Черльз Стросс - Семейное дело
— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь?
— О чем?
— Прошлой ночью в мою спальню ворвался мужчина, — успокаиваясь, сказала Ольга. — С ножом. Он угрожал мне, приказывая раздеться. А я пристрелила его. Он этого не ожидал.
— Ты?! Стреляла?! В насильника?! И в чем же тогда проблема?
— Дело в том, что при нем была записка с приказом, на котором стояла печать вашей семейной линии.
— И все-таки я не понимаю. — Мириам покачала головой. — Какая печать? Что за приказания?
— Речь о моей девственности, — спокойно объяснила Ольга. — Приказ был вполне определенный. Какие порядки существуют там, откуда ты пришла? По поводу бракосочетания титулованных особ?
— По поводу… чего? А-а. Ну, ты встречаешь кого-нибудь — подходящего тебе кандидата, обычно мужчину, — и вы устраиваете свадьбу. Все. Конец истории. А разве здесь все по-другому?
— Но право собственности! Конфискация. А дальше что?
— Что за «конфискация»? — Должно быть, Мириам выглядела озадаченной, потому что Ольга нахмурилась.
— Когда неженатый мужчина ложится в постель с незамужней девицей, он должен жениться на ней, если может уплатить ее опекуну «цену девственности». А все ее имущество и все права переходят к нему, как к старшему над ней. Она не имеет права голоса в вопросе о том, должен ли он достигнуть соглашения с ее опекуном, которым здесь для меня, пока я под его опекой, был бы барон Хъёрт. В моем случае, поскольку я «чистокровный» отпрыск Клана, все принадлежащие мне акции Клана перешли бы к нему. Этот простолюдин… — она произнесла это слово со злобой, — забрался в мою комнату с мыслью о насилии и с кошельком, полным монет, которых было вполне достаточно, чтобы оплатить выход из возможной ловушки, устроенной бароном.
— А записка, — сказала Мириам с нехорошим предчувствием, — записка была скреплена… чем? Чернилами? Воском? На что похож оттиск… что-то вроде перстня с печаткой?
— Нет, печати Торолда и Хъёрта. Отвратительный обман!
— Еще бы. — Мириам беззвучно присвистнула. — Ты поверишь мне, если я скажу, что не имею… и даже никогда не видела никакой подобной печати? Я даже не знаю, кто относится к линии моего рода или моей семьи, а мне следовало бы это знать, потому что они не успокоятся, если я… — Она замолчала. — Ну конечно.
— «Конечно»? Что?
— Послушай, прошлой ночью дверь, ведущая из твоих комнат на крышу, не была открыта? После того как ты убила его? Я про дверь, через которую он вошел?
Ольга прищурилась.
— А что если была?
— Вчера я уходила из своих покоев на другую сторону, — сказала Мириам. — Предполагается, что этот дом — «дом-двойник», но на другой стороне система безопасности моих комнат практически отсутствует. Любой умеющий путешествовать между мирами мог бы войти туда. Позже мы с Бриллианой обнаружили открытую дверь на крышу.
— О-ох. — Ольга оглянулась по сторонам, стараясь рассмотреть, нет ли чего за спиной Мириам. — Идем, — сказала она. — Пожалуй, я должна извиниться перед тобой. У тебя есть другие мысли по этому поводу?
— Да. — Мириам последовала за Ольгой, все еще во власти дурных предчувствий, однако колени у нее подгибались от облегчения. — Вопрос стоит так: кому выгодно? У меня нет никаких печатей, принадлежащих моему роду, моей линии, я даже не знала о существовании чего-то подобного, пока ты этого не сказала, но теперь мне кажется, что всем остальным в этой линии будет на руку, если ты убьешь меня. А если бы покушение закончилось неудачно, но при этом я лишилась бы друга при обстоятельствах, грозящих поставить меня в центр огромного скандала, это точно не повредило бы им. Если можешь, подумай и поищи кого-то, кто также извлек бы пользу из того, что ты «потеряла» бы свой намечающийся союз… — Она прикусила язык, но было поздно.
— Роланд, — негромко сказала Ольга.
— М-м-м. Да.
— Ты правда любишь его? — спросила она.
— Гм-м. — Лишившись дара речи, Мириам пыталась сохранить изменившую ей прямоту. — Думаю, да.
— Что ж! — Ольга весело улыбнулась. — Если бы вы оба захотели действовать сообща, желая убедить твоего дядю изменить планы на мой счет, это значительно облегчило бы мою жизнь. — Она покачала головой. — Я бы предпочла выйти замуж за камень. А он хорош в постели?
Мириам резко кашлянула в кулак.
— Что ты можешь знать…
— Ты принимаешь меня за полную дуру? — Ольга тряхнула головой. — Я знаю, что ты вдова, у тебя нет опекуна и ты весьма сведуща в вопросах права. Ты ничего не теряешь из-за подобных интрижек. Было бы наивно ожидать, что ты откажешься от него. Но для меня обстоятельства складывается совершенно иначе. До замужества я считаюсь несовершеннолетней, а выйдя замуж, теряю независимость. Неприятный парадокс, да?
— Я не понимаю вас, живущих здесь, — пробормотала Мириам, — но считаю, что в ваших законах о браке и наследовании есть серьезный перекос. Насилие как средство финансовой интриги… Отвратительно!
— Итак, мы сошлись в одном. — Ольга кивнула. — Как думаешь, что могло бы стоять за всем этим?
— Ну, скорее всего виновник кто-то, кто не любит меня… это очевидно. — Мириам принялась постукивать кончиками пальцев. — Кто-то, кто точно так же презирает и тебя или активно хочет убрать тебя с дороги. Между прочим, что стало бы с тобой, если бы ты меня застрелила?
— Что? — Ольга беззаботно пожала плечами. — Ну… полагаю, меня повесили бы, — сказала она. — А что?
— Давай подумаем. Итак, вот пункт номер два: кто-то преследует не только меня, но и тебя. Мы в самом центре… — Что-то мучило ее, требуя внимания. — Нет, пока совсем не так. Ну, и пункт третий: мои не обеспечивающие практически никакой безопасности комнаты. В чем мы можем обвинить барона Оливера, а? Кто-то воспользовался случаем, чтобы сделать свое грязное дело, используя крышу. Думаю, это достаточно ясно. Я просила Бриллиану прошлой ночью запереть на задвижку внутренние комнаты — «двойники», — когда обнаружила, что дверь на крышу открыта и обеспечивает доступ в те зоны, которые не были надежно защищены на другой стороне. Может быть, их первой мыслью было застрелить меня во сне, и они вернулись к тебе как ко второй «мишени», когда ничего не вышло с первой. Напав на тебя, они могли бы или убедить тебя, что виновата я — ты убиваешь меня, они в выигрыше, — или лишить меня союзницы… то есть тебя… а возможно, настроить против меня и остальных. По-твоему, они думают, что Роланд поверил бы, что это я так с тобой поступила?
Ольга сжала ее руку.
— Вот, — спокойно сказала она. — Если они не знали о тебе и Роланде, наверняка были убеждены, что он страстно желает получить меня в качестве «приза». Это было бы самой нормальной реакцией: разъяриться, возненавидеть того, кто приказал обесчестить твою невесту. А следствие таких действий — зарождение кровной вражды. — Ее пальцы впились в кисть Мириам. — Можешь поклясться, что не приложила к этому руку?
