Ирина Сербжинская - История, рассказанная в полночь
Топфа развел лапами.
— Не знаю. Он сказал: «Пусть они поосторожней» — и все. Говорит, как маги из тюрьмы уберутся, так он в трактир явится, не раньше.
Грогер промолвил:
— Передай ему, что гостя пока не было, но мы ждем, может, заглянет. До утра караулить будем.
Топфа выслушал, кивнул и вразвалку направился к выходу.
— Даррик, открывай окно. Через дверь не пойду: не хватало еще посмешищем среди фюнферов стать!
Когда Топфа исчез, Куксон и Грогер переглянулись.
— Насчет незваного гостя, — проговорил Грогер. — Время к полночи, надо бы обойти трактир, проверить, все ли в порядке.
Куксон кивнул и поднялся.
— Заклятья на двери не дадут тени проникнуть в трактир, — сказал он. — Но она может попасть другим путем. Даррик, — он взглянул на домового. — Все зеркала в трактире завешаны?
— Все. Лично проверил!
— Хорошо, — Куксон протянул Грогеру кожаный ремешок с двумя золотыми треугольниками охранных заклинаний. — Надень. Мы, гоблины, хоть и не способны собственную магию творить, но чужими заклятьями пользоваться можем.
— Охранные заклинания? Думаешь, помогут? — спросил Грогер, застегивая браслет.
Куксон ответил честно.
— Не знаю. У Пичеса тоже имелись, да только его это не уберегло.
Он поправил колпак, проверил застежку своего браслета и продолжил:
— Я так думаю, тень остановили бы старинные заклинания, которые созданы были в то время, когда он жил, да только ими давным-давно уже никто не пользуется. А новые заклятья мастер, видимо, способен разрушать.
— Что насчет охранных заклятий на дверях? — беспокойно спросил Граганьяра.
— На какое-то время они задержат, — ответил Куксон. — Да ты не бойся, мы с Грогером только вокруг трактира обойдем и сразу же назад.
Он взял осколок зеркала и опустил в карман.
— Идем, Грогер!
И гоблины вышли на ночную улицу.
В том, что тень объявится именно сегодняшней ночью, Куксон отчего-то не сомневался. Чувствовал, что тот, кто отдает зеркальному созданию приказы, отправит его за неумирающими обитателями «Стеклянной собаки» и тень не ослушается хозяина, явится. К тому же, ей нужно питаться, чтобы копить силы.
Куксон содрогнулся.
Грогер бросил на приятеля понимающий взгляд.
— Холодно что-то, — пробормотал Куксон.
Он вспомнил, как совсем недавно вот так же ходил вместе с Пичесом. О чем тот говорил? О крае света, кажется…
Куксон сжал зубы, сунул руку в карман, нащупал осколок зеркала, холодный, словно кусок льда.
Обошли дом кругом: тихо, кругом — ни души, вот только на сердце у Куксона было тревожно! Чудилось в тишине что-то зловещее, опасное. Чтобы отвлечься от мыслей, спросил у Грогера:
— Не видели ли твои постояльцы интересных снов?
Грогер смахнул с воротника снежинки.
— Был один человек… — подумав, проговорил он и умолк, внимательно осматриваясь кругом.
— Все спокойно, — сказал Куксон. — Так какой сон этот человек видел?
— Каждую ночь снилось ему одно и тоже: будто мчится он куда-то, погоняет коня, не жалея. Спешит в какой-то город, где ровно в полдень на главной площади казнят его лучшего друга. За пазухой у человека приказ о помиловании и торопится он, чтобы успеть добраться до города до полудня и отменить казнь. Мчится он, но время летит еще быстрее. Добрался он до города, мчится по улицам к главной площади, но уже поздно и никому не нужна бумага об отмене казни. Он опоздал.
Куксон мигом вообразил себе то, что рассказал приятель, даже о зеркальной тени позабыл.
Дошли до крыльца, остановились.
Трактир был погружен во тьму, лишь светились окна, где возле очага охранял Граганьяру храбрый Фирр Даррик.
Куксон первым взбежал по ступенькам крыльца: хотелось как можно скорей убраться с улицы, укрыться за дверью трактира. Оно, конечно, дверь — ненадежная защита от призрачного убийцы, но все же….
В траткире было тихо, горело несколько ламп.
— Все спокойно? — спросил Куксон.
— Спокойно и тихо, как в потухшем очаге. Лично я не волнуюсь совершенно, — отважно заявил Граганьяра, однако цвет пламени говорил совсем о другом.
Фирр Даррик сидел возле очага, поднялся.
— Спокойно, — подтвердил домовой.
Гоблин Куксон оглянулся на Грогера: стало вдруг совестно за собственную трусость. Грогер-то, в отличие от него, держится молодцом, сразу ясно: уж его-то не запугать, не устрашить!
— Обойду все, проверю, — объявил Куксон, твердо решив не поддаваться панике и страху.
Решительно обошел зал, заглянул на кухню — для порядка.
На кухне было пусто, тихо, медные кастрюли, выстроенные в ряд, поблескивали в лунном свете.
— Все спокойно, — сообщил он друзьям, устроившимся возле очага.
Затем по темной скрипучей лестнице Куксон поднялся наверх: тут имелось несколько комнат, которые Хегита когда-то сдавала постояльцам. Потом, правда, перестала это делать: во-первых, хлопотно, денег приносило мало, а, во-вторых, в трактире появился Граганьяра и дела пошли лучше.
Оказавшись в коридоре, Куксон сначала вполголоса заклинание личной охраны пробормотал (второго круга, для ординарных ситуаций. На тот же случай, если ситуация неординарной станет, у него другое заклинание имелось, новейшего изобретения), огляделся: никого. Да и кому здесь быть? Теперь можно было и вернуться, но гоблин решил выдержать характер и пройтись по коридору: лично все осмотреть и проверить.
Годы службы в Ведомстве по делам магии выработали в нем дотошность, въедливость и внимание к мелочам: взялся что-то делать, так делай добросовестно! Молодые гоблины, только-только начавшие трудиться в Ведомстве, втихомолку занудой его называли — Куксону об этом прекрасно известно было.
Он прошелся по коридору, освещаемому лишь парой масляных ламп, заглянул в одну комнату, в другую.
Приятно убедиться, что днем Фирр Даррик времени не терял: все зеркала завешаны, как и полагается.
Гоблин Куксон дошел до конца коридора и повернул обратно.
Двигался он бесшумно, прислушиваясь к каждому шороху, думал то о Мейсе (хоть бы маги поскорей из тюрьмы убрались!), то о неумирающих, то о проклятой зеркальной тени, то, ни с того, ни с сего, о лепреконе, крысой обернувшемся. От души надеялся, что маги его не отыщут и уйдут, несолоно хлебавши, да только вряд ли ему так повезет. Гильдия-то на поиски беглеца, наверное, лучших из лучших отправила…
Куксон сокрушенно вздохнул, покачал головой.
Остановился возле одной из ламп, поправил фитиль, мимоходом пожалел, что Бонамура внизу оставил, на столе, возе очага. Надо было с собой взять, для компании…
