Константин Костин - Ксенотанское зерно
За спиной Якоба остались длинные коридоры, шесть бесчувственных заговорщиков и один мертвый. Сам виноват: слишком быстрый, успел отпрыгнуть от кулака. А вот от летящей статуи — не успел.
Оставалось совсем недалеко до балкона, как впереди распахнулась дверь.
Якоб еле успел сдержать удар. Девчонка крутанулась в его сторону, вытянув вперед руку со скрюченными пальцами.
— Лотта?
Глава 47
— Ты что здесь делаешь?
Девушка неожиданно поклонилась:
— Госпожа Ирма была так добра, что взяла меня с собой.
Якоб тряхнул головой, пытаясь сообразить, что делать дальше:
— Так… Что ты здесь делаешь?
— Госпожа Ирма была так добра…
— Это я уже слышал.
— Не перебивай! — задорно отозвалась Лотта, — Госпожа Ирма была так добра, что взяла меня с собой. Сюда, во дворец. Здесь на нас напали.
— Кто?
— Люди.
— Какие еще люди?! Слуги Грибного Короля?
— Ну да.
Якоб привел мысли в порядок. Помощник — это хорошо, пусть и девчонка.
— Ты случайно не знаешь, сколько слуг Грибного во дворце?
Лотта задумалась ненадолго:
— Тринадцать. Не считая госпожи Ирмы, господина Рудольфа, тех двоих, что на балконе и восьми покойников.
— Откуда покойники… Хотя… Рудольф здесь?
— Да.
— Тогда ясно. Где он?
— Он был захвачен в плен, вместе с госпожой. Сейчас они заперты в комнате…
— А тебя почему не заперли?
— Сначала хотели. Но потом наверное, решили, что я безобидна и бросили просто так.
Лотта хитро прищурилась:
— Что будем делать, Якоб?
Что тут думать?
— Показывай, где Ирма. Если мы объединимся с Рудольфом — тринадцать человек нас не остановят.
***
— Рудольф, как ты…
Ирма не успела спросить, как Рудольф собирается избавиться от опутавших его веревок, как ответ пришел сам собой.
Гвардеец шевельнулся и сбросил с себя кольца разрезанных веревок. Показал Ирме блестящее лезвие маленького ножика:
— Глупцы… Ни связать правильно, ни обыскать…
Рудольф спрятал ножик обратно за обшлаг и принялся развязывать веревки на запястьях Ирмы:
— Как скрутили… Руки онемели?
— Да.
— Я и говорю: глупцы.
— Как же эти глупцы справились с вами? — Ирма облегченно растирала запястья, чувствуя покалывание крови.
— Глупцы, когда их много — страшная сила. Идем.
— Как мы справимся с теми, кто захватил дворец?
— Никак. Я должен вывести вас, а с остальным справятся гвардейцы.
— Тебя послали спасти меня?
Рудольф остановился у двери и осторожно выглянул в щель.
— Нет. Я сам пришел.
— Из-за меня?
— Да.
***
— И в чем же мои ошибки?
Король Вальтер задал свой вопрос почти из вежливости: он уже решил для себя все. Жить герцогу осталось несколько секунд.
— Первая, — герцог был спокоен, только пальцы сплетались и расплетались, — Смерть гриба, даже такого, как Король — не убивает грибницу. Заплесневевшие мозги слуг Короля никуда не делись. Толпа по-прежнему стоит на площади и чествует нового короля. Вторая: вы не можете меня убить.
— С толпой мы разберемся, — пообещал Вальтер, — После вас. Август.
Гвардеец выстрелил.
Пуля с визгом отскочила. От воздуха. Не долетев шага до герцога. Тот торжествующе улыбнулся:
— Я же сказал.
***
— Якоб!
— Ирма!
— Рудольф!
— Лотта!
Две пары встретились в коридоре дворца. Якоб с бегущей позади Лоттой и Рудольф, который бежать не мог и хромал, опираясь на плечо девушки.
— Да, — сразу же сказал Якоб, гладя по спине повисшую на нем Ирму, — Рудольфа можно исключить. Он сейчас и от кошки не отобьется.
— Кто не отобьется?
— Ты не прав, Якоб, — серьезно сказала Ирма, — Рудольф ранен, но сила его духа по-прежнему велика. Он — настоящий дворянин…
— А Якоб, значит, так, — вступилась за парня Лотта, — быдло крестьянское?!
— Стоп! — развел девушек руками Якоб, — Нашли время. Уходим из дворца.
Четверка двинулась к выходу.
— Лотта, — тихо спросила на бегу Ирма, — ты в порядке? Они с тобой… они тебя…
— Нет, госпожа, — шепнула Лотта, — они ничего мне не сделали. Их отвлекли.
— Это хорошо… А почему это ты заступаешься за Якоба? Он — не твой.
— Но ведь и не ваш, госпожа?
— Почему это не мой?
Ответить Лотта не успела: девушки с разбега наткнулись на спины остановившихся парней.
— Что?…
Беглецы остановились у входа на балкон большого зала. Под потолком, почти на их уровне, висела огромная хрустальная люстра, а вниз спускались две широкие лестницы. Лестницы спускались в зал. Туда, где стояли слуги Грибного Короля. Десять человек.
— У меня даже шпаги нет… — пробормотал Рудольф.
— Будем драться или убегать?
— Драться, — вздохнул гвардеец.
— Почему? — начала было возмущаться Ирма.
— Потому что нас заметили.
***
Несколько быстрых пассов, громко выкрикнутое заклинание — и мир вокруг короля Вальтера разительно изменился.
Стены, окна, двери, пол, потолок — все, казалось, залил слой толстого мутно-серого стекла. Люди в комнате — гвардеец, монах, цу Гольденберг — превратились в застывшие статуи, покрытые тем же "стеклом". Все предметы посерели и поблекли.
Обычными и подвижными остались только герцог цу Юстус и король Вальтер.
— Почему моя магия на вас всегда дает сбой? — поморщился герцог, — На вас что, какой-то амулет?
— Да… — протянул король, — От отца остался… Так ты — колдун, Вольфганг?
— Колдун… Колдуны — это ваши деревенские шуты. Я — маг. И это не Грибной Король — мой хозяин. Я — его хозяин.
— То есть, вы обвиняли меня в колдовстве, — король усмехнулся, — сами будучи колдуном?
— Магом! Я — маг, понятно вам?
— Что синее с зеленым, что зеленое с синим…
***
— Лотта, ты ведьма?
— Нет! Нашел время интересоваться!
— Тогда не высовывайся!
Рудольф и Якоб вытолкали девчонок за дверь и повернулись к противнику.
Слуги Грибного Короля — мертвого, но на них это никак не сказалось — бросились вверх по лестнице, выхватывая шпаги.
Тррах!
Якоб ударом кулака расколотил мраморные перила.
Обломки полетели в слуг.
Выдернута одна из каменных балясин, толстая, с узкой верхушкой, похожая на вытянутую бутылку.
Якоб взмахнул ею как дубинкой.
Слуги отшатнулись.
— Держи! — Рудольф еле успел увернуться от второй балясины, брошенного ему.
