Леонида Подвойская - Предтечи зверя. Максим
– Что же вы раньше? - раздался упрекающий вой уже из прихожей.
– Да, ну и хитрый, ты бесёнок, - хохотала хозяйка. Меня - то без мазей. Чтобы знала, что не в лекарствах суть и ценила, да?
– Ну что Вы, - обиделся Максим такому объяснению. Наоборот, чтобы этот меньше правды знал. Кстати, - вдруг вспомнил он. А кто такой Молох?
Смех разом замолк.
– Тебе лучше не знать, - коротко отрезала молодая женщина.
– Мне то ни к чему, но вот твой, как его… ну бык этот, он ему на тебя капает.
– Удушу… А откуда ты знаешь? Почему он мной заинтересовался? Я же, вроде не в его бизненсе. Или… она мрачно задумалась.
– Знаете, я этих шпионских романов начитался. Там умные мысли попадаются. Если уберешь одного такого, то появиться другой. Но кто? А через этого теперь можно сливать дезу.
– Да, орланчик, ты не по годам мудр. Хотя и не всегда. К примеру, ну, на кой тебе вот все это - она метнулась в спальную комнату и вытянула оттуда здоровенный, плотно набитый чемодан. А это - в евро,- протянула она кейс. Ну что за детство?
– Понимаете… с этими валютными счетами… Хотя, не долго возится. Вы мне поможете? А то неохота вновь с алкашами связываться.
Узнав, что эту кучу денег следует положить на расчетные счета трех детских домов (одному- пятьдесят и двум другим - по двадцать пять тысяч в пересчете на Евро), итальянка озабоченно приложила руку ко лбу подростка, а потом, когда он недовольно крутанул головой, как-то горько улыбнулась.
– Идеалист. Да разворуют все эти деньги и там. Так что от одних ворюг они перейдут к другим.
– Не думаю. Понаблюдаю…
– Ну, деньги твои. Давай счета. А эти - она кивнула в сторону кейса - надеюсь не в Африку голодающим или там больным СПИДом?
– Разберусь - хмуро ответил Максим.
– Ну, не злись, не злись. Повзрослеешь, увидишь, что ты не прав. Воровскую породу наших чинуш веками не вывели.
– Только чинуш? - зло переспросил Максим?
– Я не воровка. Да и ты эти деньги не честным трудом, а?
Максим, подхватив кейс, хлопнул дверью. На нарядном, окружающем коттеджи газоне здоровенный мордоворот выгуливал на безразмерном поводке накую же здоровенную надменную псину. Может, они оба были и хорошими существами. Но если одно существо, зная, что его любимец внушает страх окружающим, прогуливается с этим любимцем без намордника… Ну сам - то ладно. Привыкли к таким мордам. А псина - без намордника и на таком поводке… Макс сосредоточился и волкодав, или как его там, тотчас вцепился в ногу хозяину. Тот тонко, по - поросячьи взвизгнул, оттолкнув своего любимца. Тот вновь, без всякой агрессии, словно исполняя привычную работу, хватанул хозяина за толстую икру.
– Теперь будут сами бояться. Как карманники, - зло решил подросток, садясь в троллейбус.
На собрание он приехал все еще злой. Не дали сорвать на себе настроение и карманники - на этот раз их просто не было. Поэтому производственное совещание могло перерасти в жестокие разборки.
– Уважаемые коллеги, мы собрались для того, чтобы обсудить, как нам жить, да, даже не работать, а жить дальше… Ведь так дальше нельзя.
– А чего там нельзя - тут же хмуро и развязно возразила уборщица. За такие деньги я что, языком буду вылизывать полы у этих… этих…
– А не мешало бы. Думаю, будете. Пока не начнете хорошо, чисто убирать обычным способом - будете. Вот сейчас и начнете. Знали, что сегодня соберемся, так хотя бы…
– Ну вот еще, - поднялась грузная неопрятная баба и вышла, хлопнув дверью.
– И вы, Маргарита Львовона, у вас же на кухне вообще антисанитария. Удивительно, что детишки еще дезинтерию не подхватили.
– Не нравиться - ищите другую, - тоже с вызовом подхватилась такая же дородная, но чуть поопрятнее женщина бальзаковского возраста. Я тоже за ними, за этими… посуду вылизывать не буду.
– Кроме того, ну хватит уже обворовывать детишек. Вы же и себе, и внуку своему и еще коту тащите. Ну станут, станут же поперек горла эти куски…
– Брешешь! Не поймана- не вор! А за оскорбление при свидетелях - и эта дама, потрясая телесами, бросилась к выходу.
– Дядя Володя, вот Вы у нас и дворник и рабочий. Ну почему во дворике грязища, пустые бутылки и вообще… И почему Вы ничего не чините? Даже лампочку новую ввернуть - пока вас допросишься, самой проще.
– Когда считаю нужным, тогда и делаю. А если тебе не терпится - карты в руки, - тоже развязно объяснил свои взгляды работяга с испитым лицом. А бутылки - собираются у нас здесь компании ночами.
– Но вы же еще и сторож!
– Ладно, девка, морали читать. Я думал, че новое расскажешь. А так - как не прыгай, на одно и тоже место грохнешься.
– Какая я вам еще девка - вспыхнула заведующая.
– Девка и есть. Ничего, станешь бабой - успокоишься. Он хохотнул и тоже вышел.
– Теперь можно поговорить наедине с воспитательским составом. Давайте вместе подумаем, что же произошло? Почему мы относимся к детям, как, ну, как к каким… крысенятам?
– Как государство, там и мы.
– Ну это же неправда, неправда! Государство… сами тянете все. Дошло - горшок новый домой, а сюда - старый, еще наверное со своего детства завалявшийся. Это у младших. А у старших… - она безнадежно махнула рукой. А эта озлобленность, эта жестокость… Я думаю, что тем, кто не любит детей, лучше вернуть наворованное и уйти.
Небольшой, но крепко спаянный коллектив загудел растревоженным ульем. Но в это время грязную комнату, именуемую актовым залом, посетило неожиданное явление. Поддерживаемые под руки санитарами, шатаясь и поглядывая на часы, не здороваясь с бывшими коллегами, вплыли бывшая со своим муженьком.
– Он здесь. Он должен быть здесь. Как нет? Он же обещал! Он точно был здесь - я же видела, что твориться! Найдите, найдите его и передайте- глядя на часы она начала подвывать, - что мы все. Рассчитались. До копейки! Дом продали, авто продали, золото, хрусталь, ковры - да все! все! Он должен знать. Должен простить!
Муж, разительно поспустивший с лица спеси и наглости, тоже хотел что - то сказать, но они оба вдруг скорчились и заорали, словно пожираемые изнутри каким - то свирепым зверем.
Медработники уже вкололи своим пациентам что - то сильнодействующее, и они постепенно повисли на крепких руках.
– Что тут у вас происходит? - озадаченно спросила низенькая моложавая женщина в строгом, даже не брючном костюме. Она пришла вместе с санитарами и было видно, руководила ими.
– У нас собрание работников детского дома. А Вы…?
– Врач - психиатр нашего областного психдиспансера. Вот, привезла пациентов. Дети сдали их после того, как они действительно продали много чего и перевели все Вашему учреждению.
