Mona Lisas Nemo - Полнолуние
Прислушиваясь к голосам сверху, Мона убрала пряди каштановых волос с его лица. От её прикосновения он приоткрыл глаза.
Себастьян невидящим взглядом смотрел впереди себя.
— Лучше б ты не открывал глаз, — тихо проговорила Мона, думая, что он её не слышит.
— Неужели? — взгляд прояснился и теперь внимательно изучал Мону.
Он приподнялся и собирался встать, но Мона удержала его за руку. Себастьяну пришлось сесть на пол.
— Тебе нельзя сейчас выходить куда-либо, — сказала она.
— Мне кажется, — заговорил Себастьян, — пришло самое время сказать мне, что это за место.
Мона некоторое время медлила.
— Ты в нашем лагере, — наконец произнесла она и на несколько секунд отвела взгляд в сторону, но затем снова посмотрела на сидящего перед ней.
На лице Себастьяна в это мгновение ничего не отразилось.
— Что с Томом? — спросил он.
— С ним всё в порядке, — тут же ответила Мона. — Тут все считают, что в живых остался только ты, поэтому не упоминай о нём.
— Почему ты сказала, что все кроме меня мертвы? — пристально смотря на
Мону, спросил Себастьян.
— Не знаю, — после некоторого молчания сказала та.
— Они не убили меня сразу, почему?
На этот раз Мона ничего ему не ответила. На лице мрачной тенью проступила вся внутренняя борьба.
— Дай мне какой-нибудь оружие, — решительно сказал Себастьян и, посмотрев на Мону, добавил. — Я не буду убивать никого из ваших. Оно мне не для этого нужно.
— Ты не выберешься отсюда, даже с заложником.
— Я знаю и повторяю, оно мне не для этого нужно, — настаивал Себастьян.
— Но тогда зачем… — Мона умолкла. Она быстро вскочила на ноги.
Теперь Себастьяну, который гремя цепями тоже поднялся, пришлось остановить её.
— Нет! — с непреодолимой твёрдостью в голосе воскликнула Мона.
— А я не хочу предоставлять твоим собратьям возможность лишить меня жизни! — в ответ проговорил Себастьян. — Я не могу позволить им этого. Это моя жизнь, понимаешь, мне уже надоело, что кто-то решает за меня, когда мне жить, а когда умирать…
Мона непонимающе смотрела на него и Себастьян, отбросив свои воспоминания, уже спокойнее заговорил с ней.
— Позволь мне хотя бы умереть достойно.
— Нет, — прошептала Мона.
— Но это единственное, что мне остаётся!
— Да пойми же ты! — Больше не в силах сдерживать эмоции с жаром вскричала Мона. — Я не могу позволить тебе сделать это!
В подвале повисла напряжённая тишина.
Оба стояли, напрягшись всем телом. Вначале Себастьян боролся с желанием прикрикнуть на неё, но затем он очень внимательно посмотрел в глаза Моны и отступил. Утешительная улыбка, предназначенная Моне, тронула бледные губы.
Привлечённые шумом, доносившимся из подвала, следопыты осторожно спустились вниз, собираясь узнать, что там происходит.
Увидев, где сейчас стоит его напарница, Агнус молниеносно выхватил оружие. Его примеру последовали и другие следопыты.
— Осторожно отступай, — скомандовал он Моне.
— Всё в порядке, — в свою очередь ответила та. Они появились здесь, они увидели, что он пришёл в себя. Мона испытывала такие чувства только однажды, когда погибли её родные. Теперь всё повторяется.
— Мона! — голос Агнуса прогремел в подвале. Таким Агнуса остальные ещё ни разу не видели.
На этот раз Мона послушно покинула камеру. Себастьян так и стоял, не шевелясь, прислонившись к стене.
— Ты не хочешь объяснить мне. Что здесь происходило?! — взревел Агнус.
— Мы разговаривали, — бесцветным голосом отозвалась Мона.
Никто больше не произносил ни слова. Одни были слишком удивлены, другие не решались вмешиваться в эту сцену между наставником и ученицей. А такого рода сцена между Агнусом и Моной происходила впервые. Агнус не принадлежал к числу людей, которые легко выказывают эмоции, но сейчас на его лице, во всех его словах и жестах был виден сильнейший гнев и очень глубоко скрытая тревога.
— Они разговаривали! — с этими словами Агнус быстро поднялся наверх и упал на стул. Следопыт начал растирать пальцами виски.
Но Мона не собиралась так просто сдаваться. Она разозлилась, терзаемая противоречивыми чувствами.
— Да, мы разговаривали! — с этими словами юная следопыт подлетела к напарнику. — И знаешь что, мне нравиться разговаривать с ним… с ними. Оборотни, они очень похожи на нас. Представь себе, с ними можно обсуждать погоду!
— Так это ты с ним там погоду обсуждала?! — взорвался Агнус.
— Да какая разница, что я с ним там обсуждала? — Чтобы скрыть те эмоции, что переполняли её, Мона отошла к окну. — Важно то, что он стоял в стороне и не нападал на меня. Важно то, что они не собирались убивать нас, и ты сам знаешь это, только не хочешь признаваться себе.
— Они убийцы, очнись! Неужели ты забыла всё, что видела в своей жизни?
— Не забыла, — Мона отошла от окна, слова вырывались из неё одним сплошным потоком. Она ходила из одного угла комнаты в другой, так что Агнус успевал только головой вертеть.
— Я ничего не забыла. Но если кто-то из них никогда не убивал и не собирается? В таком случае мы становимся просто убийцами, а я этого не хочу для себя. Может, мы не спим по ночам не только потому, что так часто видели ужасную смерть, а и потому, что сами приносили её тем, кто не должен умирать.
— Вижу, они тебе в замке всё же успели промыть мозги! — зло заявил Агнус и крепко сцепил руки.
— Не промыли! — Упёрто возразила Мона. — Но разве мы имеем право убивать его? Агнус, он спас тебя!
— И когда же это?
— В лесу. Когда ты ударился о дерево и отключился, тот оборотень понёсся на тебя, а он отвлёк его внимание.
— Ты бредишь.
— Конечно. А почему тогда ты жив, а вот он чуть не умер когда покатился с тем оборотнем вниз?
— Защищаешь его?! — Агнус возвысился над столом, и Моне даже показалось, словно он вырос в несколько раз.
— Мы не должны убивать его!
— Ах вот как?! Так вот, он умрёт и сегодня же. Заодно посмотрим, как действует обсидиановое оружие. А с тобой мы ещё разберёмся, когда придёшь в себя!
— Теперь мне кажется, что у нас не сердца, а лёд. Я не могу и не хочу быть такой!
Тем временем в подвале один из следопытов, Марк, подошёл к Себастьяну и со всей силы ударил того, так что последний согнулся и вынужден был опуститься на пол.
— Если ещё раз вытворишь что-нибудь в таком духе. То я не стану ждать того счастливого времени, когда увижу тебя мёртвым.
— И что же я такого сделал? — поинтересовался Себастьян, пытаясь подняться на ноги.
Марк ударил того ногой, не давая Себастьяну встать.
