Джеймс Клеменс - И пала тьма
Аргент кивком указал на стул рядом со столиком.
— Из конюшни мне сообщили о твоей прогулке. Я так понимаю, что ты еще не успела перекусить. Буду счастлив, если отведаешь угощений с моего стола.
— Вы очень добры, — ответила Катрин, но не сдвинулась с места.
Аргент отпустил слугу, и тот с поклоном удалился через боковую дверь.
Когда дверь за ним захлопнулась, Аргент подошел к столу, подцепил на кончик ножа дольку яблока и откусил от нее. Он уселся на один из стульев, непринужденно вытянул ноги. И уставился на девушку.
Она тоже приблизилась к столу и сосредоточилась на намазывании мягкого копченого сыра на хлеб, лишь бы не встречаться глазами с Аргентом.
— Ваш слуга сказал, что есть новости о Тиларе? — спросила она так ровно, как только смогла.
— Да. Его разыскали.
Стараясь не выдать волнения, она повернулась к собеседнику. Староста выжидал. Она встретилась с ним взглядом и промолчала, поклявшись в душе, что не доставит ему удовольствия расспросами.
Наконец Аргент заговорил снова:
— Рыцарь теней с Летних островов послал в погоню за ним флот корсаров; он прочесывал Мирашскую впадину, догнал преступника и вступил с ним в схватку, но тот улизнул на украденном с Силкового рифа суденышке.
— С Силкового рифа? — Катрин отложила нож и хлеб, в голове ее билась одна мысль: «Тилар еще жив!»
— Файла отличается крайней замкнутостью, — пожал плечами Аргент. — И подозрительностью ко всему миру. Несмотря на серьезность ситуации, она отказалась говорить с рыцарем. Но за убийцей остался след из множества опаленных водорослей, которые отравляют море отвратительным запахом. Моряки говорят, что можно умереть от одного вдоха. Нет сомнений, что на царство Файлы подло напали.
— Тилар…
— Он подтвердил свою репутацию. — Аргент выпрямился на стуле, оторвал от кисти несколько виноградин. — Но мы приняли меры.
— Какие? — нахмурилась Катрин.
Он отмахнулся от вопроса рукой, в которой держал нож.
— Я созвал совет. Но прежде нам надо кое-что уладить. Пожалуйста, присядь.
Она упрямо осталась стоять.
— Разве ты не хочешь узнать, почему я выбрал в смотрительницы тебя?
Девушка настороженно кивнула и присела на краешек стула, не в силах сдержать любопытство.
— Почему?
Аргент наклонился вперед, положив локти на стол.
— Потому что ты нужна мне.
Откровенность его слов удивила Катрин.
— В прошлом ты уже доказала способность поставить благополучие Ташижана выше личных интересов. Когда я возглавлял суд над твоим женихом, ты дала правдивые показания, несмотря на желания сердца. Я видел, с какой болью тебе дались слова обвинения, но все же ты не пыталась запутать суд.
Катрин опустила глаза. Мука того дня заново нахлынула на нее. Тогда она села в кресло правды и рассказала, как Тилар пришел к ней на ложе в ночь убийства, покрытый кровью и нетрезвый. К тому времени она уже знала, что его меч нашли на месте преступления, и знала, что серые торговцы передали в суд записи о сделках с ним. Знала и то, что в ночь убийства сосед семьи сапожника видел, как рыцарь теней растворяется в ночи.
— Тогда каждое слово убивало малую толику тебя, — произнес Аргент.
Катрин усилием воли остановила инстинктивно потянувшиеся к животу руки. Она была беременна от Тилара. Она хотела сказать ему о ребенке как раз в ту ночь. Во время суда и после, когда Тилара продали в рабство, ее терзали душевные муки… И в конце концов выдавили ребенка из чрева. Она помнила кровь на руках, снова кровь на простыне… Странно, что она потеряла так много ее, но почти без боли.
— Меня поразила твердость твоего духа, — тихо добавил Аргент. — Сейчас, в эти темные времена, она нам необходима.
— И тем не менее вы избрали меня вопреки традиции. Смотрителем всегда становился кто-то из совета мастеров.
— Не всегда. В прошлом уже случалось подобное. В начале своего правления староста Гилфойл выбрал смотрителем девушку из ордена.
Катрин знала эту историю.
— Те двое были любовниками.
— Так говорили, но пара правила Ташижаном два десятилетия, причем весьма успешно. А еще ранее, в первые три столетия после основания, совета мастеров вообще не существовало и замком правили только рыцари.
— И вы желаете вернуть те времена?
— Разумеется, нет. Я не собираюсь захватывать власть. Лучший способ правления — это соблюдать во всем необходимый баланс.
— Тогда зачем же было выбирать меня вместо равного по храбрости и репутации члена совета мастеров?
Единственный глаз Аргента прищурился.
— Потому что тебе нет равных, Катрин сир Вейл.
Пристальный взгляд показался ей сродни вторжению в личные дела. Девушка обняла ладонями кружку с горячим питьем, чтобы согреть руки.
— Я долго ждал момента, когда ты окажешься на моей стороне.
Катрин послышался намек в его голосе. В голове ее снова всплыл рассказ о старосте Гилфойле. Правители и любовники? Неужели Аргент верит, что Катрин… Вместо ответа она порылась в кармане, вытащила черный камешек, который бросила при голосовании, и положила его на стол. На черной гладкой поверхности четко вырисовывался красный знак — круг, а в нем две перекрещенные линии.
— А что вы скажете на это?
Аргент выпрямился на стуле:
— Ах да. Огненный Крест.
— Так вы не отрицаете, что состоите в Кресте?
— Конечно, ведь я его основал и возглавляю до сих пор.
Катрин вздрогнула от неожиданности.
— Но, пожалуйста, не принимай за правду слухи и кошмарные выдумки. Мы не ищем темных Милостей и не участвуем в кровавых обрядах. Мы всего лишь хотим, чтобы Ташижан получил большую независимость от богов и людей. Незначительное, но тем не менее существенное отличие. Ничего нет зловещего в том, что мы взяли себе древнее название Огненного Креста — символ огня нам более всего подходит. Только в пламени возможно выковать что-то поистине прочное. А теперь, когда Мириллия стоит на распутье, необходимо сделать выбор. Какой дорогой пойти? Сир Генри почитал старые пути. Мы же понимаем, что нужен новый путь. Сир Генри с нами не соглашался.
Катрин попыталась скрыть реакцию на упоминание сира Генри, но, должно быть, что-то проступило на ее лице.
— Нет, я не убивал сира Генри. Между нами имелись разногласия, но скорей философского характера. Кровь из-за философии проливать не стоит.
— А как насчет смотрительницы Мирры?
— Ах да, она дала немало поводов для беспокойства. — Аргент грустно покачал головой. — Мы с сиром Генри часто говорили о ней. Немногие знают, что с годами она все больше теряла разум и чувство меры. Ее то и дело посещали необоснованные подозрения.
