Стивен Браст - Иорич
— Хм?
— Первый вариант — послание от вашего имени, чтобы ее признали недееспособной, а вы вели бы ее дела.
Я расхохотался.
— Алиера будет просто в восторге!
— Несомненно.
«Согласен, босс. Я сколько лет уже твержу…»
«Заткнись.»
— Они купятся?
— Купятся? — нахмурился он.
— В смысле, сможете ли вы убедить Империю в ее недееспособности?
— Разумеется, нет. Дело совсем в другом. Необходимо заставить ее принять услуги адвоката. Если она не желает спорить с Империей, она по крайней мере может доказать, что не сошла с ума. Или же согласится переговорить с вами, а вы уже убедите ее принять услуги советника.
— А. Да, может сработать. Или же сделает Алиеру еще упрямее. Она ведь поймет, к чему все это. — Я подумал. — Понятия не имею, что она выберет.
— Хммм. И есть еще одно средство, можно даже начать с него. В любом случае дело ускорится.
— Если при этом у меня меньше шансов оказаться убитым, прекрасно. Что за средство?
— Процессуальный иск в адрес Империи. Если мы начнем с нападения, всегда можем отступить; если начнем защищаться, потом направление сменить труднее. — Он побарабанил пальцами по столешнице и кивнул. — Да, я начну с этого. За час, полагаю, я сумею составить и подать заявление, и возможно, к концу дня получим результат.
— Они не тратят времени впустую.
— С этим делом — нет. Почему-то они очень торопятся.
— Угу, — кивнул я. — Вот и мне так кажется. Почему бы это?
— Хороший вопрос. Если хотите сделать что-то полезное, выясните.
— С чего вы взяли, что я на это способен?
— Я узнал ваше имя.
— О да, я знаменитость.
— Можно и так сказать.
— Не подскажете, откуда стоит начать поиски?
— Можно спросить императрицу.
— Ладно.
Его брови вздернулись на дюйм.
— Вообще-то я пошутил.
— Да?
— Вы знакомы с императрицей?
— Как-то беседовали.
— Ну, если вы полагаете, что способны вытащить из нее хоть крошку сведений, препятствовать не стану.
— Ладно, — решил я. — А если не получится?
— Лорд Дельвик из моего Дома, возможно, сможет что-то вам сообщить, если захочет беседовать с вами. Он имперский представитель в нашем Доме.
— Ясно. Кстати, примите совет: никогда не вмешивайтесь в его связь с Империей. Иначе весь Дом на дыбы встанет.
— Да, слышал такое, — ответил он.
— Ладно. Тогда начну.
Он выдвинул ящик стола, покопался там и протянул мне нечто, смахивающее на медную монетку с гербом иоричей.
— Покажите ему это и скажите, что вы от меня.
Я положил монетку в кошелек и заметил:
— Буду время от времени с вами связываться.
— Само собой.
Я встал и поклонился, на что Перисил ответил наклоном головы, после чего покинул его кабинет. До выхода из Дома я добрался без особого труда, спасибо Лойошу — у него хорошая память насчет поворотов.
Джарегов я выслал вперед, проверить, много ли убийц шастает в округе; получив сообщение, что таковых не найдено, я быстро прошагал ко входу во Дворец. Затем проследовал прямо — насколько позволяли внутренние повороты, — к Императорскому крылу.
Когда бы вы ни оказались в Императорском крыле (ну ладно, когда бы я ни оказался), вокруг все время будут сновать пажи и рассыльные, на всех эмблема Феникса, а в руках — зеленый футляр для бумаг; иногда, впрочем, футляр золотистый, а порой это и не футляр вовсе, а что-то другое. Терпеть их не могу: они вечно делают вид, что знают Дворец как свои пять пальцев, а это совершенно немыслимо. Двери, коридоры, лестницы здесь везде и повсюду, причем сочетаются они порой под нелепыми углами, словно архитектор был не в своем уме. Приходится переспрашивать, куда идти, обычно — у стражника, который, разумеется, при этом в точности сообщит, что он думает о выходце с Востока, не способном найти дорогу самостоятельно.
Действует на нервы.
Впрочем, отыскать покои, где императрица принимает придворных — как раз одна из самых простых задач, и пройдя всего-то через парочку мелких унижений, я оказался перед обширной и просторной, лишенной кресел галереей, именуемой «Имперской Палатой для Приемов» или как-то так, но среди джарегов более известной как «аллея поцелуев в задницу».
Внушительные двойные двери, пара стражников и изящно одетый драгаэрянин, который мог бы быть родичем леди Телдры — когда та была жива, — с полуулыбкой расположившийся перед входом. Я хотел коснуться рукояти Леди Телдры, но сдержался. Просто подошел к уважаемому господину и поклонился так, словно более важного дела у меня тут не было.
— Владимир Талтош, дом Джарега, и граф Сурке, к вашим услугам.
Он в точности скопировал мой поклон.
— Харнвуд из дома Иссолы, готов служить вам, мой господин.
— Боюсь, мне неизвестен правильный порядок действий, — он ободряюще улыбнулся, — но я бы переговорил с ее величеством, если она пожелает увидеть меня.
Если он и удивился такой просьбе, то ничем этого не выдал.
— Разумеется, господин. Если позволите, я провожу вас в покои для ожидания, а затем передам просьбу.
Я был препровожден в пустой кабинет со стенами желтого колера и полудюжиной весьма удобных кресел, не менее желтых. Вероятно, во Дворце это именовали «желтыми покоями» — по части названий здешний народ весьма изобретателен. Иссола еще раз улыбнулся мне, поклонился и закрыл за собой двери.
Я уселся и стал ждать, думая, когда я в последний раз ел.
Терпеть не могу ждать.
Терпеть не могу голодать.
Поерзав в кресле, я поболтал с Лойошем, вспоминая предыдущую встречу с ее величеством. Тогда она даровала мне имперский титул, компенсируя случайно оказанную службу [2]. Полагаю, она знала о случайности, но решила по собственным соображениям вознаградить меня.
Слышал, что у императрицы в любовниках выходец с Востока — возможно, тут есть какая-то связь. Лойош предложил пару своих вариантов, некоторый из них, вероятно, граничили с государственной изменой. Хотя не обязательно. В кое-каких королевствах Востока отнестись к монарху без должного уважения — тягчайшее преступление, но насколько это справедливо для Империи?
Наверное, я мог бы спросить у Перисила, и получить ответ намного длиннее, чем мне хотелось бы. Таковы уж имперские законы и законники.
Связь с Державой здесь ощущалась практически сама собой, я знал, что прошло около часа.
Затем вернулся Харнвуд с вежливыми извинениями, бутылкой вина, тарелочкой сушеных фруктов и сообщением, что ее величество умоляет меня сохранять спокойствие, потому что она желает говорить со мной. У меня даже сердцебиение участилось; ну не странно ли? Я знаком с Морроланом э'Дриеном и Сетрой Лавоуд, сталкивался лицом к лицу с Виррой, Богиней Демонов [3] — и все равно чувствую трепет, узнав, что эта женщина хочет побеседовать со мной. Вот они, социальные условности во всей красе.
