Ольга Голотвина - Встретимся в Силуране!
— А я? — возмущенно вскинулся Рифмоплет. — Я что же, здесь останусь?
— Я же не войной иду на этих гадов, — покачал головой Сокол. — Догнать... разведать... может, по-тихому вытащить пленников... Для этого троих вполне хватит.
Рифмоплет сник.
— Пусть мой господин возьмет беднягу, — снисходительно заступилась Ингила. — У него же на физиономии написано, что уже замыслена поэма. Героическая. Разве ж он в пещере усидит?
Ралидж усмехнулся и кивнул.
Тихоня и впрямь оказался мастером читать следы. Даже в сгустившихся сумерках не пропустил место, где женщина ухитрилась сбросить веревки и прыгнуть в кусты. К сожалению, похитителям удалось схватить беглянку, но, судя по переломанным вокруг ветвям бересклета, погоня продолжалась долго и порядком задержала мерзавцев.
И теперь Ралидж с друзьями сумел нагнать похитителей а толку-то что?
В склоне горы чернела пещера, из глубины которой, словно налитые кровью глаза чудовища, светили огни факелов. Каменный свод оскалился железными прутьями: массивная решетка готова была в любой миг упасть сверху, перегородив вход. У входа разговаривали невидимые в сумраке люди. Орешку, лежавшему в кустах на склоне повыше пещеры, оставалось лишь слушать их беседу, благо каждое слово доносилось до него вполне отчетливо.
— Тебе что, трудно меня выручить? — возмущался знакомый голос, при звуках которого Орешек до крови прикусил губу. — Кусок от тебя отломится, если эти двое пару дней здесь посидят? Мне их сейчас к господину тащить несподручно, а ему из Наррабана как раз заказ пришел на партию акробатов, танцоров и прочих таких жонглеров.
— Да мне их и три дня подержать не трудно, — отозвался ленивый басок. — А только на кой нам это надо? Тебе и мне — а, Шершень? Понятно, за умельцев платят дороже, но ведь мне все время рабочие руки нужны! Рабы дохнут, добыча падает... Слушай, продай эту парочку мне! Заплачу, понятно, меньше, так ведь не господину, а тебе! И дальше можно так торговать — напрямую, а?
— Да ты что? — ужаснулся Шершень. — Господина обманывать?! Я и ахнуть не успею, как окажусь на самом дальнем твоем ярусе. Прибавлю тебе пару рабочих рук!
— Трусишь-то чего? Откуда господин узнает, если промеж себя все порешим?
— Кто? Господин? Этот — узнает! Его обманывать — самому себе костер складывать! У него когти совиные: вцепится — не выпустит!
— Ладно, ладно! Считай, я пошутил... Хорошо, пусть твоя парочка у меня посидит. Прямо здесь, в клетке. Завтра велю, чтобы их покормили.
Заскрипев, решетка обрушилась вниз, концы толстых прутьев лязгнули о камень. Смутные тени, удаляясь от пещеры, исчезли в ночи. По ту сторону решетки переливался багровый свет и звучали неясные голоса.
К Ралиджу подошел Рифмоплет. Он вместе с Тихоней ухитрился прокрасться к самому входу в пещеру, и теперь, с трудом пряча в голосе горделивые нотки, стал рассказывать:
— За решеткой стоит большая клетка. Туда пленников и посадили. В стене, на подставках, два факела горят. Под ними сторож устроился, дряхлый такой дедок. Прямо на полу набросано тряпье всякое. Он там и сидит, как в гнезде.
— Над головой — колокол, — мрачно уточнил из-за его плеча Тихоня. — Сигнальный. Начнем решетку ломать, а дед трезвон поднимет...
— А из пещеры — ход в глубь горы! — азартно перебил его Рифмоплет. — Черный такой, ничего не видно!
Облака разошлись, и огромная, почти полная луна обрушила на лес водопад лучей, разом высветив незадачливых «освободителей».
Ралидж, встав, задумчиво стряхнул с одежды сухую траву.
— Похоже, нам здесь делать нечего... Ладно, пошли отсюда. Дня два этих бедолаг никуда из клетки не денут. Завтра подумаем, чем им помочь.
— Хоть скажем мальчишке, что его родители живы... — отозвался Челивис.
Все побрели прочь от пещеры. На душе у них было препаршиво. Они отправились в погоню, чувствуя себя лихими героями, которым только бы настичь врага... Вот и настигли...
Их невеселые раздумья прервал короткий вскрик и энергичное ругательство: Рифмоплет по колено провалился в какую-то яму.
— Нора? — вопросительно бросил Челивис.
— Нет, — глухо ответил Тихоня. — А ну, пусти-ка...
Он вцепился в ветви растущего возле ямы куста — и куст неожиданно легко отошел в сторону, унося на корнях широкий пласт земли и мха и открывая в склоне черный лаз.
Всё четверо склонились над непонятной дырой. Затем переглянулись.
— Для воздуха! — сказал Рифмоплет и, морщась, стал растирать ушибленное колено. — Раз в горе подземный поселок должны быть туннели для воздуха.
— Широкий... — задумчиво прикинул Ралидж. — Пожалуй, смогу пролезть...
— Зачем? — не понял Рифмоплет.
— Не знаю. Скажу, когда оттуда выберусь... если выберусь... — Тут Ралиджу изменило самообладание, он зашипел, как змея, которую метлой гонят с садовой дорожки. — Зачем, зачем... Да затем, что не могу я вернуться и мальчишке этому, Ульдеку, в глаза посмотреть! Догнали тех гадов, поглядели на пленников — и назад!..
Пока он вполголоса бушевал, Челивис встал на четвереньки и заглянул внутрь.
— Тогда я первым, у меня плечи уже...
Это было сказано просто, без малейшей бравады. Орешек поперхнулся посреди фразы — так непохож был этот Челивис на прежнего, надменного до наглости Сына Рода. Словно их спутника подменили... или словно он прекратил играть какую-то дурацкую роль.
— А если там решетка? — сообразил Тихоня. — Развернуться не сможешь...
Циркач задрал подол рубахи. Вокруг волосатого тела была обмотана длинная веревка.
— На всякий случай, — пояснил он.
— Великолепно! — обрадовался Челивис, сбрасывая на траву плащ и расстегивая перевязь с мечом. — Давай сюда, на пояс... Если дерну — тащи меня назад.
Вытаскивать пришлось почти сразу после того, как сапоги Челивиса исчезли в дыре.
Извлеченный наружу Сын Рода имел весьма раздосадованный вид. Его щегольской наряд был перепачкан, но огорчение Челивиса было вызвано не этим.
— Там прут, — со злостью сказал он. — Поперек входа. Ржавый. Толстый.
Тихоня заглянул в черный зев дыры, затем молча отвязал веревку от пояса Челивиса и начал прилаживать себе на пояс.
— Не влезешь, плечи широкие... — сочувственно сказал Рифмоплет.
— Влезу, — буркнул циркач. — Дважды дерну — путь свободен.
И в самом деле, квадратное тело каким-то образом втиснулось, вмялось в лаз.
— Останешься караулить, — сказал Ралидж Рифмоплету, аккуратно кладя свой плащ на траву. — Не смей спорить! Нужно, чтоб кто-то нам отход прикрывал...
— Тихоня знак дает! — азартно перебил Сокола Челивис и юркнул в лаз, как лиса в знакомую нору.
