Максим Волосатый - Псы Клевера
Сандель опять посмотрел отдельно на каждого из участников совещания.
– Именно поэтому я раз за разом возвращаюсь к этой теме, вызывая, – губы Принца слегка изогнулись в улыбке, – справедливое раздражение моих коллег.
Он замолчал, давая возможность собеседникам переварить услышанное.
– Я могу рассчитывать на вашу помощь?
Первым Сандель обратился к Непобедимому. Юхнан кивнул с непроницаемым лицом.
– Вне сомнения, хаталин Сандель. Ежеминутные доклады уже поступают.
– Спасибо, – благодарно прикрыл глаза аталь. – Гла-Тагаррит?
– Аналогично, – стараясь выглядеть как можно лояльнее, заверил Принца глемм. – Группа Серого Лепестка в вашем полном распоряжении, зол-италь Сандель.
– Спасибо, – не менее сердечно кивнул с прямоугольника на стене Принц Лианы. – Я попрошу вас, уважаемые не отходить далеко от порталов связи: действие приближается к финалу. До связи.
Изображение Санделя пропало. Тагаррит поймал взгляд Юхнана, выражающий нечто среднее между удивлением и скепсисом, и пожал плечами в ответ. Комментариев не было. Похоже, эту партию дальше играют уже без них. Торк понимающе моргнул, и его прямоугольник тоже опустел. Тагаррит перевел портал в режим ожидания … и еще некоторое время сидел в кресле с очень задумчивым выражением лица. Либо весь опыт и предчувствия Ириглемма Тагаррита, вкупе с его личной командой прогностов, не стоят ничего, либо….
Что мешало зол-италь Санделю посвятить их во все детали узора до начала операции? Времени было более чем достаточно. Но этого не произошло. Выполнит ли Принц Лианы свое обещание, и посвятит ли он «коллег» во все детали после завершения? Глемм потер руками лицо. Да, посвятит. В этом Тагаррит не сомневался. Принц Сандель не врал. И соответственно, что? А то, что вывод из всего этого напрашивается только один: после завершения операции (так как его видит Зеленый Лепесток) аталь будет уже все равно, узнает ли кто-нибудь всю правду или нет.
Насколько Тагаррит смог узнать Принца Лианы, тот по мелочи не работает. И что? Да ничего.
Партанато Тагаррит резко поднялся из кресла. Пока не полыхнуло, надо пойти проверить несколько идей. Все предчувствия глемма говорили об одном: Сандель, как и любой аталь, опять идет на поводу у своих чванливости, ненависти и презрения, мешающих ему трезво оценивать ситуацию. Ничего еще не кончено. Ничего. Операция и близко не подошла к завершению. А значит, резервы стоит, как минимум, поберечь. А еще лучше усилить.
Глава 23
– Что там? – Ирил не отрывал взгляда от Твари.
Паук шевелился. И не просто шевелился, а как будто танцевал свой неведомый другим танец. Его ноги, плотно обхватывающие исчезающую в никуда линию, по очереди слегка разжимались и опять сжимались. Как будто ладонь перебирает пальцами. Эдакая волна. С одной стороны, с другой. С одной, с другой. И в обратную сторону.
– Узор? – прошипел рядом Шатун.
– Не знаю, – прищурился Ирил. – Но если это узор, то где эффект?
– Сделайте с этим что-нибудь, – неожиданно потребовал Щербин, не отрываясь от своей работы.
Ланья завертел головой, пытаясь понять, что имел в виду полковник. И увидел. Капля. Еще одна. Похожая на ту, первую, которую уничтожили на входе. Слабо светящаяся. Медленно выплывающая из неприметного коридора, примыкающего к залу. Ведомая нитью.
– Вот он узор, – понял Ирил.
– И что это будет? – Шатун тоже увидел.
– Понятия не имею, – покачал головой Ланья. И озадачился: а почему отсюда? Швайцер говорил на семь часов, а эта выплывала явно не больше, чем на три.
– Вторая, – тут же отозвался Швайцер, как будто услышал мысли. – На десять часов.
Подождите, моргнул Ланья. Какая вторая, и на какие десять?
– Вижу на три часа, – сообщил он, в надежде, что сейчас все разъяснится.
– То есть, имеем три штуки разом, – подвел итог быстрее всех сориентировавшийся Шатун. – На три, на семь и на десять часов.
На тебе, разъяснилось.
– Уберите их, – в голосе Щербина послышалось нешуточное напряжение. – У нас все сбивается. Немедленно.
Хороший приказ. А как? Что Паук? Ланья резко повернулся к Твари и столкнулся со взглядом в упор. Жутковатое зрелище, надо признать. Четыре пары глаз, не мигая, смотрели прямо на Ирила, как будто в ожидании. Чего? И почему именно от него?
Паук почти замер. Только ноги все еще слабо перебирали по линии, продолжая свой мерный танец. С одной стороны, с другой. С одной, с другой. Краем глаза Ирил отметил медленно приближающиеся капли. Зал замер.
И в голове у Ланьи опять всплыло уродливое лицо наставника, объясняющее сопливому юнцу, как лучше выбрать момент для атаки.
– Чего ты ждешь? – торк сощурил глаза, превратив их в две щели на старом корявом дереве. – Надеешься, что он передумает и расхочет есть?
На противоположном конце поляны бил себя хвостом по бокам дурх, Тварь не самая большая, но довольно неприятная. Особенно один на один. А Тахор, по всей видимости, принимать участие в охоте не собирается.
– Ты когда был готов?
– Как только на поляну вышли, – пожал плечами Ирил.
– А почему не начал?
– Не знаю, – Ланья неуверенно посмотрел на Учителя.
– Не знаешь что? Что ты пришел сюда охотиться, или что дурх сам не прочь тобой пообедать?
Ланья промолчал. Ответа явно не требовалось.
– Что он хочет сейчас сделать? – резко сменил тему Тахор.
– Напасть? – сейчас Ирил ни в чем не был уверен.
– И еще?
– Узором плюнуть, – присмотрелся Ланья.
Дурхи славились тем, что они, одни из немногих Тварей среднего ряда, при нападении использовали некоторое подобие боевых узоров. Примитивных, прямолинейных, но узоров. Правда, для их создания требовалось некоторое время. Которое Тахор и рекомендовал использовать с выгодой.
– А ты что сделал?
Ответить Ирил не успел: дурх решил, что добыча ему вполне по зубам.
Он ошибся.
И уже потом, сидя возле только что поверженной Твари, Тахор продолжил свой урок.
– Так вот, запомни, – торк пыхнул трубкой, которую успел раскурить за то время, пока Ланья добывал из туши железу, позволяющую дурхам создавать узоры. Собственно, из-за нее на них и охотились. – Я не просто так не атаковал его, – торк трубкой показал на распростертую Тварь. – Я тебе хотел донести одну простую истину.
Ланья замер. Тахор никогда не выдавал свои нравоучения просто так. Каждый его урок всегда находил применение в жизни. Зачастую спасая эту самую жизнь.
