Инна Живетьева - Черные пески
Побратим сказал негромко, но Александер услышал, оглянулся.
– Я так понял, до завтра ничего предпринимать не будут. Может, Шурка там где-нибудь сидит, день пережидает.
Пожалуйста, Росс-покровитель, взмолился Темка. Пусть так оно и будет.
День завладел степью и уже надумывал ползти в другие края, когда в Южном Зубе оживились. Замелькали солдаты, на башнях засуетились у пушек, проверяя, точно перед штурмом. Темка глянул в сторону позиций: король вышел из шатра вместе с коннетаблем и Георгием. Тоже смотрят на крепостные стены.
Какое-то время ничего не происходило. Потом Марк толкнул Темку в бок и показал на самую низкую, Рыжую башню. На ее площадку вывели мальчишку. Руки его были выкручены за спину, голая грудь расцвечена красным. Мальчишку толкнули к пушке и прикрутили к лафету, выбрав солнечную сторону.
Не внял Росс-покровитель молитвам! Глухо застонал Александер, вцепившись зубами в пустой рукав мундира. Пленника ударили один раз и больше не трогали, предоставив его солнцу, жажде и страху. Темка не сомневался: утром Шурку допрашивали, пытки не прекратятся и вечером. Мальчишка из королевского войска – подарок осажденным, не ведавшим, что творится в округе. А Шурка знает много, ведь все время крутится среди порученцев. Даже то, что обоз придет наполовину пустой, очень заинтересует князя Дина. Вспомнив о князе, Темка не мог не подумать о Митьке: где он сейчас? Тоже смотрит, как по приказу отца мучают Шурку?
Прошел час. Александер стоял, не двигаясь, и смотрел на сына. Ушел и снова появился Марк.
– Капитана Демаша просит к себе король.
В другое время он бы сказал: «Капитан Александер, вас к королю». Темка тоже поднялся и пошел следом за наставником.
Король ждал напротив Рыжей башни, стоя в тени тента. Темка с облегчением не увидел среди его свиты Митьки. Эдвин вышел навстречу Александеру.
– Капитан Демаш…
Его перебил возглас адъютанта, не отрывавшего взгляда от башни. Там снова засуетились, подошли к Шурке. Мальчишку отвязали, оставив руки скрученными за спиной. Подтолкнули к краю башни, демонстрируя. Видно было, что тот еле держится на ногах. Шурка поднял голову, вглядываясь. Александер подался вперед, махнул рукой. Мальчишка вдруг вспрыгнул на каменную кладку – и шагнул вперед. Так, слово под ногами еще был надежный камень башни. Мелькнул на фоне стены и слился с землей.
– Росс-покровитель! – дико крикнул Александер.
Капитана не успели остановить, он побежал к крепости. Перед его ногами взметнулась от выстрела земля, еще раз, а больше и не стреляли. Темка услышал эхо яростного приказа, после которого мятежники опустили оружие.
– Король, дай приказ штурмовать, – еле слышно шепнул капитан Георгий.
– Нет.
Адъютант не настаивал. Темка понимал, что сейчас, без подготовки, шансов взять Южный Зуб мало. Но так хотелось взмолиться: «Мой король, штурмовать! Сейчас!»
Александер возвращался, неловко придерживая единственной рукой изломанное тело сына. К капитану бросились помочь, но он решительно отстранился. Подошел к королю, опустил Шурку перед ним на землю.
– Ваше величество, мой род верно служит вам. А сейчас, – голос его пресекся, он закончил шепотом: – Я пойду, мой король…
– Да. Нет, постой. Капитан Георгий, орден Росса-покровителя.
– Они все в Северном Зубе.
– Послать немедленно.
– Король, вы разрешите? – Темка дернул с мундира свой. – Пожалуйста, мой король.
Эдвин кивнул, велел адъютанту:
– Не забудь потом отдать Торну.
Взял из Темкиных рук орден, положил на голую Шуркину грудь, исполосованную плетьми.
– Спасибо, мой король, – сказал Александер. – Он был бы счастлив.
– Иди.
Темка помог капитану поднять сына. Шуркина голова безвольно мотнулась, пачкая ладони княжича густой кровью.
– Не сейчас, Георгий, – сказал за Темкиной спиной король. – На исходе ночи.
…Все время рядом был Марк. Когда штурмовали, рвались в разнесенные пушками ворота. Когда сражались у кордегардии и Темку вжимали в угол, а потом выстрелили из окна в спину, суетливо, потому не особенно метко. В той свалке вообще нельзя было стрелять, слишком тесно. Марк был рядом, когда здоровенный бугай чуть не вышиб из Темкиной руки шпагу, и прикрыл. Когда их оттеснили от стены и Марк оказался окружен мятежниками, Темка успел к нему пробиться и отвести удар. Они были рядом, когда бой шел уже на ступенях дворцовых построек.
А когда Марк левой рукой зажал предплечье правой, опустив шпагу, у Темки рванулось в душе: «Побратим! Брат!» Но закричали от ворот, и во двор влетел всадник с королевским штандартом в руке. Эдвин в бело-пурпурном мундире рвался к левому дворцовому крылу, туда, где особенно яростно отстреливались мятежники и где вроде был князь Дин. Следом за королем поднажали солдаты, и Темка с Марком оказались в гуще боя. Княжичу Торну пришлось драться за двоих, никак не получалось вытолкнуть побратима куда-нибудь к стене, а под ногами уже хрипели раненые – то ли свои, то ли чужие. Уже почти пробились к дворцовой постройке, когда громыхнули пушки. Потом говорили: солдат, что оставался один на башне, сошел с ума, глядя на бойню во дворе.
Темка не успел зажмуриться – по лицу хлестануло каменным крошевом, потекло теплое, липкое. Кровь была чужая, княжич понял сразу. Его чудом не сбили и не затоптали, полуослепший, он почувствовал, что все бегут – и побежал тоже, чтобы не упасть под ноги. А потом громыхнуло второй раз, третий, ударило в спину щепой – и стало тихо. Темка упал на колени, скорчился, готовый к тому, что сейчас на него наступят, но никто не двигался. Бой затих, давая разобраться, где свои, где чужые. Замолчали пушки, и снова пошли в ход шпаги и пистолеты. Но там, где оказался княжич, оставалось тихо.
У Темки наконец перестали бежать слезы и колоть под веками, он огляделся. Рядом стоял на коленях Марк, уложив пистолет на рухнувшую балку; правый рукав набух кровью, но побратим, Темка знал, неплохо управлялся и левой. Пушечные выстрелы пришлись по дворцовой постройке. Справа стена обрушилась, левое крыло, отходившее от нее под углом, было почти цело. Очень низкое, не выше трех этажей, оно лишилось крыши. Оттуда, из полуразрушенного окна, хорошо простреливалось почти все пространство, можно было укрыться лишь под стеной. «Спасибо Создателю!» – выдохнул Темка, увидев, как капитан Георгий непочтительно выдернул Эдвина из-под каменного козырька, толкнул в переплетение балок – и чуть позже козырек упал, хрупнув подвернувшимся бревном.
