Юлия Винтер - Проклятые
Возле шатра находилась охрана — шесть личных стражей повелителя. Это можно было понять по форме, в которую они были одеты — темно-зеленая, с белыми разводами и огромным гербом, в виде внушительногоо дуба-исполина на груди. Обычные воины же носили одежду всех цветов зеленого, но без белых элементов, да и герб был нашит на плече, уступая размером гербам личной стражи.
От устранения стражей силой сразу пришлось отказаться. По закону подлости, один точно бы успел поднять тревогу. Значит, оставалась магия. Уже в который раз, подправив заклинание на отвод глаз, я, надкусив себе запястье, сцедил несколько капель крови в ладонь. Прошептав слова волшбы, осторожно высунулся из своего укрытия и легонько сдул в сторону стражи кровь с ладони. Ментальный приказ о повиновении занял меньше минуты. «Теперь дороги назад точно нет», — быстро пронеслось в голове. Высоко подняв голову и взглядом удерживая личную стражу владыки, я приблизился к шатру вплотную. Стража расступилась, и я вошел вовнутрь. Теперь все зависело от моего умения убеждать. У меня было ровно две минуты до того, как стража придет в себя и… что будет «потом» в случае не удачи обдумывать не хотелось. Я посмотрел вглубь шатра и встретился взглядом с Анук'сих'хэлем.
Серые глаза повелителя эльфов потемнели. Злость и удивление читались на мужественном лице. Не говоря ни слова и не отрывая от меня взгляда, Анук'сих'хэль плавно поднялся и, сложив руки на груди, сухо поинтересовался:
— Оружие или магия? — я не мог не восхититься выдержкой этого эльфа.
— Слово… Я пришел поговорить, — ни один мускул не дрогнул на лице повелителя, но его тон не оставлял сомнения в том, что к разговорам он точно не расположен:
— Мне не о чем с тобой разговаривать. Даю минуту на размышление, — не весело улыбнувшись, я настаивал:
— Все же я использую это время по-своему. Я пришел просить тебя дать мне время, — хриплый смех эльфа полоснул по ушам.
— Великий король, ночной кошмар Хортборга оказался всего лишь жалким трусом!
— Не спеши, Анук'сих'хэль, в своих выводах. Ты успеешь еще убедиться в обратном. Даю тебе слово, — и в который уже раз за день, вскрыв вену на руке так, чтобы кровь капала на землю, я продолжал: — явиться к тебе в назначенное тобой время. Один, без своего войска, чтобы отдать долг. Ты знаешь, чего стоит клятва вампира на крови, ты можешь быть спокоен. — Он знал. Хитрый блеск глаз служил тому подтверждением. Наклонив голову набок, повелитель медленно, почти по слогам, спросил:
— Какова же цена твоего долга?
— Моя жизнь, — повисшую тишину в шатре нарушил шорох позади меня. Мне не надо было оборачиваться, чтобы понять — это стража. Мы с эльфом продолжали смотреть друг другу в глаза. Наконец, повелитель спокойно произнес:
— Пожалуй, я поговорю с тобой. Оставьте нас. — Когда стража удалилась, Анук'сих'хэль опустился в свое кресло и, совсем не по-эльфийски закрыв лицо руками, обреченно прошептал:
— Нет, ты не трус. Но ты сумасшедший! Моя месть лишена смысла. Что возьмешь с умалишенного? Ты ничего не поймешь. Ни-че-го…
— Спешу успокоить тебя, Анук'сих'хэль, я абсолютно здоров, но открою тебе свой маленький секрет: иногда мне бы очень хотелось быть сумасшедшим. Было бы намного проще. — С согласием эльфа я окончательно успокоился, ко мне даже вернулась способность язвить. Могу сказать со всей уверенностью, заносило меня «будь здоров». Хотя учитывая события последнего полугода, удивляться, было не чему.
— Тогда, будь добр, объясни причину своего поступка. Твоя армия превосходит мою в численности во много раз, к тому же на твоей стороне Гиндариэлл. Зачем тебе просить о времени, когда, будем уж откровенны, еще два-три месяца — и мы бы вынуждены были отступить. Уже сейчас мы несем существенные потери. А тут, являешься ты, один, и просишь время, чтобы впоследствии попросту отдаться мне в руки. Это нелогично! Это глупо! Если бы ты сказал, что явишься ко мне со своим войском, я бы понял. Трус чего-то не доглядел, просчитался и теперь вымаливает о времени. Но нет! Ты говоришь, что будешь один… И ты безропотно примешь смерть от моей руки. Или, может, ты не до конца знаешь правила подобной клятвы?
— Анук'сих'хэль, я давно уже не ребенок и все прекрасно осознаю. — Эльф стремительно поднялся и начал с невероятной скоростью расхаживать по шатру, тем самым, выдавая охватившее его волнение. Он понимал, что все не так просто, и это ему очень не нравилось. Боясь, что добыча как-нибудь сможет улизнуть из его жаждущих мести рук и обойти клятву, он в который раз спросил:
— Зачем тебе это?
— Ты говорил о нескольких месяцах, после которых вы были бы обязаны смириться с поражением, в этом я с тобой полностью согласен, при все моем уважении к тебе и твоему народу… Но, Анук'сих'хэль, у нас нет этих месяцев! — все еще не до конца понимая, что я говорю, повелитель недоверчиво смотрел на меня, щуря глаза. Выдержав его взгляд, я разъяснил:
— У Хортборга нет этого времени…
Мой рассказ о пророчестве вызвал недоверчивую усмешку на лице повелителя. Как оказалось, Теодорос и здесь успел оставить свой след. Понимая, что пришлось провернуть архимагу практически в одиночку, я с грустью осознавал, как же мне еще далеко до всех тонкостей плетения интриг и заговоров. Получив разрешение Анук'сих'хэля на использовании его библиотеки, он вкратце упомянул о нашем якобы споре. Мол, Темный совсем рехнулся с этими народными преданиями о возвращении Свергнутой в Хортборг. Ведь светлый владыка и сам понимает, что это абсолютно невозможно? Конечно, понимает. Но вот Александр, изнывая от скуки в своей долине, теперь отчаянно ищет себе развлечение. И для того, чтобы доказать ему, коль сильно он заблуждается, необходимы древние эльфийские свитки. Зачем? Да ведь всю библиотеку Ковена он уже изучил и ничего не нашел. Но для сумасшедшего вампира и это оказалось недостаточным показателем его заблуждения… «А я, вот слышал, что у вас сохранились старинные легенды, сказки, байки»…
Таким образом, направив ход мыслей повелителя эльфов, который до этого слыхом не слыхивал о подобном пророчестве, в нужное русло, архимаг удовлетворенно потирал руки и плел свою паутину дальше.
Мне стоило огромного труда переубедить Анук'сих'хэля. Телепортировав вампирское пророчество и схемы уже умершего некроманта, я снова и снова, срывая голос, приводил все возможные доказательства. К сожалению, эльфийская версия пророчества, которую Теодорос выудил из-под носа у первородного племени, и человеческая находились у самого архимага. Но, воссоздав по памяти наш с ним разговор в башне Ковена, я настойчиво попросил эльфа взглянуть мои воспоминания. Вытерпев не совсем приятные моменты чужого вторжения в свое сознание, я выжидательно посмотрел на светлого повелителя. Он все еще колебался. Тогда я спросил его, не участились ли проникновения тварей из Хаоса около Заповедного леса. По глазам его понял — участились. А не слышал ли мудрейший Анук'сих'хэль о волнениях возле пустынь Алзаты? О появившихся сумрачных демонах? Слышал…
