akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов
— Ну что еще? — недовольно обратился он к друзьям, стараясь проигнорировать то обстоятельство, что Рози все еще торчала тут же.
Выражение лиц и Лео, и Доры было абсолютно невозмутимым, и точно так же Лео предложил ему:
— Полюбуйся вот на это, — и указал, куда именно малютка Гойл прилепила свое объявление.
Рики пришлось наклониться, поскольку Рози была гораздо ниже его, и это создавало определенные неудобства для чтения. Поначалу Рики смотрел куда угодно, только не туда, потому что ему никак не приходило в голову, чтоб противной девчонке пришло в голову вешать в общей гостиной стихи.
В «Хогвартсе» есть странный тип,
Он как банный лист прилип.
К чужим котам он пристает,
Настоящий обормот!!!
Много он про всех болтает,
Старших он не уважает,
Драки младших разнимает,
Амулет не возвращает.
Почтенным старцам он грубит,
Как заправский паразит
Шоколадушкам он враг,
Потому что он дурак!!!
— И это называется стихи? Какая безвкусица, — промолвил Рики; краем глаза он следил за Рози.
— Ричард, все это правда? — поинтересовалась Дора.
— Насчет почтенных старцев — первый раз вижу, — безапелляционно заявил он.
— А дедушка Мери Малфой! — брякнула Рози, пялясь на него, как присяжный — на заслуженно приговоренного бандита с большой дороги.
Рики вдруг обнаружил, что ему нечего на это возразить. Сам он долго не переживал, но для Люциуса Малфоя его обращение на перроне, скорее всего, оказалось солидным потрясением.
— Ни про кого я не болтал! Это клевета, — вернулся к списку Рики.
— А про моего папу! — маленькая Рози задохнулась от возмущения, и чуть не подавилась тем, что было у нее во рту еще не–дожеванное. — Все ты врешь, хановщик! Это ты натравил на него итальянцев!
— Вот еще вздор! — не удержался Рики.
— А кто сочинил это произведение? — Лео постучал по доске.
— Джимми! — объявила девчонка, и чувство законной гордости за приятеля прозвучало в ее голосе.
— Теперь, значит, он «Джимми», а не «Поттер» и не хановщик! Можно было догадаться, — согласился Рики. — Начал со своего котика. Он, по–моему, одержим идеей фикс, что я мечтаю отобрать у него Тигра.
— Ты сам виноват! — не усомнилась Рози. — Потому что ты настоящий хановщик.
— Надо же, какой талант у звездного отпрыска, — пренебрежительно отметил Рики, перед которым оформилась необходимость как‑то спасать лицо, или хотя бы не потерять его совсем. Группа, включающая старост, возле доски объявлений, привлекала внимание слизеринцев, и не один человек уже оглянулся на них. Можно было не сомневаться, что еще до завтра все прочитают творение юного мистера Поттера. — Он долго сочинял?
— Во всех гостиных повесим! — торжественно объявила Рози.
Лео и Дора застыли в некоторой эмоциональной неопределенности. Рози весьма дальновидно дала им понять, что, даже если они потребуют убрать ее объявление, это ничего не даст.
— Надеюсь, у тебя хватит терпения это выучить, крошка, — проворчал Рики сквозь зубы. — Хотя бы к концу года.
С этим словами он развернулся и отправился обратно к дивану, где с любопытством ждали одноклассники и таблица лунных циклов в развитии магических растений.
— Что там такое? — поинтересовалась Ариадна.
— Сын дядюшки Гарри посвятил мне стихотворение, — небрежно бросил Рики. — Из него вы сразу поймете, как он меня недолюбливает. Из мальчишки получится гениальный поэт, пожалуй. Если его раньше не прикончат, конечно, — добавил он.
Появление стихов Джима имело скорые последствия. Уже с вечера вокруг Рики разгорелся ажиотаж. Он почти не обращал внимания на очаровательную мисс Гойл, нагло шуршащую шоколадушками. К нему то и дело обращались слизеринцы, и даже язык устал повторять предложенную Дорой версию, что Джимми — сын его крестного отца и, наверное, поэтому Рики ему чем‑то досадил; а чем, Рики, увы, понятия не имеет. Ближайшее окружение особенно настойчиво требовало разъяснить все обвинения Джима Поттера. То, что объяснения, которые Рики был в состоянии предоставить, оказались довольно безобидными, бесспорно, поневоле заставляло одноклассников сомневаться, что они правдивы.
Но был один человек, который не требовал ничего, а только злорадно усмехался, сидя неподалеку, и бурчал, что всегда знал Макарони истинную цену. Это, разумеется, был Френк Эйвери, злорадство которого не остановила даже угроза кузины, пообещавшей написать бабушке.
— А ты вот эти стихи тоже приложи, когда отсылать будешь, — посоветовал на это Эйвери.
Рики полагал, что надо бы поговорить с Джимом, хотя Лео, Дора и прочие друзья категорически возражали, утверждая, что это не следует придавать этой мелочи такое значение, и Артур, как староста, справится с воспитательным внушением куда лучше. Рики не послушал бы их, но теперь он опасался, что добьется только раздражения и ничего больше. К тому же, теперь Джеймса почти всегда сопровождал Тони Филипс.
— Верный телохранитель! — ворчала Дора.
Сам Джим ходил по школе гордый и, наверное, считал, что тем самым здорово напоминает льва. Он стал знаменитостью сам по себе — и очень гордился этим. Знаменитость его светилась повсюду.
Во время обеда Рики заметил буйное оживление в Большом зале, и особенно — за столом гриффиндорцев.
— Джим Поттер, — недовольно процедил Генри. — Он вышел на тренировку «Гриффиндора», и пока мадам Трюк его не выгнала, успел схватить снитч два раза!
— Совпадение, — пожал плечами Рики; он всегда был убежден, что в квиддиче нет никакой системы. — Ему просто повезло.
Но Генри это не утешило.
— Он уже трясется, что в следующем году, для нас последнем, «Слизерин» не будет чемпионом, — пояснила Тиффани.
— Заткнись!, — страшно зашипел Генри, и от души треснул кулаком по столу. На противоположной стороне раздались вскрики, и несколько человек вскочили — раскололся графин.
Рики ждал, что Джим возгордится до небес, однако потом так и не встретил его, и особо не сожалел, что не удалось проверить свое предположение.
Свободного времени у Рики и его друзей почти не оставалось. И хотя учебные часы сократились вдвое, масштабы самостоятельной подготовки опасно приближались к грани человеческих возможностей. Одни водотворные заклинания грозили похоронить учеников под кипой толстых фолиантов; то, что Рики владел ими практически, его почти не выручало. Бэскотт задавал кучу дополнительных заданий, которые могли б сойти за забаву, если бы не отбирали столько времени; но тщеславные слизеринцы, соблазненные, как и многие, баллами, которые новый учитель щедро начислял, старались. А последнее чудачество Трелони заставило Рики всерьез усомниться, действительно ли Снейп, подбивший его продолжать прорицания, желает ему добра. И Хагрид, как оказалось, знал достаточное количество продвинутых книг по своему предмету и не ленился задавать их на дом.
