Правильный Драко (СИ) - "Tasadar"

— Все в сборе, замечательно! — продолжил он, потирая руки. — Вы, должно быть, извелись в ожидании? Не буду вас томить. Настало время узнать, с чем именно вам предстоит столкнуться.

Он достал из складок своей яркой мантии мешочек из фиолетового шёлка и потряс им. Оттуда раздалось странное, приглушённое шуршание и рычание.

— Внутри этого мешка — уменьшенные копии тех, кто уже ждёт вас на арене, — пояснил он, и улыбка его стала чуть более хищной. — Каждый из вас вытянет свой жребий. Леди, разумеется, первой.

Бэгмен протянул мешок Флёр. Девушка глубоко вздохнула, дрожащей рукой нырнула внутрь и через мгновение выдернула ладонь.

На её ладони сидела крошечная, но идеально детализированная Мантикора. Существо с телом льва и человеческим лицом злобно оскалилось и мгновенно выгнуло скорпионий хвост, пытаясь ужалить девушку в палец.

Глаза Флёр расширились от ужаса, и она побледнела так, что стала почти прозрачной. Она знала, что шкура мантикоры отражает почти все заклинания, а яд убивает мгновенно.

— Номер один, — бодро констатировал Бэгмен. — Далее… Мистер Диггори?

Седрик, сглотнув, опустил руку в мешок. Когда он разжал кулак, по его ладони переступал мохнатыми чёрными лапами Акромантул. Паук угрожающе щёлкнул жвалами, и Седрик с отвращением поморщился, едва сдерживая желание стряхнуть тварь на пол.

— И, наконец, мистер Крам.

Виктор, не колеблясь, достал последнего обитателя мешка. На его широкой ладони грациозно потянулся Сфинкс — существо с телом огромного льва и головой женщины. Миниатюрная копия посмотрела на Виктора с холодным, оценивающим спокойствием.

Бэгмен хлопнул в ладоши, привлекая внимание.

— Итак! Правила просты, но слушайте внимательно. В центре арены, в логове каждого из этих существ, находится некий предмет. Ваша задача — любой ценой добыть его.

Он сделал многозначительную паузу.

— Что это за предмет — вы увидите сами. Скажу лишь одно: этот артефакт содержит то, без чего вам будет очень затруднительно пройти второй тур. Так что уйти без него — значит выбыть из Турнира.

Он обвёл чемпионов серьёзным взглядом.

— Я хочу вас предупредить. Не пытайтесь победить этих существ в открытом бою. Это существа класса «XXXXX» и выше. Убить взрослую Мантикору или пересилить древнего Сфинкса в одиночку практически невозможно даже для опытного мракоборца.

Чемпионы переглянулись. Страх в их глазах сменился обречённостью.

— Но! — Бэгмен поднял палец вверх. — Я дам вам один маленький, но бесценный совет. Я выбрал этих созданий неслучайно. Все они — и Акромантул, и Сфинкс, и даже Мантикора — обладают высоким интеллектом. Они разумны. И они умеют говорить.

В комнате повисла тишина.

— Поэтому, — голос Бэгмена стал тише, — используйте свой разум. Хитрость. Логику. Дипломатию. Попытайтесь договориться или перехитрить их. Это испытание не только вашей силы, но и вашего духа. Ну а если же не получится… — он снова широко улыбнулся и развёл руками, — что ж, у вас есть волшебная палочка. Удачи.

Дверь приоткрылась, впуская шум толпы снаружи.

— Мистер Диггори, вы выступаете первым, — кивнул Бэгмен. — Как только услышите свисток — выходите.

Директора школ коротко напутствовали своих подопечных и вслед за Бэгменом покинули комнату, оставив чемпионов наедине со своими мыслями и крошечными монстрами в руках.

— И первым на арену приглашается… чемпион Хогвартса! — голос Бэгмена, усиленный магией, эхом отразился от каменных стен. — СЕДРИК ДИГГОРИ!

Трибуны взорвались приветственными криками, особенно старались пуффендуйцы, чьи жёлтые шарфы создали яркое море в одном из секторов.

В этот же миг густой туман, скрывавший дно арены, начал неестественно быстро рассеиваться — но только в одной её части, словно повинуясь невидимой руке.

Белая пелена отступила, обнажая жуткую картину. Это был кусок мрачного, непроходимого леса, словно вырезанный хирургическим путём из самой чащи Запретного. Огромные узловатые деревья стояли плотной стеной, их кроны сплетались, почти не пропуская света, а между стволами, серебрясь в полумраке, висели толстые, как корабельные канаты, нити паутины.

Драко тут же поднёс к глазам омнинокль, выкручивая приближение на максимум. Линзы сфокусировались на фигуре Седрика, который только что переступил границу иллюзорного барьера. Диггори выглядел собранным, но мертвенно-бледным. Он крепко сжимал палочку, и костяшки его пальцев побелели.

Как только Седрик шагнул под сень деревьев, шум трибун, казалось, мгновенно отрезало толстым стеклом. Вокруг воцарилась давящая, неестественная тишина, нарушаемая лишь хрустом сухих веток под ногами.

Воздух здесь был спёртым, тяжёлым; пахло сыростью, гнилой листвой и чем-то сладковато-тухлым — запахом старого логова.

Седрик медленно продвигался вперёд по едва заметной тропе, постоянно оглядываясь. Стволы вековых дубов были сплошь оплетены серой паутиной. Местами она свисала лохмотьями, цепляясь за мантию, и Седрику приходилось с отвращением срывать липкие нити.

Каждый шаг давался с трудом. Инстинкты вопили: «Беги!», но он заставлял себя идти дальше, вглубь этого кошмара.

Тропа виляла между корней, пока наконец не вывела его на небольшую круглую поляну.

В центре, на поваленном стволе огромного дерева, заменявшем постамент, лежал свёрнутый лист старого пергамента. Он слабо светился в полумраке.

«Это оно, — пронеслось в голове у Седрика. — То, что мне нужно забрать».

Он сделал шаг к постаменту, но тут же замер.

Сначала он услышал звук.

Щёлк-щёлк. Щёлк…

Сухой, ритмичный стук, словно кто-то бил костью о кость. Затем послышалось шуршание — тяжёлое, множественное, от которого вибрировала сама земля.

Из темноты, раздвигая вековые кусты, словно травинки, появилось Оно.

Акромантул был чудовищных размеров — больше хижины Хагрида. Его хитиновый панцирь был угольно-чёрным, покрытым жёсткой седой щетиной, а восемь глаз, немигающих и мутных, уставились на маленькую фигурку волшебника. Жвалы монстра ритмично щёлкали, и с них капала густая жидкость, с шипением разъедающая мох.

Седрик побледнел ещё сильнее, чувствуя, как сердце пропускает удар. Он инстинктивно сделал пару шагов назад, поднимая палочку, хотя понимал всю бессмысленность этого жеста перед такой горой мышц и хитина.

— Зачем ты пришёл сюда, человек? — прозвучал голос.

Это было шипение, переходящее в свист, но слова были вполне различимы. Голос был высоким, скрипучим и безошибочно женским, что делало ситуацию ещё более сюрреалистичной и пугающей.

Седрик судорожно сглотнул, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Мне… мне нужно забрать ту вещь, что лежит на постаменте.

Гигантская паучиха медленно переступила передними лапами, приближаясь. Её глаза сверкнули в полумраке.

— А почему ты думаешь, что достоин этого? — прошипела она, склоняя огромную голову набок.

Седрик на мгновение растерялся. Вопрос застал его врасплох. Он ожидал атаки, яда, паутины, но не философской беседы с чудовищем. Он выпрямился, вспоминая слова Бэгмена о том, что нужно использовать разум.

— А кто решает, кто достоин, а кто нет? — ответил он вопросом на вопрос, стараясь смотреть прямо в её многочисленные глаза.

В ответ раздался странный, стрекочущий звук — сухой и неприятный, словно кто-то скрёб ржавым железом по стеклу. Седрика передёрнуло, когда он понял: Паучиха смеётся.

— А ты интересен, человек, — произнесла Паучиха, и её жвалы щёлкнули у самого лица Седрика. — Но так уж вышло, что я — страж этого места. И я решаю, кто достоин, а кто нет. Так что… пришло твоё время.

Не успело эхо её слов затихнуть, как огромная туша метнулась вперёд. Несмотря на свои чудовищные размеры и кажущуюся неповоротливость, двигалась она пугающе быстро и резво. Седрик едва успел среагировать — он перекатился в сторону, уходя с траектории удара, и спрятался за мшистый валун.

В ту же секунду камень содрогнулся: острая, как копьё, лапа монстра с силой ударила в то место, где мгновение назад была голова чемпиона, выбив сноп искр и каменную крошку.