже ожить… Похоже…
— Похоже, — Ирма топнула ногой, — что кто-то решил провести научный опыт, чтобы узнать время оживления мертвых слуг Грибного Короля.
— Они не сами оживают, — проговорил сидящий Якоб, — Их поднимает сила Короля. Значит…
— Король их не поднимает, — пожал плечами Рудольф, — И?
— Король мертв.
Ирма и Рудольф сели по бокам Якоба. Лотта фыркнула и пошла осматривать тела, перепрыгивая через обломки мрамора.
— Мертв? — тихо сказала Ирма, — Значит, все кончилось? Его слуги стали нормальными людьми?
— Наверное, — пожал плечами Якоб. Он чувствовал себя очень усталым. Как будто ему не семнадцать, а, по крайней мере, двадцать. Может даже, двадцать пять.
— И народ на площади… Он расходится? А Дитрих?
— Это кто такой?
Ирма с неудовольствием отметила, что в голосе Якоба было только вялое любопытство. Ни капли ревности!
— Это принц, который выступал с балкона.
— Судя по крикам, — подошла Лотта, — он продолжает выступать.
— Ничего не кончилось?
— Знаете что? — поднялась и отряхнула платье Ирма, — Пойдемте, посмотрим.
***
— Посмотрим… — король принял некую бойцовскую стойку.
