Павел Торопов - Каменный меч
Лишь ещё одно. Если есть где-то место, куда придёт твоя мерзкая сущность, если есть там Владыки Хаоса или кто другой, чьей воле ты подвластен, передай им — пусть придут повоевать с мельмами. Если уж мне доведётся вновь биться вместе со своим народом в войне, то пусть в этой войне противники будут заслуживать всё то, что мы для них придумаем.
Это всё.
А теперь умирай.
Глава 8
Звук возник, подобно взрыву, Он отодвинул на задний план всё остальное, наполнявшее окружающее пространство: звон оружия, скрежет клыков и когтей, шелест крыльев и стрел, гул разрывающего воздух пламени, рычание, крики, визги…
Всё померкло.
Грубый, раскатистый, наполненный неистовой разрушительной мошью звук сложился в слова:
— СВЕРШИЛОСЬ. Я ЗДЕСЬ.
До этого момента Крондин думал, что победа близка.
До этого момента Крондин даже позволял себе робко надеяться, что худшее позади.
В последние часы всё шло, как по нотам. Разговор с даоттарами закончился абсолютным успехом. Пусть не все члены Совета были рады услышанному, но все они подчинились насущной необходимости.
Крондин собрал все силы, пришедшие на площадь. Он попросил Тролда и Эбита помочь в командовании, чему удивились очень многие. Но Крондин не сомневался. Он знал, что даоттары Красного и Пурпурного кланов никогда не отступят в бою за Лигу. Сражение займёт их, отвлечёт от лишних мыслей.
Крондин использовал нависшую опасность, чтобы сплотить общество, превратить в единый нерушимый кулак. Ведь больше не было Самоцветов и кланов. Была лишь угроза. И путь, который следовало пройти.
Крондин видел этот путь. И шёл по нему. Шёл через городские улицы, позволяя взявшим оружие горожанам кричать и вызывать других на борьбу. Шёл, оставив во Дворце четырёх даоттаров и пришедшего позже патриарха — следить за обстановкой и собирать остальные силы.
Крондин направлялся на восток, к штаб-квартире Ордена Высокой Энергии. Там находилось большинство технических достижений Лиги — ресурс, которым нельзя было пренебрегать.
Путь был нетрудным. Хотя и страшным, особенно поначалу. То тут, то там попадались мёртвые тела и разрушенные жилища — следы атак даол-уразод на растерянный город.
Беспорядочные обломки, по-звериному разорванные, окровавленные трупы… это был лучший из вариантов. В иных случаях попадалось что-то худшее. Рождённое не простой силой и яростью, но чуждым разумом, для которого изощрённая жестокость была мерилом удачности и осмысленности всего существования. Иногда это выглядело, как отточенная скульптурная композиция, иногда — торопливо, смазано, но неизменно несло на себе печать неистовой, ненасытной жажды, влечения…
К счастью, самих монстров было немного, и для организованного войска они почти не представляли угрозы. Поэтому, насколько бы ужасным ни было зрелище, оно не вгоняло в оцепенение, а лишь разжигало ярость, желание покарать малочисленных гадин, посмевших нагло явиться и учинить такое…
Всё шло, как по нотам. Злость, гнев, желание отомстить росли, становились ещё одним ценным ресурсом, сплачивающим общество, направляющим его и избавляющим на время от ненужных вопросов и сомнений.
Крондин шёл вперёд. Овеянный приветственными криками, одерживающий лёгкие победы, спасающий охваченных ужасом…
Увидев впереди гладкое прямоугольное здание штаб-квартиры Ордена Высокой Энергии, Крондин подумал, что видит путь к победе. Даже позволил себе робко надеяться, что худшее — позади.
И тогда пришёл звук.
— СВЕРШИЛОСЬ. Я ЗДЕСЬ.
На мгновение всё вокруг замерло, ошеломлённое огромной, явившейся из ниоткуда мощью. А потом тьма выплюнула, исторгла из себя силуэт. Он показался весь разом и снова подавил всё вокруг — на этот раз, своими размерами. И колоссальной, лавинообразной монументальностью.
Порядка тридцати шагов в высоту, в ширину он раздавался не меньше, чем на двадцать. Огромные, похожие на валуны ноги, казалось, были созданы не для ходьбы, а для того, чтобы топтать и крушить. Четыре руки, торчащие из плеч и груди, массивными колоннами доставали почти до пола. Голова виднелась над плечами мелким бугорком, но это было только в первые секунды. Когда оглушающие слова зазвучали вновь, там разгорелось пламя.
— ОНО ГРЯДЁТ. МНОЖЕСТВО. НУЖНО ПОДГОТОВИТЬ МЕСТО. РАСЧИСТИТЬ.
Пламя над плечами чудовища не просто горело. Оно вытягивалось в линию и сворачивалось в огромную, постоянно пульсирующую спираль. Всполохи огня в спирали стремились к центру, затягивали взгляд внутрь.
— БУДЕТ ПРАЗДНИК. НУЖНО УКРАСИТЬ МЕСТО. ВАС МНОГО. ХОРОШО. ВАМИ УКРАШУ. ВАШЕЙ КРОВЬЮ. ВАШЕЙ ПЛОТЬЮ.
Крондин вдруг понял, что никто вокруг не двигается. Молодой гном ощущал это интуитивно — он сам не мог оторвать глаз от огненной спирали. Этому почти невозможно было сопротивляться.
Почти. Но ещё слишком свежи были воспоминания о безумном хороводе света и звука на площади вокруг Монумента Семи. Как и тогда, шевеля чуть ли не каждой мышцей по отдельности, Крондин сделал шаг вперёд. И ещё один. И ещё. Движения причиняли боль, но это была сладостная боль освобождения — будто одна за другой рвались сковывающие цепи, оставляя ссадины и вновь гоня кровь в онемевшее тело.
Наконец, надрывно закричав, Крондин смог отвести глаза в сторону. Тут же вокруг послышались вздохи и восклицания. Крондин оглянулся — оказалось, он вышел из общего строя на добрый десяток шагов.
— СИЛЬНЫЙ. СИЛЬНЫЙ. НО СПАСЕНИЯ НЕТ. СЕЙЧАС ТЫ ПОБЕЖИШЬ. ОСТАВИШЬ СВОИХ. ОНИ ВОЗНЕНАВИДЯТ ТЕБЯ.
— Что за чушь, тупой чурбан?! — Крондин кричал во всю мощь лёгких. Его должны были слышать все. — По сравнению с вашим отродьем даже последний негодяй покажется святым!! Возненавидят… ха!! Тебе не обмануть нас ни своей горелкой, ни своими глупыми речами, и не надейся!
— НАДЕЯТЬСЯ — ВАШ УДЕЛ. БОЯТЬСЯ — ВАШ УДЕЛ. СТРАДАТЬ — ВАШ УДЕЛ. МЫ ЛИШЬ ЖАЖДЕМ.
Чудовище подняло вверх одну из рук, оказавшуюся усеянной десятком длинных, тошнотворно изгибающихся пальцев. И резко опустило вниз.
— ТЕПЕРЬ — БЕГИ.
Тьма вновь разорвалась, исторгнув наружу сотни даол-уразод. Рыча, вереща, захлёбываясь клёкотом и десяткам других непонятных звуков, они летели, скакали, бежали, ползли…
Крондин застыл. Он не знал, что делать. Глупая, идиотская мысль засела в голове, не давая двинуться: «Если я побегу, то он выиграет… И тогда меня…».
Сзади раздался тяжёлый топот, и в плечи стальной хваткой впились несколько латных перчаток. Крондина поволокли, как тряпичную куклу. Над головой просвистела стая стрел и пронеслось несколько пламенных шаров, врезавшихся в накатывающийся вал.
