Константин Калбанов - Рыцарь
Вот и сейчас глядя в глаза старика священника он видел, что тот верует и верует искренне, но он не воспринимает писание как догму, а воспринимает именно как руководство к действию. Двигаясь через толпу Андрей еще сомневался, стоит ли ввязываться в это дело, он решил посмотреть как будет его убеждать старик, а уже потом принять окончательное решение. Но тот просто смотрел ему в глаза и молчал. И именно это то и убедило Андрея в правильности принятого решения.
Не зная как начать и что говорить, но чувствуя, что представ перед этими людьми он должен что то сказать Андрей заговорил и сам удивился тому как спокойно и размерено звучит его голос, ни волнения ни страха он почему то не чувствовал.
— Меня зовут Андрэ Новак. Я не воин, не рыцарь. Ты звал святой отец, я пришел. И да поможет мне Бог.
— Ты знаком с братом Патриком, — было видно, что инквизитор с усилием над собой называет подсудимого братом, но иначе обращаться к старику он не мог, вина того не доказана, пока не свершится Божий суд.
Андрей посмотрел в глаза инквизитору и увидел именно то, что и ожидал увидеть. В глазах поборника веры горел фанатичный огонь, который ни когда и ни с чем не спутаешь, а еще в его взгляде читались злоба и уверенность в своей непогрешимости и праве судить других и… Право распоряжаться, нет даже повелевать. Загляни он в эти глаза в другой раз и мороз пробежал бы по спине, а под ложечкой засосало бы от подступающего страха. Но в этот раз почему то все было иначе. Ну не боялся он. Должен был бояться, просто обязан, ведь всегда боялся, ан нет страха не было.
— Нет. Я его в первый раз вижу. Просто чувствую, что он прав, а вы возможно заблуждаетесь.
— Еретик, — буквально выплюнул ему в лицо инквизитор.
— Возможно, — спокойно согласился с ним Андрей. — Но мы ведь здесь для того чтобы выяснить, так это или нет.
Крыть было нечем и инквизитор уперев в него полный злобы взгляд откинулся на спинку грубого кресла.
Площадка для поединка была тут же, рядом с подготовленным костром. Здесь же находился и воин в рыцарских стальных доспехах, опирающийся на двуручный меч. Одного взгляда было достаточно для того чтобы понять, что эти доспехи куда как прочнее кольчуги и по хорошему, против такой брони нужен двуручный меч, полуторником можно и не пробить, если только нанести мощный колющий удар, но все говорило о том, что стоявший в полном рыцарском облачении воин, будет против этого.
Андрей встав напротив рыцаря готового выступить против него не стал прибегать ни к каким рыцарским правилам, о которых он многократно читал в романах. Возможно и нужно было каким либо образом показать, что он готов выступить в поединке против своего противника по всем правилам рыцарского поединка, но Андрею об этом ничего известно не было. Он просто собирался сразиться с человеком на смерть, имея в своем арсенале только убежденность в своей правоте.
Толпа на площади замерла в предвкушении схватки. В этот момент Андрею почему то пришло на ум только то, что народ требует хлеба и зрелищ и все говорило ему о том, что сегодня они получат все о чем так страстно желали. Впрочем, со зрелищностью людям сегодня явно не повезло.
Несмотря на то, что по всему было видно, что на площадке для поединков сошлись далеко не мальчики, схватка на смерть не отличалась ни зрелищностью, ни взрывом обоюдных чувств соперников. Все как то произошло буднично и как бы это сказать, молниеносно.
Рыцарь сразу же сделав незначительный шажок в сторону своего противника нанес сокрушительный удар двуручным мечем по своему противнику, ни какой щит не выдержал бы такого удара, неизменно развалившись на две части. Андрей в свою очередь все же отбил удар щитом, но только он не стал принимать удар на него а сам ударил плоскостью щита по атакующему мечу уводя тот в право, одновременно Новак перехватил свой меч обратным хватом и провернувшись вокруг своей оси через левое плечо с силой вогнал стальной клинок в менее защищенный бок рыцаря.
Что и говорить о том, что он сильно рисковал. Но сегодня вообще все происходило до странности просто и обыденно. Вот ни с того ни с сего решил он вступиться за старика и пожалуйста, без тени страха он стоит пред противником, которого ни разу в глаза не видел, но с которым должен сойтись в смертельной схватке. Сколько раз он убеждался в том, что красивые и эффектные удары на экране не имеют ни чего общего с реальностью, мало того он ведь знал о том, что эти удары снимались не за один дубль, а скорее всего многие из них вообще не выходили целиком и их просто монтировали. Однако не смотря на это он как последний пижон делает именно такой эффектный, красивый, но весьма сложный в исполнении удар, ведь малейшая не точность и клинок мог пройти вскользь, а рыцарь с разворота нанести круговой удар и прикончить не удачливого выпендрежника, но все срослось как надо.
Не успев начаться схватка закончилась. Не говоря ни слова, Андрей направился к своим спутникам и под гробовое молчание толпы они продолжили свой путь.
— Нет, ну вы мне объясните, зачем нужно было ввязываться в это, — время уже клонилось к закату и путники присматривали место для ночлега, но Джеф все ни как не мог успокоиться, Андрей же отмалчивался как партизан на допросе в гестапо. А что было говорить, если он и сам ни как не мог объяснить свой поступок. — Ладно, допустим, вы решили вступиться за старика, но зачем нужно было это пижонство, что это вообще за прием такой, я о таком и не слышал, ни то что не видел.
— Красиво получилось, правда, — наконец подал голос Андрей.
— Красиво, — согласился ветеран, — но глупо.
— Согласись, что такого никто не мог ожидать.
— Да уж. Такой глупости ожидать вообще невозможно.
— Вот и он не ждал. А дерись я в классическом стиле, глядишь, он бы меня и укатал под горку. Ставка была именно на неожиданность.
— А может вы скорее вообще ни о чем не думали?
— Может и так, — легко согласился Новак.
— Дьявольщина.
— Не богохульствуй, сын мой, — вновь подал голос ехавший немного позади священник.
Падре Патрик сам нашел троих путников у постоялого двора, где они забирали лошадь, для Тони. Подойдя к Андрею он изъявил желание ехать вместе с ними, если те не будут против. Андрей против не был и предоставил в распоряжение святого отца одну из лошадей. На просьбу последнего предоставить ему осла или хотя бы мула, что соответствовало бы его сану, Новак только пожал плечами, словно говоря, что есть то, что есть и если святого отца это не устраивает, то его собственно никто не зовет. Святого отца вполне устроило средство передвижения и он занял свое место в маленькой кавалькаде, позади воинов, рядом с Тони.
