Степан Кайманов - Практическая антимагия
– Его дух вернулся в наш мир.
– Получается, асготский король уничтожил некромагов и колдунов по велению Хашантара?
– Наверняка, – ответил призрак. – Подозреваю, они заключили такое соглашение. Хашантар помогает Арцису выиграть войну, а тот уничтожает колдунов и некромагов или клеймит их. Либо – смерть, либо – клеймо. В любом случае Хашантар побеждает. Правда, я не верю, что на этом беды Арциса закончились.
– Почему не вмешался? Почему не предупредил Арциса?
– Тогда бы я себя выдал. А Хашантар не должен знать обо мне.
– Что за игру ты ведешь?
Призрак не ответил, и я решил зайти с другой стороны.
– Чего раньше молчал?
– Не был уверен, как обстоят дела на самом деле.
– Но предполагал?
– Не скрою, предполагал.
Как в лабиринте. Вроде бы кажется, что за следующей дверью точно будет выход, а вместо него находишь еще одну дверь, а потом еще одну. И так до бесконечности. Тайна сменилась тайной. Теперь понятно, чем Арцису не угодили колдуны и некромаги, но в то же время неясно, зачем эта бойня понадобилась небожителю. Впрочем, неважно. Я мертв, так что бой с Хашантаром отменяется. Какие интриги будет еще плести вернувшийся небожитель, не имеет никакого значения. О нем, как и об Арцисе, можно смело забыть. А с моим телом призрак пусть делает все, что захочет. Хоть на куски руби, хоть по селам вози да показывай. Плевать.
– Колдуны и некромаги были той единственной силой, что могла противостоять Хашантару в будущем. Могла сокрушить его могущественную армию, – мрачно сообщил призрак, – которую он уже собирает.
Могущественную армию?..
Время понеслось вспять. Потусторонний свет померк, исчез призрак, пали заколдованные стены подземного убежища, и я очутился в комнате, где поселились желторотые маги. Я вдруг ясно увидел, как Мирмака пожирает та зараза, похожая на серого осьминога. Блестящие серые щупальца шевелились, росли и все глубже проникали в душу.
Вот так всегда. То из призрака слова не вытянешь, то как понесет… А я только настроился забыть о проклятом небожителе навсегда.
– Клеймо… В кого оно их превратит?
– В рабов. Колдовство Хашантара наполнит каждый дух тьмой и свяжет с телом так, что ни один всадник его не достанет. – Он на миг замолк, а потом обреченно добавил: – Уже связывает. Если будут живы, придут по первому зову своего повелителя, если будут мертвы, восстанут из могил, услышав его клич. И будут тупо подчиняться ему, его желаниям. Огромная армия колдунов и некромагов, не знающая боли, страха и усталости. Сила возрожденного Хашантара будет поддерживать их столько времени, сколько ему понадобится.
– Если он так велик, зачем ему армия?
– Чтобы упиваться своим могуществом. Чтобы видеть, сколько мерзких тварей находится в его власти. Чтобы с наслаждением взирать, как они по его воле уничтожают мир.
– Я тебе не верю. У них наверняка есть какая-то другая цель, о которой ты почему-то молчишь.
– Быть может, – намекнул он безрадостно.
– Уничтожают мир? – Я улыбнулся. – Знаешь, меня всегда забавляли подобные легенды о темных властелинах и демонах. Я никогда не понимал, зачем им уничтожать мир? По-моему, все это так бессмысленно. Скажи мне, что они станут делать, когда наконец-то достигнут своего, не оставив камня на камне от Эленхайма? Ни одна легенда не отвечает.
– Думаю, Хашантара интересует не столько Эленхайм, сколько… – он поднял глаза к потолку, – небожители.
– Ты говоришь так, будто знаешь его сто лет.
Призрак явно обиделся, непонятно отчего. А я подумал, как хорошо, что меня там не будет. Еще неизвестно, что хуже: умереть сейчас, от стрел и огня, или в будущем, от колдовства небожителя? Гадай не гадай, я уже этого не узнаю. Возможно, оно и к лучшему.
– Только не лги: Лиля… она еще помнит меня?
– Не знаю, Анхельм. Честно, не знаю.
Стоило мне покинуть тело, и мыслями я уже был у кровати дочери. Только любопытство держало меня в собственном склепе. Но теперь, когда я был свободен, когда получил ответы на вопросы… Не хотелось лишь оставлять своего спасителя в гордом одиночестве. Невежливо получалось.
– Не хочешь немного развеяться? – пригласил я призрака, с улыбкой поглядывая на стену. – А то это убежище мне порядком надоело.
Он почему-то отвел глаза и виновато пробубнил:
– Боюсь, ничего не выйдет.
– Интересно почему? – насторожился я, не сводя глаз с призрака. – Уж не ты ли меня остановишь?
Он молчал, разглядывая кроваво-красное пламя. Ну и демон с тобой!
Я решительно метнулся к стене – и беззвучно налетел на что-то… твердое. Будь я живым, из глаз от такого удара непременно бы посыпались искры. Но в том-то и загвоздка, что тела не было; оно лежало там, на полу, а я, призрак, парил здесь, у неприступной стены. Очевидно, единственной стены в мире, не пропускающей потусторонних существ. Однако и черный всадник, и старый друг свободно прошли сквозь нее. А я ничем от них не отличался.
Я развернулся и, стараясь не замечать грустного призрака, что было сил бросился к стене. Призрак молча проводил меня взглядом.
Случилось то же, что и в первый раз: стена не пропустила меня. Я ударился обо что-то – да так, что отскочил на пару шагов. Не претендую на роль знатока загробного мира, но в одном уверен точно: призраки могут проходить, пролетать сквозь любые преграды, возведенные живыми.
Я кончиками пальцев дотронулся до камня, и только сейчас мне стало ясно, что налетал я совсем не на стены подземного убежища. Между старым камнем и моей прозрачной ладонью было еще что-то. Невидимое и гладкое. Словно тонкое и крепкое стекло.
Решил отгородить меня от всего мира? Посмотрим, чья возьмет. Думаешь, стану просить у тебя помощи? Как бы не так. Будь ты хоть самым великим магом на свете, я найду лазейку. Плевать, зачем это тебе понадобилось. Я знаю, что нужно мне. Никакие магические стены, никакое колдовство не остановят меня в моем стремлении увидеть дочь.
Пол и потолок можно было не проверять на прочность. Как, впрочем, и оставшиеся стены. Там меня ждала очередная незримая преграда. А как насчет недавно заделанного прохода?
Подумал ли ты, старый друг, заколдовать и его?
Я уперся спиной в колдовскую стену и, оттолкнувшись от нее, полетел так быстро, как еще никогда не летал. Стрелой – в сторону прохода.
Бых! Поверх свежей кладки побежала рябь, открывая мелкие знаки, начертанные на незримой стене. От удара они вспыхнули ярко-голубым светом. Вспыхнули и начали быстро-быстро угасать. Не прошло и минуты, как таинственные символы потухли. Стоит ли говорить, что покинуть собственный склеп мне так и не удалось.
