Оксана Демченко - Безупречный враг
— Не госпожа я, — горько усмехнулась Натэлла. — Князь вернется со дня на день и выставит меня за дверь немедленно, вот уж в чем нет сомнений. По большому счету ежели, будет он прав… А, ладно! Иди. Вдруг он окажется заодно с сестрицей своей? Изуродуют девку. Мне в свое время вот так и помогли добрые люди. До сих пор маюсь. Твердо обещаешь исполнить что сказал?
— Да.
— Ладно, тогда я займусь неотложным. У него должны быть письма, у этого Эгриза. Надо возвернуть.
— Я решу дело.
— Все вы с придурью, родовитые князья, — вздохнула мачеха. — Не в твоей чести вопрос. Дуэль — это красиво и все такое, девки млеют… Но купить в нашем-то случае быстрее и надежнее. Ему шкуру спасать надобно. Я позаботилась, его задержали на постоялом дворе. Сейчас — продаст. А позже из гадства по рукам пустит, я таких знаю. Сиди пока что тут. Отдохнет, отоспится — тогда и тяни ей жилы.
Лидия жалобно всхлипнула. Ей снова на короткое мгновение почудилось, что ночью она ошиблась. Не мог ее Лориш так себя вести, она спутала голоса. Муж сидит здесь, рядом. Именно его и не пускают. Оказалось, не его…
Незнакомая тощая конопатая горничная скользнула в дверь. Подсела без звука, сочувственно вздохнула, погладила по волосам и напоила с ложечки чем-то теплым и терпким.
— Лежите, нельзя вам о глупостях думать, — со смешным сельским северным оканьем забормотала она. — Я ваша новая Марта. Хорошее имя, мне оно в радость. Меня женка княжья привезла вам. Потому как я работящая и в лечении крепко понимаю.
— Давно я лежу?
— Третий день. И еще до вечера будете отдыхать, все у вас ладно, все благополучно, — поспешила уверить конопатая Марта. — Папаша ваш скоро приедут. Брат ваш туточки сидят, недавно их выгнала, чтоб отдыхали. Нельзя спрашивать! Глазоньки закрывайте и спите. Так надобно. Вечером разбужу, накормлю, и все у нас станет вовсе замечательно.
Горничная ворковала и бормотала, гладила по волосам, не давая ответить и слова. От ее ровного говора становилось уютно. Выпитое согревало изнутри, даже руки больше не ныли и не горели. Кольца штор прошуршали, отгораживая комнату от излишне яркого дня. И Лидия заснула.
Там, во сне, она снова, как в детстве, стала подниматься из темной глубины к поверхности, сияющей золотыми солнечными узорами. Только теперь бездна внизу казалась опасной и холодной. Она тянулась, обвивала тело змеями водорослей. Темными ледяными ключами студила спину, сводя судорогой. Приходилось спешить, плыть изо всех сил, прорываясь к свету.
На преграду Лидия натолкнулась внезапно. Это незримое препятствие было подобно прозрачному льду. Княжна ударилась об него, забилась, раня руки. Тело хотело меняться, чувствуя близость второй стихии — воздуха. А темная вода не отпускала. Тянула вниз, губила. Обман и отчаяние оказались слишком взрослыми для этого счастливого детского сна. Они висели камнем, топили, лишали последней надежды…
— Все хорошо, — зашептал в ухо незнакомый голос. — Я здесь, я тебя больше никому не позволю обижать. Держи руку, вот и молодец, просыпайся, не надо так плакать и биться. Все плохое позади.
Рука действительно протянулась и вытащила наверх — из сна в знакомую комнату, теплую и безопасную. Отдышавшись, Лидия открыла глаза и постепенно смогла рассмотреть в полумраке вечера того, кто ее выудил из опасного озера.
Сперва не узнала, да и, присмотревшись, не перестала сомневаться. Уж точно не про этого человека она говорила — самый завидный жених Дэлькоста, самый галантный ухажер при дворе и так далее. Его высочество Мирош выглядел старым, серым от усталости и совершенно, просто мертвенно спокойным. Он сидел прямо на полу возле кровати, бережно гладил плотно обернутую тканью руку. Княжна от удивления даже прикрыла глаза. Вот уж кого никак нельзя было ожидать! Тем более ей, позорно поддавшейся на лживые посулы наемного «мужа»…
— Здравствуйте, — неуверенно выдохнула Лидия, снова открывая глаза.
— Добрый вечер.
Мирош помолчал, гладя кончиками пальцев светлые волосы, пока вездесущая конопатая горничная протирала лоб больной влажной тканью и поила Лидию с ложечки очередным полезным настоем. Наконец Марта завершила свои дела и исчезла из поля зрения.
— Лидия, я перед вами бесконечно виноват. Но все же выслушайте меня. Я хотел расстроить нашу помолвку и попросил короля о содействии в этом щепетильном вопросе. Мне казалось, он просто поговорит с вашим отцом и мы установим некую… компенсацию. Нас не связывали личные отношения, и мне представлялось, что я не совершаю ничего предосудительного и тем более непоправимого. Скажем прямо, я повел себя по-детски и позволил тому, кто мне не друг, взять на себя поручение, допустимое лишь для друга. Альбер воспользовался моей временной слепотой. Он не желал перемены в расстановке сил, какую мог дать альянс семей Тэль-Коста и Тэль-Даргов… Кузен нанял Тэль-Локта, хотя никогда не признается в своем участии. Впрочем, я знаю брата… Ложь отравила нас всех. В итоге разрушила и мою жизнь, и вашу. И судьбу еще одной очень хорошей женщины. Глупо оправдывать сделанное интересами страны и ценностью жемчуга. Нелепо. — Мирош устало прикрыл лицо руками и снова довольно долго молчал. — Мой брак с Эльзой недействителен. Ваш брак также фальшив. Где мой ребенок, цел ли он, не знаю и едва ли узнаю. Остается спасать вашего, хоть это еще возможно сделать. Я нашел того, кто состряпал запись о браке. Скажем так, я обсудил все вопросы и снял… осложнения. Он готов переписать лист целиком и вшить в книгу, а также под присягой подтвердить, что запись вполне верна, что иных никогда не было. Получится вот что: мы женаты более двух месяцев. Это мой ребенок, и я никому не позволю даже думать иначе.
— Зачем вы пытаетесь спасать меня? — тихо удивилась Лидия.
— Чтобы сохранить хоть что-то, дающее право жить и смысл жизни, — горько признал Мирош. — Нельзя же предать всех. Я больше никогда не посмею выйти в море. Она повелевала штормами, и такое предательство соленая вода не простит мне. Лидия, я пытался все сберечь и не понимал даже, что разрушаю лучшее в своей жизни. У меня и у вас, Лидия, много больше золота и земель, чем у короля… Но мы не можем вернуть себе радость, даже отдав все до последнего медяка. Знаете, это банально звучит, я почти смеюсь, когда выговариваю такие нелепые слова. Мы взрослые люди и… — Принц махнул рукой и горько усмехнулся.
— Мне не смешно, — признала Лидия. — Я понимаю, и я…
— Лидия, вам рано себя в чем-то винить, и я надеюсь, что для вас радость еще не утрачена, — задумался Мирош. — Вы никого не предали. Вы даже не вините меня, не ругаете и слушаете без возражений. Что же, будем переделывать запись?
