Дария Дмитраш - Хранители равновесия
Над полем, над лесом, над озером и водопадом разнеслось чарующее эхо, похожее на отголоски ветра, запутавшегося в капельках воды. Казалось, пространство заискрилось от звуков. Русалки замолкли, удивлённо оглядываясь по сторонам. Стараясь понять, откуда доноситься песня и кто её поёт.
Взмахнув своими крыльями, фея поднялась ввысь, не прекращая петь. Прикрыв глаза, наслаждаясь мгновением, песней, её сутью, её духовной составляющей, она от всей души улыбнулась волшебным существам. Русалки радостно загомонили, переглянувшись между собой. Глядя, как юная хранительница зависла над озером, подсвеченная разноцветными бликами, укутанная искрящимся туманом. Один за другим волшебные существа стали подхватывать чудесную мелодию, вплетая в неё свои чудные голоса. Они сливались с шумом водопада, резонировали с миром, они будто стремились рассказать, поведать душам живых существ сказочную историю. Про их предков, что жили у моря. Про то, как прекрасны скалы, когда на них накатывают волны. Про солнце, что дарит тепло. Про ветер, что даёт чувство свободы. Про реки и озёра, которые они любят всей душой. И жителей водных глубин, что стали их семьёй и домом.
Песнь всё набирала силы, становилась с каждым мгновением прекрасней, заставляя затихнуть даже птиц. В широко распахнутых, отдающих золотистым цветом глазах Диази, читалась искренняя, почти детская радость и счастье. В песнь прибавились бархатистые нотки, будто натянутые струны неведомого, магического инструмента. Она раскинула руки, ловя пальцами воздушные потоки. Запрокинула голову, заставив взметнуться пушистые волосы, в которых тут же запутались багровые лучики солнца. Её хрупкая фигурка будто растворялась в тумане, то истаивая, то вновь приобретая чёткость. Диази в эти мгновения походила на сказочную нимфу. Казалось, отведи взгляд, и видение истает, исчезнет, как этот красочный туман, как этот незабываемый рассвет. Вокруг неё радостно кружились русалки, вплетая свои голоса в её песнь. Счастливо глядя на покровительницу цветов. На представительницу народа фей, которых русалки очень любили.
На берегу столпились остальные, шокировано глядя на Ди, что настолько сильно преобразилась. Она выглядела такой яркой, такой утонченно свободной, что от взгляда на неё помимо воли замирало сердце.
Потрясённый Ирис стоял рядом с Каракалом, не замечая, что его правая рука, что всё это время спокойно лежала на передней лапе Дэйва, сжалась в кулак, вобрав в себя шерстинки хранителя зверей. Раль удивлённо посмотрела на Ириса, на его широко распахнутые глаза, на оттенки восхищенного неверия, что застыли на лице провидца.
Голова Ириса кружилась. Мир будто схлопнулся в одну точку. Взгляд прикипел к Диази, запоминая, вбирая в себя её образ. Непослушное сердце выбивало в груди барабанную дробь. Ощущая, как по телу растекается жидкий огонь, он попытался отвести взгляд от её силуэта, но замер каменной статуей, не в силах заставить себя даже пошевелиться.
Взяв последнюю искрящуюся светом и радостью, ноту, Ди затихла, продолжая смотреть ввысь. Всё никак не находя в себе сил, чтобы придти в себя. Но вот зашумели русалки, привлекая к себе внимания хранительницы. Тепло и искренне улыбнувшись, она опустилась на прибрежный камешек, разглядывая волшебных существ повнимательней. Обводя взглядом контуры утончённого рыбьего хвоста с широким гребнем, гибкие тела, покрытые чешуйками. Добродушные лица, отливающие матовым цветом. Маленькие глазки-пуговки и волосы, что напоминали то жидкое золото, то серебро.
— Я всегда мечтала с вами познакомиться, — смеясь, сказала фея, гладя по щеке доверчиво прильнувшую к ней русалку. Остальные плавали неподалеку или пытались привлечь к себе внимание, задавая вопросы.
— Ты полна сюрпризов, — сказал слышащий, не сумев, однако, до конца вытравить из своего голоса потрясение.
— Их песнь была прекрасной, скажи? — мягко улыбнулась Диази, проводя по влажным волосам серебряной русалки.
— Вы друг друга стоили, — не согласился Бэлл.
Всё утро хранители общались с волшебными существами, задавая вопросы и отвечая на них. Над водной гладью то и дело разносился весёлый смех. Не присоединились к остальным лишь Каракал с Ирисом. Дэйв наблюдал за феями с берега, добродушно улыбаясь. Он просто боялся спугнуть русалок, ведь один раз они его уже испугались. А Ирис углубился в лес, пытаясь взять свои чувства под контроль. Пытаясь успокоить гулко бьющееся в груди сердце. Затушить пожар, что разгорался в его теле. Что не давал спокойно дышать, спокойно думать. Но запечатлённый сегодняшним утром образ все никак не желал исчезать, истаивать. Он стоял у него перед глазами, будоража чувства и кружа голову.
Глава 24
Юная хранительница зависла над озером, подсвеченная разноцветными бликами, укутанная искрящимся туманом. В широко распахнутых, отдающих золотистым цветом глазах Диази, читалась искренняя, почти детская радость и счастье. Она раскинула руки, ловя пальцами воздушные потоки. Запрокинула голову, заставив взметнуться пушистые волосы, в которых тут же запутались багровые лучики солнца. Её хрупкая фигурка будто растворялась в тумане, то истаивая, то вновь приобретая чёткость. Диази в эти мгновения походила на сказочную нимфу. Казалось, отведи взгляд, и видение истает, исчезнет, как этот красочный туман, как этот незабываемый рассвет.
Срывая барьеры, преодолевая потрясение, робость, он стремительно летел, разрывая расстояние между ними. Сознание заполнила глухая решимость. Окунувшись в туман, наблюдая, как мир играет разноцветными бликами. Он положил руку на её плечо, заставив Диази обернуться. Левая рука его тут же заскользила по её спине, спускаясь по лопаткам, обнимая её тонкий стан, прижимая поближе к себе. Ощущая, что сходит с ума от её близости, но прижимаясь к Ди всё сильнее, желая запомнить каждый изгиб её тела.
Голова кружилась от запаха хвои. Её запаха. Вспыхнувшее в груди жаркое пламя опалило сознание, затапливая душу болезненной радостью. Правая рука заскользила по шее Ди, ощутив неровно бьющуюся жилку. Прошлась по гладкой, бархатистой коже до затылка. Пальцы запутались в мягких волосах, удерживая голову феи так, чтобы она смотрела только на него.
А в следующий миг он и сам утонул в медовых глазах, отсвечивающих золотом в лучах восходящего солнца. Весь мир перестал существовать. Прервало существование даже само понятие времени. Он любовался её лицом, больше не сдерживая свои эмоции, оголяя душу. Удивлённо расширив глаза, Диази смотрела на него. В золотых искринках, что вспыхивали в её глазах, читалась неуверенность, растерянность и даже страх. Улыбнувшись, желая успокоить, он приблизил своё лицо и поцеловал её бровь, спускаясь ниже, ощущая как губы щекочут трепещущие ресницы. По телу горячими волнами прокатывалось пламя. Казалось, что в его венах вместо крови течёт раскалённая лава. Это была такая невероятная смесь нежности, желания защитить, закрыть от окружающего мира. Но в то же время сознание затопило всепоглощающее, эгоистическое чувство собственничества, что твердило, почти рычало "ты моя". Глаза его гипнотизировали, говорили, пытались заставить понять её, поверить в этот факт, как в неприложную истину. Что бы она ни делала, рано или поздно будет безраздельно принадлежать только ему. И никак иначе. Похоже, Диази что-то всё же уловила, потому что взгляд её изменился, усилилась растерянность. По телу её прошла дрожь. А взгляд Ириса внезапно сместился к её губам.
