Антон Кильдяшев - Дворяне и ведьмы (СИ)
Ирина взирала на всё с мрачным равнодушием. Лишь только, пожалуй, держалась подальше от костров и пыталась не смотреть в лица людей. В её сторону поглядывали с огоньком в глазах, но никто не решался подойти, видя рядом столь грозного защитника. Надеть маску было правильным решением по многим причинам - например, просто воина с конём обходили стороной, а стражника в полном облачении уже за целую версту.
- Стой! - Приказал стражник у ворот, когда путники подошли ближе. - Кто такие?
- Отведи к командиру, брат.
Стражник засмеялся.
- Если б каждого в маске да к начальнику... Командиров не напасёшься!
Холстейн не ожидал такого ответа. Стражники с интересом смотрели на него из прорезей в масках, но, впрочем, никто из них проходу не мешал. Он никак не мог понять, в чём дело.
- У меня нет на это времени. - Он ухватил Ирину за руку и попёр напролом.
- Полегче! Я ж дружелюбно, ну! - Обиделся тёмный брат, когда его бесцеременно толкнули в сторону. - Шинижа Гирачежа не видел?
"А вот это уже интересно".
- Это как посмотреть.
Дружелюбный стражник замер.
- Видел его? Странно. - И, чуть приблизившись, спросил: - А ты точно наш брат?
Как раз подъехала телега, гружённая мешками, и остальные стражники принялись рассматривать товар торговца.
- Да не бойся. - Махнул рукой он, отстранившись. - Может, и не тёмный брат, но сдавать-то тебя зачем? Проходи, проходи. Ещё свидимся.
- Стой. - Настал черёд Хола останавливать. - Так что случилось с Шинижом?
- Старшие говорят, что Тёмный Брат проснулся. И Шиниж пропал. Вот все и думают, что это он. Но раз ты видел его, ты должен лучше знать.
- Даже не спросишь, где он?
- А зачем? - Стражник почесал маску. - Увидеть не смогу, доносить не собираюсь - зачем мне это знать?
Хол впервые встречал столь странного брата стражи.
- Какое твоё имя?
- Взгляни на мою маску. - Постучал он пальцем по железной щеке. - Если бы я хотел, чтобы моё имя знали, стал я прятать лицо?
Насвистывая, тёмный брат пошёл к повозке вместе с остальными рассматривать кур и нюхать картошку из мешков. Похоже, стража нашла повод, чтобы чем-нибудь поживиться, и торговец теперь усиленно потел пытаясь отдать за проезд как можно меньше.
- Ты расскажешь о нём, ведь так? - Вдруг подала голос Ирина. - Ты брат стражи. Ты должен это сделать.
- Это не моё дело. - Хол накинул коню на морду тряпку - чтобы пеплом не дышал. - Я всего лишь почётный член их рядов. Меня даже не спрашивали, хочу я этого или нет, когда награждали этим званием.
- Они тебе доверились. Как ты можешь быть таким бессердечным?
- Какое тебе дело? - Вздохнул Хол. - Ты-то здесь вообще не при чём.
- Госпожу убили люди, носившие маски. Мне не хочется верить, что это сделали стражники. - Ирина сжала кулаки. - Он подозреваемый, Холстейн. Если ты не скажешь о нём, скажу я.
Тоноак молча нацепил какой-то рваный халат, Хол укрылся маской и закутался в плащ, скакун получил защиту из мешка с дырками для дыхания, и только лишь одна служанка ничего не знала о том, что ждёт их за стенами. И воин не спешил делиться с ней своими опасениями на этот счёт. Особенно после того, как она потребовала от него что-то совсем глупое.
"Ты стал на шаг ближе к её убийству, хе-хе-хе", промурлыкал джинн. Тогда Хол без раздумий пожаловал служанке плотную накидку. Следом джинн и вовсе расхохотался.
- Отрадно в наши дни видеть верных даже мёртвым хозяевам слуг. Чем же Всеслава купила твою преданность?
У Ирины побелели щёки и уши. "Как я и думал", - подумал Хол.
Стоило ему только шагнуть за ворота, как дохнуло пепельным ветром. Плащ затрепетал за спиной, и в прорези для глаз тут же набилось праха. Даже джинну было не по себе - дождь жрал его постепенно, а пепел выдирал ему плоть кусками. Он быстро умолк, и ужасно злой забился к Холу в карман.
Это место более не принадлежало этому миру. Пепельная пустыня лежала посреди живых земель почти так же, как Гиблолёс зажат между гор и долин. Совиная Башня всегда стояла чуть в стороне от остальных, а сейчас Хол и вовсе видел отдельное здание, которое огонь не тронул.
Как назло начался дождь. Прогремел гром - последний в этом году - и с небес полились реки. Пепел зашипел и стал жечь трижды сильнее. Проклиная богов и чертей, Хол в конце концов всё же стал там, где давно хотел. "Вот она, Совиная Башня". Огонь крутил её до сих пор, и она уже стала похожа на гигантскую воронку направленную к небу. Изнутри сияли отсветы странного пламени.
- Ты ещё побудешь со мной.
- Конечно. - Откликнулся джинн. - Каким бы упорным ты ни был, всё равно твоё желание тебя погубит.
В дневнике Вотяты, старого друга, Хол нашёл много, много страшных вещей. Пока он и его ведьма искореняли чертей и бесов, он, книгопис, за их спинами творил злое колдовство. Когда-то давно - Хол этого уже и не помнил - Вотята обещал Ёнае свою жизнь. Дар она приняла, но отпустила книгописа с миром, сказав, чтобы тот служил царю, а не ей.
Хол видел отсветы огня в небесах, знал, что Вотяту обратили в статую, слышал о ведьме, что жила в этом городе. Не было никаких сомнений - Ёная совсем недавно была здесь. Близко, совсем рядом. Порой ему казалось, что запах её волос витал в воздухе.
- Ах!
Ирина вдруг поскользнулась и с размаху шлёпнулась в липкую серую грязь. Дикий крик боли огласил всю округу. Тоноак метнулся и вытащил служанку из грязи, которая неожиданно засияла огоньками.
- Быстро! Стряхни их, убери, убери!
Она раскрыла лицо - ведь шёл дождь, а ветер стих - и быстро поплатилась за это. Проклятью было не важно, шёл дождь, снег или если Ирина плавала в реке. Огонь всегда найдёт способ зажечься.
- Ёная сожрёт тебя. - Обещал Хол джинну вслух. - Готовься.
Чёрт сладострастно вздыхал в ответ струйками неземного дыма.
- Не терпится отведать твоего отчаянья! Это будет великолепно. Деликатес. Что же ты, Шестак, будешь чувствовать, когда и эта ведьма окажется небылицей? А что ты будешь делать, если она давно мертва? В конце концов эта пустыня очень напоминает одно другое места. Мы ещё там оба были, а ты на глазах у всех богов убил свою ведьму.
- Заткнись.
- Ты первый начал. - Заулыбался джинн. - Нет никакого греха в том, чтобы напомнить зазнавшемуся геройчику об истинном положении дел. Ты, Хол, банальный убийца и головорез. Помнишь Первака, которого ты порешил на кладбище, помнишь бедняжку Надью, которой ты вогнал Любящее Дитя в грудь? А они помнят. Их оставшиеся братья внимают зову о мести и уже ждут тебя.
- Они...
- ...уже здесь. Да, Хол, да. Чувствуешь желание убивать? Что ж, вперёд! Будь тем, кто ты есть, и дальше, и радуй меня трупами.
